— Что есть ТА САМАЯ торговля?

— Большие прибыли, — с ходу ответила Гримани, понимая, что тут, в окружении людей, пусть и не сидящих вплотную, я не стану называть вещи своими именами. Да и ей не советую. — Дед и его… друзья, его начальство, решив освоить этот сектор, получили большие доходы и тем самым увеличили влияние компании.

— Всё так. Но обратной стороной медали стали пристальное внимание контрольных служб, а также массовые протесты тех, кто столкнулся к побочными реакциями на продаваемый продукт. Собственно, последние и привели к тому, что у немалой части потенциальных клиентов репутация компании как обрушилась, так до сих пор и не собирается восстанавливаться. А реноме следовало бы блюсти. Так и выглядит ставка на краткосрочную перспективу, но пренебрежение стратегическим развитием. Отсюда же и резкое снижение качества стажёров, и нежелание некоторых значимых игроков на рынке вступать даже в ситуационные союзы. Да-да, та самая изрядно подмоченная репутация. Причём заслуженно, без толики клеветы.

— Это уже давно так, ничего не изменится от того, что здесь…

— Именно здесь, а не где-то там. Вот что подумают местные власти, когда поймут, что после передела на «теневой стороне» трафик наркоты несколько приувял, а часть клубов на острове перестала быть «точками», где она распространяется? Будут ли они этим разочарованы?

Слова «наркота», «точки» и прочее проскользнули лишь тогда, когда я увидел, что сидящая в относительной близости компания расплатилась и собралась уходить. Безопасность — это хорошо, но даже паранойя должна быть разумной.

— Получавшие долю? Несомненно будут.

— Закон сообщающихся сосудов, — отмахнулся я. — Эта зараза просто так не исчезнет. Просто переместится в места, которые будут вне нашего контроля, а то и просто на улицы. Свинья грязь найдёт. А наркоты те ещё животные, потерявшие остатки облика человеческого. Вдобавок психологию, в том числе и обычной полиции, учитывать следует. Вот кого они с большим энтузиазмом преследовать станут — держателей каналов контрафакта и контролёров проституции или драглордов местного значения? Ответ то очевиден! Да и общественное мнение на защиту последних почти никогда не перетянуть, в то время как девочки и контрафакт — не столь великие прегрешения, а порой и вызывающие определённую долю сочувствия у прессы и обывателей.

Звяк… Это ложечка скребнула о дно креманки, где раньше находилось мороженое. Джулия, взглянув на опустевшую ёмкость, затем на себя, меня, вздохнула и после секундных колебаний потянулась к колокольчику. Понятно, что не за расчётом, а с целью заказать новую порцию вкусняшки. Гримани и любые виды диет и близко не стояли — так было, как есть и наверняка так оно и останется. Хорошо хоть физическими нагрузками компенсирует свою тягу к кулинарным изыскам.

— Ладно, ладно, признаю, что какой-то смысл в тобой сказанном есть, — проворчала девушка. — Сначала отобрать клубы, подмять девочек и контрафакт, который идёт сюда и проходит транзитом. А потом уже, когда нас не будут подозревать, распространить влияние и на…

Завидев приближающегося официанта с новой и полной до краёв креманкой фисташкового мороженого, я не мог не прервать излияния Джулии на конкретную тему. Тут достаточно было прикоснуться к её руке и ласково так провести от кисти вверх кончиками пальцев. Со стороны естественный жест мужчины, сидящего рядом со спутницей — очаровательной и очень сексапильной юной красоткой. Сама же сицилийка, зная, что я как-то не введусь на её провокации и сам к ним прибегаю лишь при необходимости, для создания подобающего антуража, сразу осеклась. А там, мгновение спустя, заметила официанта и поняла причину.

— Угощайся, дорогая.

— Спасибо, Тони, — и вдох. Глубокий, такой, что ткань платья на груди очень хорошо натянулась, обрисовывая контуры груди, которая и без того была выделена лифчиком стиля пушап. — Ты такой заботливый.

И откровенно блядский взгляд, который невинным и даже относительно скромным девушкам никогда изобразить не удастся. Бедный официант… Хотя он такое наверняка часто видит. Видит и завидует, по физиомордии заметить несложно.

