— Думаю, нам не стоит это обсуждать, — сказал он, тоном дав понять, что разговор окончен.

Переключая скорость, Молли случайно задела бедро попутчика и смущенно пробормотала:

— Извините. В этой машине так мало места.

— Вы давно работаете официанткой? — спросил Леандро, вежливо нарушая наступившее неловкое молчание.

— Я начала работать неполный рабочий день, когда еще училась в художественном училище. Вообще-то я специалист по керамике. А работа официантки помогает держаться на плаву.

Опять наступила тишина.

Молли остановила машину возле красивого современного многоквартирного дома, на который указал Леандро. Он уже поблагодарил ее и попытался выйти из машины, но дверца не открывалась.

Чертова ручка! Молли думала, что ее починили, но вот опять капризничает... С извинениями и оправданиями Молли выскочила из машины, чтобы попробовать открыть пассажирскую дверцу снаружи.

Наконец Леандро выбрался из карикатурного автомобильчика и с облегчением выпрямился. И тут же заметил, что Молли достает ему только до груди. В ее легкой фигурке и маленьком росте было что-то исключительно женственное. Буйное воображение тут же нарисовало ему картинку — как он поднимает ее и прижимает к себе... С неимоверным, трудом удалось отогнать это видение. Тем не менее, тело немедленно и с большим энтузиазмом отреагировало на заманчивый образ.

Вежливо попрощавшись, Молли опять обошла машину и запрыгнула на свое место. Она еще посмотрела, как испанец крупными шагами пересекает улицу и входит в хорошо освещенный вестибюль дома. Вот он обменялся приветствиями с консьержем и обернулся. В последний раз она увидела длинную сухощавую фигуру, смуглое красивое лицо. А потом он исчез из вида. Молли вдруг почувствовала себя покинутой, одинокой и разочарованной тем, что он ушел...

Вот дура-то! Тряхнув головой, она застегнула ремень безопасности и вдруг заметила, что на полу что-то валяется. Отстегнув ремень, она наклонилась и протянула руку. На полу лежал бумажник, и он мог принадлежать исключительно человеку, только что вышедшему из ее машины. Чуть не застонав от досады, Молли опять выбралась на мостовую.

Консьерж без труда понял, о чьем бумажнике идет речь, и предложил оставить вещицу ему для дальнейшей передачи. Но Молли предпочитала вернуть вещь лично. Консьерж попробовал дозвониться до квартиры Леандро и, когда ему это не удалось, посоветовал ей самой подняться на лифте на верхний этаж.

Уже в лифте Молли начала сомневаться, правильно ли поступает. Ведь она буквально бегает за ним! Вероятно, нужно было отдать бумажник консьержу, пусть он и передал бы. Неужели в глубине души она хочет еще раз увидеть этого красавца и теперь вот ищет себе оправданий?

Двери лифта разошлись, глухо стукнув металлом. Она вышла и оказалась в шикарном полукруглом холле. Испанец стоял перед одной из дверей и рылся в карманах. Он обернулся на звук открывающихся дверей, и черные брови удивленно взлетели при виде Молли.

Она протянула ему бумажник:

— Вы не это ищете? Я нашла его в машине на полу.

— Точно, именно его, — он раскрыл бумажник, нашел в нем карточку-ключ и сразу открыл дверь. — Спасибо. Спасибо вам... нет-нет, не уходите. Давайте выпьем.

— Я не могу. Я не за этим сюда поднялась, — смешалась Молли.

Он смотрел прямо ей в лицо:

— Но это все равно должно случиться. Так зачем сопротивляться?

И Молли ничего не смогла ответить на обтекаемое «это», потому что про себя все уже поняла. С той самой минуты, как она его увидела, все ее мысли были только об этом испанце. Ее тянуло к нему, словно магнитом, и никакие здравые рассуждения не помогли бы ей справиться с этим мощным влечением...

Наконец Молли спохватилась и воскликнула:

— Потому что это безумие!

Она даже отступила на шаг. Он схватил ее за тонкую руку и потянул в квартиру:

— Я не хочу разговаривать здесь. Любое наше движение фиксируют камеры наблюдения, — объяснил он.

