– А может, он еще просто не успел закончить свалившуюся на него работу, – попыталась я поднять маме настроение, но мои слова повисли в воздухе, она вообще никак не отреагировала.

Мы купили в киоске содовую и направились в сторону скамеек для зрителей.

– Привет, Рейчел! – услышала я радостные возгласы.

– Привет, Марк! Джеймс, привет! – ослепительно улыбнулась она, и ее дурное настроение как рукой сняло.

– Откуда ты их всех знаешь? – удивилась я.

– А где, ты думаешь, я сидела на твоих матчах?

Я тихо ахнула, так как понятия об этом не имела. А когда ее стали узнавать все новые и новые люди, то реально отпала. В моей школе у нее было больше знакомых, чем у меня.

– Привет, Рейчел! – обрадовалась Кейси, и они с Джилл начали пробираться к нам. – Что ты здесь делаешь?

– Пришла поболеть за Эвана, – объяснила мама, а Кейси понимающе кивнула.

– Здравствуй, Эмма, – поздоровалась со мной Джилл.

Мама села рядом с Кейси, и мне ничего не оставалось, как занять место рядом с мамой. И я вдруг почувствовала себя чужой. Мои друзья явно предпочитали общество моей мамы.

А она щебетала и общалась с остальными ребятами, словно была одной из них – самой обычной школьницей.

– А где Джонатан? – сделала большие глаза Джилл.

Мама неопределенно пожала плечами. Она смотрела на площадку, где должно было произойти вбрасывание мяча. И когда мяч наконец оказался в воздухе, трибуны дружно взревели.

Она скандировала вместе с остальными школьниками, будто принадлежала к их числу. Мне же оставалось только смотреть за происходящим со стороны и удивляться маминому успеху у моих сверстников. И все это было более чем странно.

Но вот прошла уже половина игры, и моя мама вовсю разошлась. Она отпускала такие шуточки, от которых ее соседи валялись со смеху. Чем голосистее она становилась, тем больше росла ее популярность. Маму плотной толпой окружили мальчики, оттеснив меня в сторону, слово я вовсе и не ее дочь. И по мере того как она становилась все оживленнее, у меня начали появляться все более нехорошие подозрения. Здесь явно было что-то не чисто.

Во время перерыва мама исчезла в туалете вместе с Кейси и Джилл. А когда я вошла туда через пару минут, то обнаружила, что мама выливает содержимое своей фляжки в их стаканчики с содовой. И я поняла причину ее более чем раскованного поведения. Боже, как же я сразу не догадалась!

– Кейси, ты забыла запереть дверь! – накинулась на подругу Джилл.

– Прости, – виновато потупилась Кейси. – Но ведь это всего-навсего Эмма.

Мама бросила на меня пристальный взгляд:

– Но ты же не сердишься на меня, да?

Я молча обвела глазами их раскрасневшиеся лица, покачала головой и, ни слова не говоря, вошла в первую же кабинку. Прислонилась к стене и стала слушать, как Кейси под дружное хихиканье рассказывает о каком-то клевом парне, который сидит прямо за ними.

– Тебя подождать? – крикнула мне мама.

– Нет, все нормально, – ответила я, изо всех сил пытаясь справиться с предательской дрожью в голосе.

В душе все кипело. Нет, это ж надо, застукать собственную мать за спаиванием моих подруг! Я сделала глубокий вдох и попыталась привести мысли в порядок, чтобы найти способ вернуть контроль над ситуацией.

Достала мобильник и послала Джонатану эсэмэску:

Ведь, если Джонатан так и не появится, мама продолжит пить, а ее поведение станет абсолютно непредсказуемым. И все это плохо кончится.

Уже еду. Буду через 15 минут, – пришел ответ от Джонатана.

Сперва я решила дождаться, чтобы не возвращаться в зал одной, но потом передумала и стала пробираться на свое место рядом с мамой и ее хихикающими подпевалами. Я не сводила с них глаз, со смешанным чувством наблюдая за тем, как они смеются и перемывают кости другим.

И вот наконец я заметила у боковой линии Джонатана. Он обшаривал глазами скамейки, пытаясь нас отыскать. Мама вскочила с места и принялась отчаянно ему махать. Джонатан поднялся по ступенькам к нашему ряду и, извинившись, стал пробираться к нам. Я слегка подвинулась, чтобы он мог сесть между мамой и мной.