— Возвращаясь к разговору…

— К какому именно? К планам по развитию того самого бизнеса, который хотим получить? Или может о том, почему все-все считают, что мы с тобой партнёры в разных сферах и положениях. Точнее позициях. А тебя ещё и казановой, потому что при общении со мной то и дело по местным девочкам ходишь.

— А ты по мальчикам, — усмехнулся я в ответ.

— Здоровье, в том числе психологическое — залог успешной жизни. А какое здоровье, если тело от недотраха страдает? Я девушка темпераментная, это семейное.

— Не имел чести быть представленным. Ну, помимо твоего деда, дона Стефано.

— Ещё «удостоишься», — скрипнула зубами Джулия. — Мама будет изучать тебя как диковинную зверушку, отец обливать скепсисом, а братья… Они знают, что ты ко мне близок, а значит для них ты самый неприятных из всех капо клана. Наши отношения… как-нибудь расскажу.

Настаивать тут крайне не рекомендовалось, все навыки в области психологии даже не шептали на ухо, а вопили почище пожарной сирены. Потом — это и значит потом. Ничего, я почти уверен, что после того, как юная Гримани мало-мало оперится, почувствует вкус первых настоящих побед, тогда и вспомнит об этом моменте. Держать всё в себе для ей подобных — совсем не выход. Нужно поделиться, выплеснуть. И не подружкам или там любовникам мимолётного характера, а человеку, которому можно доверять и с которым её связывает нечто большее, чем просто постель или тем паче приятельские посиделки за стаканчиков.

— Послезавтра.

— Что «послезавтра», Тони?

— Начало перехвата власти над «теневой стороной» острова. Не всей, но четыре ключевых клуба и ещё кое-что мы под себя заберём. А для этого потребуется стереть Рашида абу Салеха и его племянников, Омара и Махмуда.

— Ты та-акой гуманист!

— С чего бы?

— Всего троих. Троих, а даже не тридцать. Марокканцев ведь немало. Я про тех, которые как раз и контролируют то, что мы хотим у них забрать.

— Вот ты о чём. Троих — это значит те трое должны раствориться быстро и в первую очередь, чтобы оставшимся было труднее организоваться.

— Считаешь, что именно раствориться? Не передумал?

— Выгоды от этого варианта перевешивают. На «исчезнувших», особенно если есть кое-какие предметы с отпечатками пальцев, легко переложить многие грехи. И заодно пустить полицию по ложному, а местами и не очень следу, пусть пользу приносят… на сей раз нам. Люблю, признаться, играть этих субъектов втёмную. Я же тебе кое-что рассказывал, да с примерами из числа реально происходившего.

Девушка прикусила губу, припоминая, и спустя пару секунд расслабилась. Вспомнила, судя по всему. Гуд! Ведь Коза-Ностра, при всём моём уважении к славному прошлому сей мафиозной структуры, особой тонкостью в своих акциях не славилась. Жестокость, запугивание, слом своих врагов и готовность воевать с действительно опасными противниками… но не умение крутить многоходовые комбинации. Последнее из всех итальянских мафий стоило приписывать разве что калабрийской Ндрангетте.

— А людей то хватит? Твоя «команда» сейчас состоит всего из пяти солдат.

— Пока — да. Но ты всё время не учитываешь «привлекаемых специалистов».

— Пособники… Доверять им, не входящим к клан, никто не станет. Только использовать.

— Так именно это и планируется. Найм через надёжных посредников, конкретная задача с предварительной выплатой аванса и гарантией выплаты оставшейся части. Я этим не первый год занимаюсь. Более того, ухитрился остаться живым и практически здоровым.

— Цена! — ткнула в мою сторону пальцем девушка. — Хорошие специалисты и берут дорого. Оправдываться за понесённые траты перед дедом не тебе придётся.

— А оправдываться не потребуется. Из своего запаса оплату аванса произвёл, да и оставшаяся часть оттуда же пойдёт.

— Хн… Крупное вложение с целью произвести впечатление на нежное и трепетное девичье сердце?