-Это храм!

-Скорее, монастырь, - заметил Петя, тоже разглядывая необычное строение.

-Ты о нем знал?

-Понятия не имел. Но думаю, это действительно финальная точка нашего путешествия. Только как у них про источник выспрашивать?

Я задумалась, глядя, как солнце начинает окрашивать верхушки деревьев. Тут было так спокойно, тихо, умиротворенно. И вдруг, как озарение, все в голове сложилось, и я начала смеяться.

-Ты чего? - Петя посмотрел с подозрением.

-А ты подумай, Петь. Мы искали источник вечной жизни и нашли монастырь. А в монастыре у нас кто?

-Монахи?

-Бог там, Петя. Бог - источник вечной жизни. Причастие как соединение с Богом. Кто познает бога, тот будет жить вечно.

-Нет, - Петя даже головой закачал, - только не говори мне, что все это было ради нескольких религиозных теорий. Зуб даю, у них там есть источник, окруженный золотом, и свой монастырь они построили, чтобы охранять его.

-Если я пересмотрела Индиану Джонса, то ты перечитал Дэна Брауна.

Ответить Петя не успел, дверь отворилась, и мы оба замолчали, замерев. Показался монах в длинной черной рясе, нас он не видел, потому что сразу стал закрывать дверь ключом. Мы переглянулись, но так и остались стоять, прятаться было совершенно некуда. Монах, обернувшись, увидел нас и тоже застыл. Длинные темные волосы были собраны в хвост, пол лица закрывали густая борода и усы, на глазах очки для зрения. Я не сразу поняла, почему в груди так заныло, словно что-то знакомое мелькнуло в этом человеке, такое знакомое и родное, что страшно поверить. И только когда мужчина сказал, нет, наверное, прошептал, а я просто прочитала по губам…

-Маруся, - прошептал он, а я, почувствовав, как перед глазами запрыгали пятна, грохнулась в обморок.

В себя я приходила постепенно. Почувствовала телом, что лежу, втянула носом влажный тяжелый воздух, услышала неразборчивое бормотание, через веки пробивался тусклый желтый свет. Осторожно открыв глаза, сразу увидела его: он стоял напротив на коленях и молился, перебирая чётки и закрыв глаза. В углу висела икона Христа. Стараясь не выдать себя, я рассматривала его и не находила ничего от того человека, которого знала. Слезы подкатили, сдавив горло, и тут он, резко замерев, повернул ко мне лицо, открывая глаза. Встретившись взглядом, улыбнулся, мягко, и эта улыбка, и взгляд были одновременно такими родными и такими далекими, что я с трудом удержала слезы, закусив губу.

-Маруся, - снова проговорил он, вставая. В два шага оказавшись возле меня, нерешительно провёл ладонью по волосам. - Маруся… Какая же ты стала взрослая.

И стоп-кран сорвало, я зажмурилась, сотрясаясь в рыданиях, а он обнял, нависая сверху, продолжая гладить.

-Ничего, Маруся, милая, будет легче.

А мне хотелось сказать: не называй меня Марусей! У тебя больше нет на это права! Тебе одному это было дозволено, и столько лет я вздрагивала, вспоминая тебя, когда кто-то так меня называл.

Но ничего такого я не сказала, продолжая рыдать, вцепившись в его плечи через чёрную грубую ткань рясы.

Наконец, успокоившись, выпила предложенной воды, осмотревшись. По всей видимости, это келья, маленькая комната с низким потолком, темная, без окон, свет жёлтой керосиновой лампы едва охватывает половину ее, пряча угол с иконами в темноте. Деревянный стол и стул, кровать, небольшая тумба, вот и все убранство.

-Как? - посмотрела я на него. - Почему?

Отец вздохнул, сидя на стуле, перебирая в руках чётки.

-Это был долгий путь, Маруся. По дороге сюда я впервые так много сталкивался с церковью. Знакомился с научной точки зрения, конечно, поначалу. Но потом… Так хотел бог. Это мой путь. Когда я пришёл сюда, мне разрешили остаться на некоторое время, потом я должен был покинуть монастырь. Но не смог. Тут мне открылся бог, указал, что я должен сделать. И я постригся в монахи, оставив свою жизнь в прошлом, стерев в себе того человека, которым был раньше. Теперь я Даниил.

