– Продолжайте, милорд, – обратился к нему викарий. – Вы назвали форму первого лица единственного числа… А дальше?

– Noluisses, – тихо, не оборачиваясь, произнесла Вайолет. Кит повторил за ней.

– Отлично, – похвалил его викарий, – продолжайте спрягать.

– Noluisset, – вырвалось у Вайолет, и Кит снова повторил за ней.

– Превосходно. А как будут звучать остальные формы?

– Noluissemus, noluissetis, noluissent… – Произнося эти слова за невесткой, которая одновременно писала письмо и машинально спрягала глагол, Кит все больше поражался ее прекрасному знанию латыни.

«Нет, этого не может быть! – ошеломленно думал он, вслушиваясь в ее негромкий голос. – Когда это Джанет успела изучить латынь?» Искоса поглядывая на ее склонившуюся над столом фигуру, Кит приходил во все большее недоумение. Джанет ни разу не ошиблась, называя грамматические формы! Это было просто невероятно.

Он вспомнил книгу Вергилия, которую нашел несколько дней назад в уголке кресла в ее кабинете, и глубоко задумался. Тогда Кит решил, что томик принадлежал Адриану, но теперь он сомневался в этом.

– Вы прекрасно справились с заданием, милорд, – сказал викарий. – Я вижу, что вы начали делать успехи. А теперь займемся переводом.

И викарий написал фразу на латыни на грифельной доске.

Кит попытался сосредоточить внимание на переводе, хотя у него голова шла кругом от открытия, которое он только что сделал.

– «Терпеливый и упрямый, ты воспользуешься своими усилиями», – перевел Кит.

Викарий разочарованно вздохнул.

– Нет, неправильно, милорд, – пробурчал он. – Эта фраза начинается со слов «Будь терпеливым и настойчивым…». А дальше, пожалуйста, попытайтесь перевести сами.

– «Будь терпеливым и настойчивым…» – наморщив лоб, повторил Кит и замолчал.

Герцогиня тихо засмеялась. Кит взглянул на нее, и в этот момент она быстро обернулась, чтобы прочитать надпись на грифельной доске. Кит чуть не ахнул. Его невестка была в очках!

Но Джанет никогда не носила очков… Она сама сказала Киту, что леди, которые заботятся о своей внешности, обходятся без них. А потом подчеркнула, что, к счастью, у нее прекрасное зрение.

– Милорд, – промолвил викарий. – Итак, я жду… «Будь терпеливым и настойчивым…»

И тут до слуха Кита донесся тихий голос герцогини, продолжившей вполголоса перевод латинского изречения:

– «И твои старания когда-нибудь принесут тебе пользу». При других обстоятельствах вся эта ситуация показалась бы Киту комичной и он от души посмеялся бы над глуховатым наставником и рассеянной молодой герцогиней. Но сейчас ему было не до шуток. Он сделал ошеломляющее открытие: его невестка была самозванкой!

На следующий день во время обеда, когда слуги подали роскошное блюдо – тушеную телятину с аппетитными молоденькими грибами, – Вайолет заметила нечто необычное в поведении Кита. Впрочем, произошедшие с ним перемены не были слишком явными. Однако деверь бросал на нее тайком долгие пытливые взгляды, а когда обращался к ней, то его лицо приобретало странное выражение.

Сначала она отмахивалась от тревожных мыслей, решив, что из-за недостатка сна у нее разыгралось воображение. Этой ночью охваченный страстью Адриан был неутомим, он не давал ей спать до рассвета. И вот теперь Вайолет расплачивалась за пережитый восторг и наслаждение, чувствуя усталость.

Однако Адриан, несмотря на бессонную ночь, казался бодрым и довольным. Улыбнувшись жене, он подцепил на вилку кусочек тушеной моркови и, отправив ее в рот, продолжил обсуждать с викарием и приглашенным на обед мистером Долтоном готическую архитектуру.

Вайолет зевнула, прикрыв ладонью рот, и снова поймала на себе пристальный взгляд Кита. Она удивленно посмотрела на него. Когда их глаза встретились, Кит потупил взор и начал быстро есть.

Вайолет хотела спросить деверя, почему он так странно ведет себя сегодня, но не могла это сделать в присутствии посторонних людей. А после обеда у нее просто не было времени поговорить с ним.

Закончив есть, Кит извинился и вместе с викарием отправился в гостиную, чтобы продолжить занятия. Адриан и мистер Долтон тоже удалились. Их ждали неотложные дела.

Вайолет решила пока не забивать себе голову мыслями о Ките и его необычном поведении. Приказав слугам убирать со стола, она вышла из столовой и направилась в зимний сад. Гораций важно шагал рядом с ней. Его когти постукивали по каменным плитам.

В просторном помещении со стеклянными стенами и потолком было много света и воздуха. Здесь царили тепло и покой даже в прохладные непогожие дни. И сейчас по стеклам барабанили капли дождя, растекаясь струйками и ручейками.

Пышные зеленые растения радовали глаз. Зимний сад в эту пору украшало множество цветов, в том числе и розы, за которыми пришла сюда Вайолет. Направляясь к ним, она прошла мимо двух апельсиновых деревьев, в тени которых распускались розовато-желтые весенние лилии, хотя для их цветения был не сезон.

Вайолет остановилась у роз. Гораций тут же уселся у ног хозяйки.

Она медленно двинулась вдоль колючих кустов, осторожно срезая с каждого по полураспустившемуся цветку на длинном стебле. Время от времени Вайолет останавливалась, чтобы прикоснуться кончиками пальцев к атласным лепесткам или вдохнуть сладкий пьянящий аромат. Подойдя к кусту, усыпанному бледно-розовыми цветами, она залюбовалась их нежной прелестью. И тут Гораций хрипло залаял.

Бросив взгляд через плечо, Вайолет увидела приближающегося к ней деверя. Он остановился в нескольких шагах от нее, и Гораций, затихнув, улегся на пол между ними.

– Я не слышала, как вы вошли, Кит, – промолвила Вайолет.

– Я прокрался в зимний сад тихо, как кот, – с усмешкой заметил молодой человек. – Простите, если напугал вас, я не хотел этого.

– Нет, вы меня не напугали, – сказала Вайолет и, положив в корзинку садовые ножницы, обернулась к Киту. – Ну, если только совсем немного. Викарий, наверное, сделал пятиминутный перерыв в занятиях и теперь вы ищете новое убежище, где могли бы спрятаться от него?

– Слава Богу, на сегодня занятия окончены. Викарий Диттлсби решил пораньше вернуться домой, пока не началась гроза. А мне он велел самому поупражняться в переводах. – Кит закатил глаза, демонстрируя, как ему все это надоело. – Может быть, вы поможете мне?