Я с силой отпихнул его от себя, и он врезался боком в пустой гостевой стол. Это было рискованно, но я был убежден, что стрелять в меня все равно никто не будет. Следовало ковать железо, пока горячо, пока темные расклеились, и вряд ли разумно было делать это, зажав горло их главы в локтевом сгибе.

– Где условленное место? – деловито осведомился я. Реплики во время допроса должны быть резкими, повелительными, простыми для понимания, максимально короткими и предельно конкретными, будто разговариваешь с контролером, чтобы допрашиваемый не успевал выстраивать продуманную ложь.

– Может быть, тебе еще ключ от кассы клана? – огрызнулся Клещ.

– Где условленное место?! – прорычал я, ткнув в него пальцем. – Мне плевать на ваши игры, уроды, мне надо спасать подругу!

Клещ явно собирался хамить дальше, но тряхнул головой, потер ладонью пострадавшее горло. Передумал.

– Я не знаю, – безнадежно проговорил он. – Операцию проводил Ковригин. Он и договаривался с монолитовцами. Я сразу самоустранился от этой дряни…

– Самоустранился… – проворчал я, направляясь к дверям. – Лучше бы убил себя об стену, урод. Ладно, спасибо за гостеприимство, организмы. Космонавт, оружие приготовь мое.

Я поднялся по бетонной лестнице, собственноручно отпер многочисленные запоры, вышел на улицу и прикрыл за собой дверь. Никто не попытался остановить меня. Похоже, я оставил компанию темных в растрепанных чувствах.

Приоткрыв незапертое окошко, я прокричал в него:

– Космонавт, живо мой автомат, сука! Я страшно тороплюсь!

Торопливо забухали по лестнице тяжелые шаги. Дверь приоткрылась, в щели показался Варвар.

– Зайди, организм, – тихо произнес он.

Я приподнял бровь. За все время, что я ходил в бар к темным, они при мне называли вольных бродяг организмами только два раза, причем оба раза этого почетного обозначения удостоился Иван Тайга, легендарнее которого был разве что Рэд Шухов. В остальное время все, кто не был мутантом, заслуживали только презрительного «радиоактивное мясо». Собственно, этот термин тоже придумали темные, а от них он уже пошел гулять по всей Зоне.

Я зашел в предбанник бара «Сталкер». Варвар посмотрел на меня, словно побитая собака.

– Не спеши так, брат, – пробурчал он. – Тебе понадобится противорадиационный костюм. На Радаре сплошные горячие пятна. А еще тебе понадобится проводник, а лучше два…

– На хрена мне проводник. Вы все равно не знаете, куда идти.

– Ничего, – утешил меня Варвар, – найдем. Мы, темные, чувствуем друг друга – кто лучше, кто хуже. Я тебе в два счета найду Ковригина в Зоне. К Радару он идет, падла, куда же еще…

– Тогда ты не сможешь вернуться в клан, – сказал я. – Оно тебе надо?

– Надоело ходить под Хозяевами, – ответил Варвар. – Надоело делать то, что они скажут. Надоело думать, как им угодно. До смерти надоело. Ничего, не беспокойся за меня. Скорее всего, ничего со мной не будет. Примут обратно как миленькие.

– Тогда следующим приказом Хозяев может стать распоряжение перерезать тебе глотку. И твои же братки поскрипят немного, а потом со вздохами вытащат ножи.

– Слушай, давай я сам разберусь! – рассердился Варвар. – Пошли за снаряжением, у нас мало времени.

– А что по поводу разбазаривания снаряжения скажет Клещ?

– Клещ заперся у себя в кабинете и никого не пускает. Сказал, что до завтра его нет и чтобы мы поступали как знаем.

– А другие темные?

– А на других мне плевать. По праву старшинства я следующий после Клеща и замещаю шефа в его отсутствие. А Клещ сказал, что его нет. Только Ковригин мог бы влезть поперек, мы с ним одновременно попали в клан, но его в баре тоже нет. Иди за мной, организм, не нервируй меня.

