Блейд ткнул пальцем торчавшую из прорези головку опознавателя, наклонился к пульту и произнес:

— Эльс — координатору. Я на месте.

Утром Блейд отправился в город. На нем был легкий доспех ксамитского сотника, кривой короткий ятаган из коллекции Састи и прочные сандалии. Слишком приметные фран и арбалет пришлось оставить в пещере, зато он прихватил перевязь с метательными ножами, кинжал Асруда и дротик. У бедра, скрытый плащом, висел тяжелый кошель с золотом, поверх коего была высыпана горсть серебряных монет; еще один такой же мешочек странник сунул за пазуху. В потайном кармашке на поясе хранились две ампулы болеутоляющего и опознаватель, которым он запечатал вход в тайник.

Узкая тропа, начинавшаяся тут, сначала круто шла вверх, почти достигая вершины трехсотфутового утеса, а затем петляла на протяжении полумили, спускаясь к каменистой равнине, переходившей ближе к морю в усыпанный крупной галькой пляж. Место, выбранное Ар'кастом для своего тайника, было скрытным; узкий карниз, с которого открывался вход в пещеру, нависал над морем и заметить его с берега было невозможно. Однако тропа, что вела сюда, тянулась меж пропастью и скалистой стеной и кое-где не превышала в ширину ярда; Блейд сразу прикинул, что протащить по ней израненного человека будет нелегко. Впрочем, строить гипотезы на сей счет еще не стоило; вдруг Ар'каста всего лишь прижгли пару раз под мышками, и он вполне сумеет двигаться сам…

Спустившись вниз, странник внимательно огляделся. Тропинка терялась меж камней, и он сложил в самом ее начале приметный столбик из плоских гранитных обломков. Утес, вздымаясь отвесной стеной, уходил к морю, до которого было шагов двести; Блейд с удовлетворением убедился, что тут хватает каменных глыб, и малых, и больших, и совсем огромных, чтобы спрятать целую роту. Значит, он не ошибся, избрав местом предполагаемого свидания ту точку побережья, где пляж и равнина за ним упирались в скалу. Заблудиться здесь было невозможно; прохода на запад вдоль берега моря просто не существовало. Каменный лабиринт у подножия утеса позволял ждать встречи в покое и безопасности.

Вчера ночью, едва он успел перекусить и немного размяться после пятичасового перелета, как Хейдж вышел на связь. Блейд кратко описал обстановку: многолюдный портовый город, море — на севере, с востока -равнина, с запада — горы, прибрежные утесы встают из самой воды. По его прикидке, от окраины Катампы до скал было миль двенадцать-пятнадцать; где-то южнее проходила дорога, оживленный тракт, который вел к рудникам.

Гонец от Хейджа — вернее, переселенец, навсегда покидавший свое изношенное тело, — должен был завладеть наиболее подходящей ему плотью, предоставленной одним из обитателей Катампы. Сам Блейд в этой операции служил, как и раньше, ориентиром, указателем места; но, в отличие от прошлых случаев, сейчас у него под боком находился целый город, совершенно незнакомый и враждебный. Считая солдат и моряков, тут было тысяч двести мужчин подходящего возраста, и его коллега мог вселиться в любого — на южной, западной или восточной окраине Катампы, а также в одном из многочисленных воинских лагерей.

Блейд передал четкие инструкции: двигаться вдоль берега моря на запад до самых скал, спрятаться и ждать. Он также велел сообщить ожидаемому гостю, чтобы тот сразу после переноса притворился пьяным или сымитировал желудочные колики — любую достаточно вескую в глазах окружающих причину, по которой крепкий мужчина вдруг свалился наземь. Собственно говоря, за гостя не приходилось беспокоиться. Едва он окажется в новом теле и чуть-чуть придет в себя, как может назвать пароль возврата; этот человек отправлялся сюда за новым телом, а не за сильными ощущениями. Блейд, однако, хотел встретиться с ним.

