Потом я с «Вессоном» в руке осторожно обошел вокруг дома, обшарил двор и, больше никого не обнаружив, вернулся на крыльцо. Динка уже успела скрутить потерявшего сознание парня по рукам и ногам крепкой веревкой. Молодец девочка, моя школа.

Вот только нападавший уже не лежал без сознания. Он извивался в путах, хотя и без особого энтузиазма, бессмысленно глядя в пространство остановившимся взглядом. Мать твою, вот это прокол! Я ведь готов был поклясться, что вырубил его об стену. Если бы он очухался раньше, чем Динка успела его связать, и взял мою подругу в заложники, ситуация сложилась бы похуже, чем у того страуса.

– Кто это? – напряженно спросила моя девочка, когда я запер дверь и тщательно заложил засов.

– Хороший вопрос, – одобрил я. – Своевременный. Телефон комендатуры знаешь?

– Спрашиваешь.

Джип из комендатуры прибыл довольно оперативно – не прошло и четверти часа.

Долговязый майор Йоханссон по прозвищу Шведская Спичка, или просто Спичка, как чаще называли его сталкеры для краткости, сидел напротив меня за столом в Динкиной кухне и сверлил мне переносицу пронзительным взглядом. Я с невинным видом, отрепетированным на Бубне, смотрел ему в глаза, как бы приглашая продолжать начатый допрос.

– Значит, Дина положила двух здоровых мужиков, – констатировал он уже известный ему факт.

Похоже, именно у него Бубна перенял эту дурацкую манеру допроса.

– Да, господин майор, – кивнул я. – Пока я дрался с тем негодяем, который проник в дом, Диана Эдуардовна пыталась остановить его приятелей, вооруженных, осмелюсь заострить ваше внимание, автоматическим оружием системы…

– Я видел, – раздраженно прервал меня Йоханссон. Поскольку после этого он сделал опрометчивую задумчивую паузу, я тут же влез снова:

– Полагаю, что пределы необходимой обороны в данном случае не нарушены, так как все нападавшие были очень серьезно вооружены, а от слабой женщины в такой стрессовой ситуации едва ли можно требовать меткости.

– Это мы будем без тебя решать, бродяга, превышены пределы или не превышены, – пробурчал майор.

Да куда ты денешься, оглобля. Все очевидно: бандиты напали на леди, а леди оказалась не промах. Ты отлично понимаешь, конечно, что мародеров положил я, и меня при особом желании можно было бы даже взять за жабры как рецидивиста, хоть мы с Динкой и стерли с рукояти мои отпечатки и договорились, какие давать показания. Вот только особого желания у тебя нет, потому что ты понимаешь, что поступил я правильно. Ты ведь все еще любишь ее, дурачок, и желаешь ей только добра. Разумеется, ты был бы счастлив упечь меня лет на сто пятьдесят, но вместе с тем прекрасно осознаешь, что тем самым ее руки тебе никак не добиться. Скорее наоборот. Она окончательно возненавидит тебя, а сам ты станешь мишенью для жесточайшей мести нашего клана. Поэтому тебе ничего не остается, как проявить благородство и прикрыть нас с подругой. Еще и в собственных глазах подрастешь: вот, дескать, не опустился до того, чтобы подло утопить счастливого соперника, хотя запросто мог бы.

Запросто, ага. Мечтай.

В общем, все обошлось лучше, чем я ожидал. Нас даже не забрали в комендатуру. Йоханссон провел первичное дознание на месте, только взял с нас подписку не покидать город до конца разбирательства. Ну, пару недель я мог потерпеть и без Зоны, некоторые финансы у меня при себе еще имелись. Да и подруга не даст помереть с голоду. А коллеги – от жажды.

Когда представители армейской прокураторы оставили нас в покое и уехали, забрав с собой трупы и арестованного, мы с Динкой вернулись в постель. Однако сна уже, разумеется, не было ни в одном глазу, и секса тоже больше не хотелось.

Мы оба понимали, что с этим странным инцидентом надо очень тщательно разбираться – независимо от того, к какому выводу придет ведомство Йоханссона. И еще теперь следовало втрое повысить бдительность.

