Слэйд стиснул зубы. Подойдя к столу, он опустился на массивный стул и поднял глаза. Рик тем временем снял с полки три толстенные книги в кожаных переплетах и со стуком положил их на стол.

— Ты выглядишь как хозяин этого кабинета, — со значением произнес он. Но Слэйд даже не обратил внимания на это замечание.

— И как давно мы не можем вернуть долги?

— Девять лет. Именно тогда в последний раз у нас была прибыль.

— Попроси Лусинду принести мне кофе и сандвичей. — Слэйд придвинул поближе стоящую на столе лампу. — Похоже, мне придется сидеть здесь долго.

За окнами царил непроглядный мрак. Солнце зашло уже несколько часов назад, а Слэйд все еще сидел в кабинете, внимательно изучая записи. Закрыв последнюю из трех книг доходов и расходов, он почувствовал себя так, словно под его ногами разверзлась бездна. Они не только были должны — два последних года хозяйство несло колоссальные убытки. Даже если бы произошло чудо и они оплатили закладную, не дающее прибыли хозяйство все равно пришло бы к разорению. Помешать этому могла только его женитьба на богатой наследнице. Очень богатой.

Слэйд снова почувствовал себя так, словно его шею сжала петля. Только теперь никакого пути сбросить с себя эту петлю он не видел.

Резко поднявшись, Слэйд шагнул к открытой двери балкона. Безлунная ночь была темной, но в небе ярко горели звезды. Прямо перед ним высились черными тенями горы. С легким шелестом на берег набегали пенистые волны. Обычно мелодичный шум прибоя действовал на Слэйда умиротворяюще, но сегодня океан нисколько его не успокаивал.

Больше откладывать решение было невозможно.

Если он снова станет отказываться от женитьбы на Элизабет Синклер, Мирамар исчезнет для него, — для Рика, для всей его семьи навсегда. Банк заберет себе эти земли, поделит их и раздаст в аренду местным фермерам. Само слово «Мирамар» исчезнет, как уже исчезли названия почти всех больших мексиканских землевладений. Одна мысль об этом казалась Слэйду непереносимой.

Но даже если бы он и осуществил мечту отца и женился на Элизабет Синклер, этого все равно было бы недостаточно.

Банк требовал оплатить закладную в течение девяноста дней, и два месяца из этого срока уже прошли. Слэйд мог рассчитывать лишь на тридцать дней, чтобы покончить с формальностями бракосочетания и вернуть требуемую сумму.

Внезапно ему пришло в голову, что необходимые деньги он мог бы одолжить у Чарлза Манна. Чарлз, зная его предприимчивость, дал бы ему необходимые средства не задумываясь. Однако эти деньги пошли бы банку, а не в дело, а значит, они не могли принести прибыль. Можно было одолжить деньги и на преобразование Мирамара в современное рентабельное хозяйство, но в этом случае требуемая сумма становилась чересчур большой. Слэйд достаточно хорошо разбирался в денежных вложениях и в их прибыльности, чтобы понимать, что на восстановление , Мирамара пойдут астрономические суммы. При этом реальной отдачи можно будет ожидать не раньше чем через пять лет.

Таких денег и на такой срок Слэйд у своего друга просить не мог.

К тому же Рик, который относится к Чарлзу с презрением, наверняка отказался бы от его займа. Что же касается заимствования денег из какого-либо другого источника, то это могло лишь значить, что какое-то постороннее лицо получит право голоса в делах имения, то есть в конечном счете ту же потерю Мирамара. Да и времени искать нового инвестора уже не оставалось. Слэйд буквально физически ощущал, как убегают отпущенные банком дни — секунда за секундой.

По-видимому, Рик был прав. Мирамар действительно нуждается в богатой наследнице, и немедленно.

Но как Слэйд может жениться на невесте своего брата?

Как отнесся бы к этому Джеймс? Хоть он сейчас и на небесах, он не может не видеть сверху, что творится в земном мире.

— Я не хочу этого, — в отчаянии произнес Слэйд, обращаясь в ночь. Он словно почувствовал присутствие брата, точно тот был призраком, посетившим полутемный кабинет. — Я не хочу жениться на ней. Не хочу.