Он повернулся к морю спиной и двинулся по равнине, пробираясь вдоль подножия скалистой гряды, и минут через пятнадцать очутился на ровном широком тракте, выходившем из ущелья и тянувшемся на восток, к городу. В этот ранний час дорога была безлюдна; путник отшагал миль семь, пока его не нагнал какой-то смуглый и полуголый местный фермер с тележкой, полной овощей. Эту двухколесную колымагу тащила пара осликов, и Блейд тут же отяготил их собственным немалым весом. Крестьянин, которому выпала честь довезти ксамитского сотника до центрального рынка Катампы, остался весьма доволен мелкой серебряной монетой и, не задавая лишних вопросов, разъяснил бравому воину, где тут что — торговый порт, десяток центральных улиц и площадей, цитадель ад'серита, храмы светозарного Эйда, городская тюрьма, самые богатые дворцы, кабаки и бани с голыми девушками. На девушек Блейд не соблазнился, зато тюрьму и цитадель осмотрел со всех сторон, после чего нанял паланкин с шестью носильщиками и велел доставить себя в Сады Радости на южной городской окраине.

В Садах, являвших собой некий симбиоз варьете, ресторана и гостиницы для состоятельных путешественников, он отобедал. Место это, площадью с четверть мили, напомнило ему Хораду: роскошный парк, в котором стояли уютные дома для постояльцев с полным комплексом средневековых услуг. Тут были прачечная и швейные мастерские, целая улочка с ювелирными лавчонками, кузня, где подковывали лошадей и точили клинки, конюшня и, разумеется, великолепные бани с девочками. Блейда потчевали в павильоне, увитом виноградными лозами; прямо перед ним журчал фонтан, и три стройные танцовщицы услаждали его взор ритмичным покачиванием грудей и бедер. Стоили все эти удовольствия золотой.

Покончив с обедом и увернувшись от девушек, жаждавших теперь потанцевать с красивым молодым сотником в постели, Блейд отправился на конюшню и выбрал себе лошадь. В его воинском ранге было унизительно ходить пешком; к тому же один двухфунтовый кошель давил ему в ребра, а другой чувствительно бил по бедру. Не поскупившись оставить в залог десять золотых монет, странник велел оседлать вороного жеребца, мастью напоминавшего Тарна, и отправился на поиски дома Ар'каста.

Сразу за Садами Радости начинался пригородный район, в котором обитали самые богатые и наиболее благородные граждане Катампы. Занятия у них были разные. Попадались купцы и владельцы судов, мастерских и верфей; обитали тут и важные чиновники ад'серита, военачальники, флотоводцы, крупные землевладельцы и князья, чьи владения занимали десятки миль. Несмотря на такое разнообразие профессий, все эти большие шишки походили в одном: жить они предпочитали во дворцах. При каждом дворце, разумеется, был парк, при въезде в который торчал столб с бронзовым или серебряным щитом, на котором угловатой ксамитской вязью перечислялись все титулы и заслуги хозяина. С одной стороны, это ускоряло поиски, с другой — солидная территория каждого такого имения заставляла тратить время на разъезды. Аристократический район Катампы тянулся на мили и мили, так что Блейд не раз помянул добрым словом собственную предусмотрительность; без лошади его розыск мог занять дня три.

Он не хотел спрашивать дорогу, чтобы не выдать своего интереса к опальному вельможе, и руководствовался только краткими описаниями искомого места, полученными от Састи. Ар'каст, военный советник ад'серита, обитал где-то к западу от Садов Радости, меж благородным адмиралом П'теленом и почтенным лесоторговцем Ин'топуром. Часа за три до заката Блейд нашел его дом. Дворец был не хуже прочих; и, хотя это обширное двухэтажное строение не могло тягаться с наследным замком бар Ригонов, его ухоженный вид свидетельствовал, что положение Ар'каста в эдорате Ксам было почетным и прочным. Что же с ним приключилось?

Блейд дважды проехал мимо столба с серебряным щитом, разглядывая увитый лианами фасад, маячивший за деревьями. Там царила полная тишина; не бегали слуги, не появлялись всадники и паланкины, окна и двери были затворены. Имения соседей, адмирала и торговца — как и прочие, попадавшиеся страннику по дороге, — выглядели куда оживленнее; здесь же все казалось погруженным в глубокий траур. Щит с титулами Ар'каста, однако, не сняли, и Блейд счел это хорошим знаком, решив, что для ратонского разведчика еще не все было потеряно. Скорее всего, он находился под подозрением, и оставалась надежда, что ему удастся оправдаться.