Он включил свет, и за дверью открылся огромный холл с мраморным полом и модным стеклянным столом, на котором стояла бронзовая фигура. Все это выглядело как картинка из глянцевого журнала и окончательно лишило ее присутствия духа.

Молли неловко выдернула руку:

— Так вот как вы живете?! Вы — банкир, а я официантка. Мы жители разных планет.

— Возможно, эта новизна — часть нашего развлечения? — выпалил Леандро, подошел к ней и взял за обе руки. — Я не хочу, чтобы вы уходили...

Подушечками больших пальцев он нежно погладил голубоватые вены на ее запястьях. Молли смотрела на него и понимала, что в тот миг, как его увидела, случилось что-то неизбежное и гибельное для нее. Когда она встретила взгляд этих медовых глаз, ей стало уже не до здравых рассуждений.

— Меня это пугает, — прошептала она.

— А я благодаря вам чувствую себя живее, чем все последние годы. Я уже и не надеялся ожить, милая. — Он на мгновение потерял способность бороться с накатившим желанием. — Это не страшно. Воспринимайте происходящее как праздник.

Его слова потрясли Молли, ведь он сказал то же, что чувствовала она сама. Каким-то образом это смягчило ее отношение к нему и к ситуации. Она отбросила опасения, подававшие голос откуда-то из глубин рассудка.

Леандро наклонился и требовательным поцелуем разомкнул ее губы. Молли ахнула. Ее трепещущему, ждущему телу требовалась именно такая настойчивость. Она почувствовала, что он пытается сбросить с нее пальто. Крепко прижатая к телу Леандро, она грудью ощутила мощную мускулатуру и сама приоткрыла губы.

На ее отзыв Леандро вздрогнул, опустил руки ей на бедра, поверх узкой юбки, и еще крепче притиснул ее к себе. Она обняла его за шею и со всем пылом поцеловала его в ответ.

— Хотите выпить? — спросил он.

— Нет, если это помешает вам целовать меня, — она запустила пальчики в роскошную темную шевелюру, чтобы удержать его рядом с собой.

— Не могу остановиться, — простонал Леандро и проложил по стройной шее Молли цепочку стремительных, возбуждающих поцелуев. Она ежилась и попискивала, когда он обнаруживал новую эротическую зону на ее коже. Нескрываемый восторг девушки доставлял ему большое удовольствие.

— Останься сегодня у меня, — попросил Леандро.

Остаться?! Молли стало не по себе. Но замерший было рассудок тут же ожил и, в общем, довольно быстро принял это предложение. Они, в конце концов, не подростки, чтобы целоваться в дверях. Она, может быть, и не опытнее какого-нибудь подростка, но все же взрослая женщина, да и мистер Каррера, несомненно, опытный мужчина. Что будет, то будет, и зависит это только от нее.

Молли потрясенно напомнила:

— Но ведь я официантка...

— Это неважно. Действительно неважно, моя куколка. Какая разница, кто ты, если ты со мной? — срывающимся голосом выговорил Леандро.

— Я согласна...

Леандро привел Молли в залитую лунным светом комнату, сел на широкую кровать и поставил ее между раздвинутых колен.

— Теперь, когда мы с тобой на одном уровне, мне значительно легче тебя целовать, — он распустил ее волосы, и каштановые пряди рассыпались по плечам. — Какие у тебя прекрасные густые волосы...

— Их слишком много, да еще такие непослушные завитки, — пожаловалась она.

— Не для меня, милая, — Леандро собственническим жестом медленно провел по ее груди, коснувшись сосков, выступивших из-под ткани блузки. Потом, миновав тонкую талию, погладил по округлым бедрам. — И еще у тебя великолепная фигурка.

И без того горячее желание и нетерпение Молли достигли уже точки кипения. Она наклонилась вперед и коснулась мягкими губами его губ, в тоже время развязывая узел шелкового галстука. Наконец она справилась с узлом и отбросила галстук прочь. Ее дыхание обвевало бронзовую скулу. Она заглянула в черные при лунном свете и необъяснимые глаза.

— Что ж, надеюсь, что не совершаю ошибку, — с нетерпением пробормотала она, сознавая, что идет на риск.

Сбросив пиджак, Леандро опять притянул ее к себе и поцеловал с такой страстью, что она чуть не задохнулась.