Как это ни смешно, но противорадиационный костюм и автомат мне достались мои собственные. Когда нас с американцами отправляли на верную смерть в гости к Стронглаву, все наше снаряжение осталось в баре «Сталкер». Я пообещал, что вернусь за своим имуществом, и я потом действительно за ним вернулся. Потрясенные тем, что мне удалось пройти Большое Испытание, темные даже не пытались зажать часть снаряжения, как непременно сделали бы в любом другом случае. Впрочем, пять комплектов сталкерской снаряги мне были ни к чему, поэтому я скопом продал их темным вместе с «хопфулами». Автомат Хе-Хе был изначально настроен и на меня тоже, потому что в ходе охоты мы со вторым номером вполне могли поменяться оружием, так что, покидая Зону, я сумел им воспользоваться; а вот автоматы американцев были закодированы исключительно на хозяев. Любой другой человек не смог бы сделать ни одного выстрела, а чтобы снять код системы «свой – чужой», пришлось бы заново прошивать электронную начинку автоматических винтовок. Наверное, Че охотно взялся бы за такую работу, но потребовал бы за это, надо полагать, половину стоимости самих автоматов. Так что я с чистой совестью продал их за бесценок темным: пусть как хотят, так и разбираются.

«Хопфул», доставшийся мне от Хе-Хе, сейчас остался в Чернобыле-4, зато Космонавт принес мне мой собственный, который я продал темным вместе с остальным барахлом спецслужб, оставшимся в баре: выбираясь из Зоны после Большого Прорыва, я уже приноровился к машинке Хе-Хе, а с прошивкой моего темные, видимо, возились до сих пор. И свой противорадиационный комбинезон ССП-99 я узнал сразу. Для Патогеныча, Мухи и Енота мы тоже захватили по комбезу, и еще один я предусмотрительно взял для Динки. Я ни секунды не сомневался, что, когда все закончится, темные выставят мне за это фантастический счет: деньги они считать умеют, даже когда их обуревают благородные порывы.

Что касается других членов нашей банды, то Борода был в комбинезоне научников «Вега», а его лягушатник – в армейских ПНВ. Все эти комбезы неплохо защищали от радиации, так что мне не пришлось залезать в еще большие долги.

Я быстро переоделся, мы вышли за двери бара, и Космонавт запер за нами, недовольно бормоча и вполголоса проклиная Варвара. Вести свою группу в «Сталкер» за амуницией я отказался категорически, опасаясь засады. Варвар, конечно, мягко стелет, но вот войдем мы в бар, захлопнутся за нами железные двери, и примут нас темные в полдюжины стволов, чтобы уж с гарантией никто больше в ближайшее время Динку не разыскивал. Давать им такой чудесный шанс я не собирался. Так что четыре защитных костюма в скатанном виде мы потащили к тому подъезду, где я оставил своих бродяг. В комбинезоне, кстати, было гораздо теплее: летом это большой недостаток, потому что тело не дышит и перегревается, зато в холодное время года заметный плюс.

– Здорово, Варвар! – обрадовался Патогеныч, увидев, кто меня сопровождает. – Хемуль, да ты никак «языка» взял!

– Бабушку свою возьми за одно место, радиоактивное мясо, – буркнул Варвар, сваливая ношу на пол подъезда.

– Цыц оба! – рявкнул я. – Это не заложник, а союзник. Попрошу относиться с уважением.

– Что узнал? – спросил Муха. – Клещ небось наплел тебе с три короба, что совсем не при делах?

– Клещ очень даже при делах, – сказал я. – Но пустяками – например, кровной местью, – мы займемся позже. Сейчас важно найти Динку. Варвар говорит, что сможет это сделать. – Я сделал паузу. – Похоже, все-таки «Монолит».

– И ты ему поверил? – ровным голосом осведомился Муха.

– Отчего же нет? – в тон ему отозвался я.

– Потому что он темный.

– Ты что, расист?

– Нет, просто рассудительный человек. Куда этот Сусанин нас заведет? В засаду к монолитовцам? Я еще пожить хочу. – Муха сплюнул. – Давно живу, брат, привык уже.

– Ну, а я – известный отморозок и обожаю смертельные аттракционы. И еще у меня украли подругу. Поэтому я иду с ним. Муха, расслабься, он никуда не денется. Если заведет нас в засаду, первая пуля достанется ему.

– Хемуль, ты такой кретин, что даже не верится, – вздохнул Муха. – Ты конченый микроцефал.

– Кто еще не идет? – поинтересовался я. – Не стесняйтесь, это даже хорошо: не придется платить за лишние комбезы.