Вот так просто. Взял и стёр. Но наверное, у воцерковленных людей так и должно быть, они действуют во имя бога, а он лучше знает, что они должны делать.

-И ты выбросил паспорт на дороге из аэропорта к морю? - спросила его. Отец посмотрел удивленно.

-Ты и это смогла узнать?

-Случайность.

-Случайностей не бывает, - мягко улыбнулся он. - Да, я увёз документы подальше от этих мест. Знаешь, Маруся, я в душе всегда думал, что ты можешь решиться на это путешествие. Был уверен, что не дойдёшь. Но богу, видимо, нужно, чтобы дошла. Я рад видеть тебя, девочка моя. Рад видеть тебя такой, сильной, смелой, красивой. Я вижу, что ты выросла хорошим человеком.

Я отвернулась, закрывая глаза. А хорошим ли? Да и сил думать об этом не было. Я отправилась искать отца в надежде, что мне станет легче, если буду знать правду, но что-то боль в груди легкости не добавляет. Он жив, вот он, мой папа, но не мой, другой, чужой. И никогда уже не будет моим.

-А где Петя? - спросила я.

-Он в монастыре, беседует с одним из монахов.

-А источник? - задала вопрос. - Источник вечной жизни, описанный Рогожинской, он есть?

Папа грустно вздохнул.

-И да, и нет.

-Это бог? - снова высказала я свою догадку. Отец кивнул, внимательно на меня глядя.

-Я смог понять это только тут. А Рогожинская, к сожалению, так и не поняла. Она уехала почти сразу же, оставив своего попутчика здесь.

-Откуда ты знаешь?

-Этому монастырю шестьсот с лишним лет. Здесь нет посторонних людей, Маруся. И о каждом, кто появляется, знают. За сотни лет таковых были единицы. Злосчастная карта, - отец тихо рассмеялся, качая головой, пальцы продолжали перебирать чётки словно сами по себе, неконтролируемые отцом. - Она была составлена одним из монахов, писалась несколько лет, он лазал по горам и путешествовал вдоль моря, составляя ее. Она до сих пор хранится у нас, оригинал я имею в виду.

-Но зачем?

-Были тяжелые времена. Конец девятнадцатого века, приближение революционных настроений. Здесь, в горах, этого не знали, конечно, но бог указал монаху его путь. Сделать карту, по которой люди смогут прийти к богу, если даже в мире не останется ни одного храма.

-Как? - покачала я головой. - Как бог мог ему это сказать?

-Бог может все, Маруся, если бы ты могла поверить и довериться ему, ты бы это поняла. Жизнь с богом - это настоящая жизнь… Впрочем, сейчас не об этом. Ты же видела карту, на ней всего три места, немудрено перерисовать… Тем более, когда сверху приписано: пройдя путь, ты найдёшь источник вечной жизни, исцеляющий от недугов и воскрешающий мертвых… Интерес повышается. Монах оставил такие карты во многих храмах, но они ушли оттуда, обрастая легендами. Вот и наша родственница отправилась искать лекарство для отца.

-И не найдя, уехала. А этот ее спутник?

-Его звали Филатов Александр Арнольдович, он скрывался от властей, вёл экстремистскую работу. Попал в татарский посёлок. Конечно, когда там объявилась Рогожинская с картой и историей об источнике, заинтересовался, и дальше они отправились вместе. За время путешествия между ними заявлялся… - отец немного помялся. - Завязался роман. И вернулась Ольга Дмитриевна уже беременной. А Филатов во время путешествия заболел, серьезно… и когда оказался в монастыре, остался умирать… говорят, ему повезло, он успел принять бога, исповедался и причастился перед смертью… вот и вся история, Марусь.

Вот и все, правда. Просто, незамысловато, совсем не так, как представлялось. Никаких тайн, загадок на грани правды и фантастики. Никакого потустороннего мира. Только люди, их истории и жизнь.

Мы немного помолчали. Не знаю, все было так странно. Должны ли мы были обняться? Порадоваться? Раскрыть друг другу душу? Должны ли мы вообще что-нибудь друг другу? Внутри была только пустота. Словно я долгое время жила идеей, которая на самом деле уже десять лет не играла никакой роли, не могла играть. Я ждала от неё того, что она не могла мне дать - спокойствия. И теперь ждать больше нечего. Ни от идеи, ни от отца.