Он непроизвольно потрогал шею, словно проверяя, не обхватывает ли ее и в самом деле петля. Но пальцы ощутили лишь кожу.

Внезапно Слэйда охватило чувство отчаяния. Хотя петли и не было, он все равно чувствовал себя в ловушке. У него не было никакого выбора.

Вглядываясь в ночную тьму, Слэйд почти физически ощущал присутствие брата.

— Ты знаешь, что я не могу поступить иначе, — с трудом выдавил он.

Все же брат вряд ли бы его простил — ведь Слэйдом двигало не просто стремление сохранить Мирамар. С того момента, как он впервые увидел Элизабет, его не оставляли греховные желания, возвращавшиеся вновь и вновь, как бы Слэйд ни старался их отогнать. Может ли душа умершего человека читать мысли земных людей? Слэйду хотелось бы надеяться, что нет. По крайней мере какие-то уголки мозга должны быть никому не доступны.

Однако как ни вглядывался он во мрак за дверью кабинета, чего-либо, хотя бы отдаленно похожего на призрак Джеймса или знак от него, Слэйду разглядеть не удалось. Он был совершенно один в ночной тьме.

Внезапно ему пришла в голову поразительная идея, которая разом разрешала все проблемы. Слэйд даже был удивлен, почему не нашел этого решения раньше. Он женится на Элизабет, и ее приданое спасет Мирамар. Но это будет чисто формальный брак. Он не коснется невесты брата. Такое решение удовлетворит все стороны — банк, Рика, Джеймса и даже Элизабет, которая станет леди, хозяйкой поместья. Единственным, кого не устроит такое положение вещей, будет он сам.

Он ведь не забыл, что был сыном шлюхи. Это не раз говорили ему Рик и те несколько женщин, которые появлялись в его жизни. Даже его собственная мать относилась к нему столь пренебрежительно, что бросила его, когда он был еще грудным младенцем. Но теперь он докажет, что и сын шлюхи может совершать благородные поступки. На сей раз он будет думать не о себе. Женившись на Элизабет, он спасет Мирамар и поможет Элизабет обрести дом и получить защиту и поддержку, в которой потерявшая память девушка нуждалась как никто другой.

Фиктивный брак.

Он надеялся, что именно так все и будет.

Когда Слэйд покинул кабинет отца, фонари в коридоре не горели, но он не стал их зажигать — весь Мирамар он был способен обойти с закрытыми глазами. Зайдя в библиотеку, Слэйд достал бутылку текилы и наполнил высокий бокал. Потягивая обжигающую жидкость, он невидящим взглядом глядел перед собой. Перед ним как живой стоял образ Элизабет, и видение не исчезало, как Слэйд ни пытался его отогнать. Он понимал, что не должен думать об Элизабет, притом так греховно — ведь их брак будет чисто формальным, — но тем не менее избавиться от наваждения был не в силах.

Внезапно за его спиной вспыхнул огонек фонаря. Слэйд прищурился.

— Спасибо.

— Я знал, что это ты, — сказал Рик. — Что мы празднуем?

— Празднуем? — Слэйд холодно улыбнулся. — Это ты можешь праздновать, отец, а я просто пью.

— Так ты решился?

— Можно подумать, ты сомневаешься.

— Не очень.

Слэйд опрокинул в рот последние капли и снова наполнил бокал. Рик подошел ближе.

— Налей и мне.

На этот раз Слэйд не стал спорить.

— Не смотри так мрачно, — словно подбадривая его, сказал Рик. — Господи, я же видел, как ты на нее пялился — как мартовский кот, которого месяц не пускали на крышу! Что в конце концов плохого в том, чтобы жениться на красивой молодой девушке?

— Ничего, — устало вздохнул Слэйд. Рик попал в точку.

Глядя на Элизабет, он действительно чувствовал себя как мартовский кот, которого держали взаперти не менее трех месяцев, — Совершенно ничего.

— Ты просто не хочешь делать чего-либо, чего желаю я.

Верно?

— Не знаю, поверишь ты в это или нет, — медленно произнес Слэйд, — но ты не имеешь никакого отношения к моему решению. Я принял его ради Мирамара.

Рик подмигнул:

— Я думаю, ты и сам не прочь стать хозяином Мирамара? Ты упрямился лишь потому, что привык поступать мне наперекор.