Не дав ему опомниться, она наклонилась и поцеловала его. Он резко отстранился.

– Ну что еще? – ощетинилась она, заметив его хмурый вид.

– Ты что, пьяная? – (Она с усмешкой передернула плечами.) – На школьном баскетбольном матче?! Рейчел, ну ты даешь! – Джонатан даже не пытался скрыть своего недовольства.

Мама надулась и, сделав удивленное лицо, фыркнула:

– Что с тобой такое? Ты всегда любил повеселиться! – Она повернулась к нему спиной, присоединившись к хору вопящих и улюлюкающих девиц.

– Итак, что случилось? – поинтересовался Джонатан.

– Ей кажется, что тебе на нее наплевать, – сказала я.

– С чего это вдруг? – возмутился он. – Потому что мне надо работать?

Я не ответила, а только забилась подальше на сиденье, не в силах дождаться окончания матча.

Мама порылась в сумочке и достала коробочку из-под мятных пастилок.

– Ты что, совсем обалдела?! – накинулся на нее Джонатан, когда она положила в рот таблетку.

– Раз уж ты сидишь такой букой, должна же я хоть как-то поднять себе настроение.

– В чем дело? – Я бессчетное число раз видела, как она глотает маленькие белые таблетки, но никогда не задумывалась, что бы это могло быть.

Джонатан только брезгливо поморщился.

Он молча смотрел, как она все больше расходится, привлекая к себе ненужное внимание. У него заходили желваки на скулах, а на шее вздулись вены.

– Эмма, прости, но я не могу… Я так больше не могу, – буквально через пять минут пробормотал он, стремительно поднялся и стал пробиваться к выходу.

– Куда это ты намылился?! – крикнула ему вслед мама.

Но Джонатан даже не оглянулся. Я с ужасом смотрела, как он спустился вниз и вышел из зала.

– Куда он пошел? – в панике спросила мама.

– Понятия не имею, – смущенно ответила я.

– Останови его. – Казалось, еще немного – и она расплачется. – Умоляю тебя, Эмили, он не должен уйти. – Она уже вовсю хлюпала носом, а в глазах стояли слезы.

– Хорошо, – в отчаянии сказала я. – Конечно, я его остановлю.

Джилл повернулась к маме, и улыбка сразу сползла с ее лица.

– Рейчел, что случилось?

– Ради бога, помоги ей успокоиться, – попросила я Джилл и вихрем помчалась вниз.

Джонатана я поймала уже у выхода.

– Джонатан! – крикнула я ему вслед. Он обернулся. – Куда ты идешь?

Он подождал, пока я подойду поближе, и с тяжелым вздохом сказал:

– Эмма, я так больше не могу. Не хочу нести за нее ответственность всякий раз, как у нее возникнет очередной бзик.

Вид у Джонатана был абсолютно раздавленный.

– Останься, пожалуйста, – взмолилась я. – Только не уходи. Потому что она способна устроить такое, что потом будет не расхлебать.

Джонатан явно колебался. При мысли о том, что мама может в любую минуту слететь с катушек на глазах у всей школы, я почувствовала дурноту.

– Неужели ты меня бросаешь? – послышался за спиной мамин голос. – Я знаю, что это так.

– Прекрати, Рейчел! – прикрикнул на нее Джонатан. – Только не здесь.

– Тогда где? Какая разница, где это произойдет? Что бы ты ни говорил прошлой ночью, я твердо знаю, ты больше не хочешь быть со мной.

– Мама, давай я отвезу тебя домой, – взмолилась я. – Пойду принесу наши куртки.

– Не смей меня так называть! – вдруг окрысилась она и, покачнувшись, шагнула к Джонатану. Мне словно влепили пощечину, я оцепенела. Она сделала еще один шаг в сторону Джонатана, глаза ее застилали слезы. – Не бросай меня, пожалуйста! Я не могу потерять и тебя тоже.

– Пусть Эмма отвезет тебя домой. – Он внимательно посмотрел на меня, словно проверяя, способна ли я сесть за руль. Я слабо кивнула. – Встретимся дома. Там и поговорим.

– А почему нельзя поехать с тобой? – всхлипнула она.

– Потому что ты захочешь начать разговор прямо в машине, а я так не могу. Я буду ждать тебя дома. Мы сядем и спокойно все обсудим. – И, не дав ей даже рта открыть, резко развернулся и вышел.