Тонкий слой узорчатого льда покрывал окно кухни. Но в доме Хани ярко горел свет, и Бека ясно видела фигуры двух человек, сидящих за столом.

Стоя на снегу в незашнурованых теннисных тапочках, с голыми, окоченевшими руками, Бека во все глаза смотрела на происходящее.

Там была Хани с Бекиной стрижкой. Присмотревшись, Бека увидела на ней свой лучший зеленый свитер и эмалевую брошь-попугая на шее. Хани улыбалась. А рядом сидел и приветливо улыбался Хани Билл.

Держались ли они за руки?

Этого Бека видеть не могла.

В голове у Беки что-то замкнулось. Все вдруг стало белым и твердым, как снег под ее ногами. Холодным, как ветер, который старался унести ее прочь от этой проклятой двери.

Но Беке совсем не хотелось уходить.

– Она не получит Билла! – закричала Бека ветру. Крик прозвучал как злобный, срывающийся вой.

«Она все отняла у меня! – в бешенстве подумала Бека. – Все, но она не может отобрать Билла! Не может!»

Глаза Беки наполнились слезами. Она схватила круглую ручку двери, повернула ее и толкнула дверь внутрь.

Тяжело дыша, Бека ворвалась в ярко освещенную кухню. Задыхаясь, как раненый зверь, она свирепо смотрела на парочку.

Сидят здесь вместе. Оба улыбаются. Вместе в теплой, ярко освещенной кухне,

– Нет! – завопила Бека.

Ее глаза безумно рыскали в поисках чего-нибудь. Она еще не знала, чего именно.

Нужно что-то найти!

Вот то, что нужно, – деревянная подставка для ножей на кухонном столе. В ней стояло множество ножей с черными ручками.

– Бека, а вот и сюрприз! – радостно воскликнула Хани, показывая на Билла.

Она хотела встать из-за стола, но остановилась, увидев, как Бека вынимает нож из подставки.

Лезвие блеснуло в ярком свете кухонной лампы.

Билл сразу перестал улыбаться. Его глаза широко раскрылись от удивления.

Хани застыла на месте.

– Бека, что… – Хани не успела закончить фразу. Она сделала судорожный глоток, затем испустила жуткий крик, когда Бека высоко занесла нож: – Нет, Бека, остановись!

Но сама Бека кричала слишком громко, чтобы услышать ее крики.

Она кричала, когда неслась вперед по комнате, кричала от ярости, нацелив нож прямо в сердце Хани.