Когда я на следующий день отконвоировал подругу в бар «Шти» и сдал ее под ответственность Храпу, встреченный у стойки Крот Кирилл поведал мне, что Ириш вчера отбыла в неизвестном направлении. Сразу после того, как мы с Динкой трогательно помирились и ушли из бара в обнимку, она побросала в чемодан свои вещички и уехала на попутной армейской машине куда-то в сторону Киева. Наверное, мне следовало бы испытывать стыд или хотя бы мимолетное сожаление, но я не ощутил абсолютно ничего. Не бывает такого, чтобы всем сразу было хорошо. По закону сохранения энергии когда кому-то хорошо, другому от этого непременно плохо. Да и вообще, мне сейчас было совершенно не до этого. Поэтому я принял информацию про Ириш к сведению, выпил порцию прозрачного и отправился к Бубне: в течение дня он уже дважды сбрасывал мне на почту категорическое приглашение зайти.

В кабинете Бубны, кроме хозяина, обнаружился Че – высокий толстяк с обиженной детской физиономией и немытыми патлами до лопаток, одетый в драные кожаные штаны и футболку с ликом команданте Гевары. Каждую свою футболку Че занашивал до состояния половой тряпки, после чего добывал себе точно такую же новую и начинал очередной трехгодичный цикл носки. Думаю, если его выпустить за Периметр, любой встреченный контролер тут же признает в нем большого – по внешнему виду и запаху он любому из них сто очков вперед даст.

Че был сталкерским компьютерным гением. Когда-то он по молодости и дурости ходил в Зону вместе с Бубной, Семецким, Рэдом Шуховым, Оборотнем Завьяловым и другими древними легендами, но быстро сообразил, что может зашибить хорошую деньгу и без такого запредельного риска. Ему первому пришло в голову создать единую сталкерскую сеть, чтобы зарегистрированные в ней бродяги могли свободно обмениваться сообщениями и предупреждениями. Кроме того, в сеть выбрасывались некрологи, когда ПДА неудачливого сталкера фиксировал смерть своего хозяина – это позволяло сталкерам того же клана найти и захоронить своего товарища, а других предостерегало от смертельно опасных мест.

Сейчас Че ворочал такими деньгами, что мне и не снились. Он в массовом порядке скупал ПДА погибших сталкеров и с неплохим барышом продавал добытые оттуда данные. Он вел наблюдение за радиопереговорами военных и фиксировал перемещения бродяг в Зоне. В результате он владел бесценной информацией, и нередко именно после серьезного разговора один на один с Че Бубна заказывал мне очередную вылазку за Периметр. Не сомневаюсь, что немалая часть окончательной стоимости тех эксклюзивных артефактов, которые я с риском для жизни добывал для Бубны, оседала в кармане компьютерщика.

– Поздорову, бродяга, – сказал Бубна.

– Поздорову, браток, – вяло поднял руку компьютерный гений. Он всегда выглядел так, будто собеседник противен ему до крайности и только трагическое стечение обстоятельств вынуждает его величество беседовать с тобой.

– Поздорову, уважаемые, – вежливо, но независимо сказал я. – Какие дела?

– Скверные дела, – отрезал Бубна. – Что за пантомиму вы там устроили с Дианой сегодня утром? Ты в курсе, что нам эти проблемы на хрен не нужны?

– Брось, отец, – миролюбиво сказал я. – У нас не оставалось выбора.

– Это понятно, – скорбно кивнул Бубна. Помолчал, поднял на меня внимательный взгляд. Ласково прищурился. – С кем это ты так поссорился в Зоне, бродяга?

Я тоже вскинул на него взгляд. Некоторое время мы мерились взглядами, потом я перевел глаза на Че.

– Это были зомби, – утвердительно сказал я. – Все трое. Так?

– Верно, – снисходительно кивнул Че. – Шаришь, сталкер. – Он скривился, словно отмочил классную саркастическую шутку, вся тонкость которой недоступна мне, тупому радиоактивному мясу. – Свежие, но зомби. Тот, которого вы сдали миротворцам, пока в разработке у военных дознавателей. Но абсолютно без мазы – мозги начисто выжжены. И это, скажу я тебе, не самое интересное.

– Контролер, – почти утвердительно произнес я.

– Шаришь, – небрежно повторил Че, глядя мне в глаза. Его челюсти привычно двигались из стороны в сторону, перемалывая жвачку. Мне, как обычно, захотелось изо всех сил врезать по этим движущимся челюстям, даже кулак сжался сам собой. – Короче, вот тебе бесплатная информация… – Он ухмыльнулся краем рта: информацию он привык продавать с хорошей наценкой, а не раздавать даром. – Неподалеку от дома Динки, во дворе, военные нашли брошенный джип, а в нем – труп контролера.