Алекс взглянул на спящую молодую женщину, борясь с желанием наклониться и поцеловать ее. Он не хотел будить ее. Вообще же эта сцена была достойна кисти самого гениального художника: разметавшаяся во сне женщина, освещенная предутренним светом, проникающим в комнату из окна, ее разбросанные по подушке золотые волосы, нежная тонкая рука под головой, чуть приоткрытые губы, зовущие к себе… Невинная картина утреннего сна.

Алекс улыбнулся. Какое у меня дома богатство, подумал он. Может, и ему полагалось простое человеческое счастье? Нет, это всего лишь нелепые мысли, которые возникают, когда долго не спишь. Наступает трудный день. Надо поспать хотя бы два часа.

И Алекс отправился к себе.

Кэролин проснулась поздним утром от яркого солнца, заглядывавшего в ее окно. Потянувшись, она вдруг ощутила свежий аромат цветов. Что за чудо? Девушка приподнялась на локте. В комнате она была одна. А на столике стояла огромная ваза с пышным букетом роз. Откинувшись на подушку, Кэрри довольно рассмеялась. Счастье заполнило ее душу и не оставило места ни горечи, ни сожалению. Почувствовав себя отдохнувшей, молодая женщина вскочила с кровати и подбежала к букету. Вдохнув аромат, она постояла несколько минут, любуясь цветами и ощущая такой прилив радости и любви, что даже испугалась, как бы ее сердце не разорвалось на тысячи мелких осколков.

Сбросив с себя пеньюар, в который завернулась накануне, она побежала в душ. Поплескавшись в воде, неожиданно почувствовала резкий голод. Интересно, встал ли Алекс, так предусмотрительно оставивший ее одну? И поедут ли они сегодня в Кордову?

7

В гостиной она увидела накрытый стол и такую же вазу с цветами. Это было чудесно. Словно сбывались все ее мечты о прекрасном принце.

Не успела она налюбоваться на эту великолепную картину, как сзади раздался знакомый голос:

— Как ты спала, дорогая?

Неужели это был Алекс? Кэролин медленно развернулась и увидела его. Он был одет во все светлое: белоснежная рубашка, светлый галстук с черными крапинками, светло-бежевые полотняные брюки, только ботинки глянцево-черные, блестящие. Этот человек мало напоминал того бандита, каким он показался Кэролин в первую их встречу в аэропорту. Наверное, так всегда действует близость с мужчиной: потом уже воспринимаешь его как родного, и он больше не опасен. Кэролин чуть было не бросилась в его объятия, но сдержалась, спокойно села в кресло и кивнула.

— Хорошо, а ты?

Он присел напротив и принялся за еду.

— Удалось поспать часика два. Так что, ты не оставила мысли поехать со мной в Кордову? — Он откупорил бутылку легкого вина.

Кэролин покачала головой, словно раздумывая, что ей делать дальше. Дальше по плану предполагалось, что она будет рядом с ним, не давая ему ни минутки отдыха. Чтобы он влюбился в нее окончательно. Когда это произойдет, а у нее было очень мало времени, то уже не сможет навредить Энрико.

— Я даже еще больше утвердилась в своем решении. Мне не хочется тебя покидать, дорогой! — Кэролин ласково дотронулась до его руки.

Алекс ощутил такой прилив чувств, что тут же отдернул руку. Еще не хватало думать сейчас о любви, когда ему предстоит трудный рабочий день. Однако бросать Кэролин одну на ранчо он уже не хотел.

— Конечно, дорогая, мне тоже не хочется с тобой расставаться. Но, видишь ли, это неизбежно. Я тут подумал кое над чем. Ведь мы все равно не сможем быть вместе…

Кэролин застыла с вилкой в руке.

— Кто знает, — загадочно произнесла она. — Смерть тоже неизбежна. А что ты будешь делать в Кордове? — сменила Кэрри грустную тему на более актуальную.

— У меня назначено несколько деловых свиданий, — сказал он с поникшим видом и потом прибавил: — Но ведь мы могли бы провести вместе дня два в городе. Если ты хочешь.

— Ты ведь тоже не против. Да?

— Я — за, если ты согласна.

Кэролин прекрасно видела, что он не хочет с ней расставаться. Да и у нее самой щемило сердце при мысли о разлуке.

Девушка снова коснулась его руки, на этот раз он не отдернул руку, а сжал хрупкий локоток девушки своей широкой ладонью.

— Да, мне, так или иначе, надо будет проведать Нэнси, когда она родит, только я не хотела бы встречаться с Энрико. Пока что.

— Однако одно без другого почти невозможно. — Алекс улыбнулся, радуясь перспективе провести еще несколько дней в обществе женщины, которая вызвала в нем давно забытое чувство любви.

— Что делать, тогда придется. А позволь спросить, эти встречи — часть твоей мести? — рискнула напомнить о неприятном Кэролин.

Алекс со стуком положил вилку на стол и сурово взглянул в глаза Кэролин.

— Дело на мази, остановить невозможно, понимаешь? Я должен его завершить, это мой долг. — Сейчас ему приходилось убеждать в этом, прежде всего себя. — Я так долго готовил нападение, что отступать поздно.

Кэролин молча кивнула и, выждав минуту, сказала:

— Это жестоко, нет?

— Не я это начал, — упрямо повторил он.

— Но в твоих силах остановить это. Алекс, ты же благороднее, чем Дольче.

Он криво усмехнулся. Кэрри даже поморщилась и сжалась.

— Я такой же, забыла? Я их родственник!

— Не кричи на меня, — прошептала она. — Ты не такой. Сегодня ночью я поняла, что ты совсем другой, ты достоин лучшей участи. Да и сам это понял, не хитри и не лукавь перед самим собой.

Кровь бросилась в лицо Алекса, и он буквально взорвался.

— Я возьму тебя с собой с одним условием: ты не будешь больше со мной об этом говорить, поняла?

Резко отодвинув кресло, Тореро встал из-за стола и ушел, оставив Кэролин заканчивать завтрак в одиночестве.

Неисправимый болван! — радостно заключила девушка.

Гудящий вертолет уносил их из степных районов пампы в цивилизованную часть страны. Под ними проносились луга, поля, мелкие речушки и крупные реки, а вскоре начали попадаться сельские постройки, небольшие населенные пункты. Через некоторое время показались высокие здания крупного города. То и была Кордова.

Выпрыгнув из вертолета, они пересели в машину Алекса. На глаза Кэролин попался крупный заголовок газеты, лежавшей на сиденье.

— Что это? — спросила она, не поняв ни слова. Газета была издана на испанском.

Алекс бросил взгляд на страницу. Молча взяв ее из рук девушки, он тут же бросил ее назад.

— Но там же было название корпорации Дольче! — протестующе заявила она, снова поглядывая на газетные столбцы.

— Одно могу сказать — все состоялось. — Алекс скрестил руки на груди, давая понять, что больше не собирается об этом говорить.

— Ладно, ладно, я поняла! — Кэролин с легкостью отбросила газету. Взглянув в сторону водителя и увидев, что тот не смотрит на них, она потянулась к Алексу и поцеловала его.

Тореро не смог выдержать долгой обороны и ответил ей долгим поцелуем.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— Я тоже, — признался он с трудом.

Алекс никогда никому не говорил этих слов. Он даже себе никогда не мог признаться, что любит кого-то. А сейчас надо же было так попасться. И кому? Какой-то деревенской девчушке в лапки.

— Знаешь, — сказал Алекс, обняв Кэролин, — а ведь Энрико должен был знать о моем существовании.

— Зачем ты мне это говоришь? Это же запретная тема, — поддела она его и улыбнулась.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла меня, ведь если мы любим друг друга, то должны доверять, не так ли?

Кэролин нашла это резонным. Внутри же обрадовалась, что Алекс сам начал ей что-то рассказывать. Тайники его души распахивались перед ней сами собой. Она это заслужила. Неужели он всерьез полюбил ее?

— Так вот. Однажды, я прекрасно это помню, мы с мамой приехали к отцу в Кордову. Мне было семь лет. Мы тряслись в автобусе целых три дня, чтобы добраться из отдаленной деревушки, в которой жили. Потом очень долго шли пешком до огромного красивого дома, в котором обитал отец со своей семьей. Мне тогда все дома в городе казались сказочными дворцами за железными оградами. Таких высоких окон я никогда не видел. Так должно было быть светло и тепло в этих замках.