Я достал телефон из кармана и набрал номер отца.

Через несколько гудков он ответил:

— Сын, ты где? Мне сказали, что ты взял несколько дней отгулов, но никто не знает, где ты, черт возьми.

Я рад, что Лорена сохранила мой секрет. Не то чтобы я в ней сомневался. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал, чем я занимаюсь. Я позвонил отцу, чтобы рассказать свою версию.

Наклонившись к тележке, я медленно начал ее толкать, пока разговаривал.

— Ага. Знаю. Я вообще никому не говорил.

— Так где ты? Ты мне нужен здесь.

— Уф… Меня не будет примерно неделю.

— Неделю? У тебя какие-то проблемы?

— Нет, ничего такого. Просто я в Юте.

— Юта? Какого хрена ты забыл в Юте?

— Я в Сент-Джордже навещаю друга.

— Друга?

— Да.

— Кто это?

Я заколебался.

— Ее зовут Иден.

Отец выдохнул в телефон.

— По тому, как скрытно ты действуешь, я уже был готов услышать, что его зовут Эд.

Я рассмеялся.

— Нет. Все еще гетеро, насколько мне известно. Не могу сказать, что в противоположном есть что-то плохое. Но мне нравятся женщины… очень.

Конкретно эта женщина.

— Где ты с ней познакомился, что оказался в Юте?

Как мне это объяснить?

— В сети, — ответил я.

Ну, технически, это правда.

— Мне не нужно говорить тебе быть осторожным. Ты умный парень. Уверен, ты знаешь, что вокруг много меркантильных людей, которые с радостью отхватят кусочек…

— Пап, я знаю. Она даже не знала, чем я зарабатываю на жизнь, когда мы познакомились. Дело не в этом. Когда я представился, оказалось, она никогда не слышала моего имени. Я просто наслаждаюсь ее компанией. Позвоню, когда вернусь.

— Лучше бы ты вернулся не позже, чем через неделю. Ты мне нужен здесь.

Я не мог ничего пообещать, потому что не знал, что буду чувствовать в один момент, а что в другой.

— Буду держать тебя в курсе.

— Сын… просто будь осторожен.

— Спасибо за заботу. Скоро вернусь, — сказал я и завершил звонок.

Дом Иден был маленьким и одноэтажным, рядом росли два кактусовых дерева. Внутри было уютно и тепло — полная противоположность огромным роскошным особнякам, к которым я привык в ЛА. Это было такое место, где только переступишь порог, как появлялось ощущение, что ты дома. Ну, может, это было из-за людей, а не из-за здания. Я же привык к отдающей эхом тишине.

Когда я зашел, Олли сидел на кухне вместе с сестрой.

— Райдер вернулся, — оповестил он.

Я поставил на стойку бумажные пакеты.

— Ты меня снова учуял?

— Нет, у тебя тяжелый шаг. Я слышу. Готов поспорить, у тебя огромные ноги.

От этого я рассмеялся.

— Ах… так ты говоришь, что я, типа, Бигфут?

— Ага, — захихикал он.

Иден улыбнулась, разгружая посудомойку. Она посмотрела на мои ноги.

— Если задуматься, у Райдера действительно большие ноги. Ты очень проницательный, Олли.

Она подмигнула мне, и я определенно почувствовал это ниже талии.

Блядь.

— Ты знаешь, что это значит, — сказал Олли.

Мы с Иден замерли и одновременно повернулись к нему.

Ее брови поползли вверх.

— И что же это значит, Олли?

— Это значит, у него очень большие носки.

Мы дружно выдохнули.

— Так… на данный момент, у меня большие ноги и я пахну, — пошутил я. — Отличное первое впечатление.

— Сестра сказала, что ты вернешься на ужин, поэтому я, типа, тебя ждал. Это не только твои большие ноги.

— А, хорошо.

Я сел напротив и оглядел его. Олли большую часть времени держал глаза закрытыми. У меня было столько вопросов, и некоторые было неприлично задавать. Типа, он меня хоть как-нибудь видит или полностью слеп?

Иден вытирала тарелку.

— Олли, Райдер работает в Голливуде с кинозвездами.

Черт, это привлекло его внимание. Паренек дернул головой в мою сторону.

— Ты знаешь Гилберта Готтфрида?

— Нет, вообще-то не знаю.

— Он озвучивал попугая в «Аладдине» и утку в рекламе «Афлак». — Олли спародировал утку: — Афлак!

— Мне кажется, он очень хорошо озвучивает птиц.

— Он может гораздо больше этого. Он действительно забавный.

Иден посмотрела на меня.

— У Олли были проблемы, после того как он прослушал одно из его не очень приличных стэндап-выступлений в интернете.

— О-оу, — рассмеялся я.

— Ага. Но он такой забавный. Это того стоило.

У парня определенно была непослушная сторона. Он сильно напомнил меня в юности — я всегда совал свой нос, куда не надо.

Иден объяснила:

— Так как Олли не видит, его притягивают сильные голоса и, похоже, Гилберт отвечает всем требованиям.

— Мне казалось, я знаю всех крутых людей. Похоже, нет, — заметил я.

Олли пожал плечами.

— Полагаю, нет.

Мой взгляд метнулся к Иден, которая стояла, прислонившись к стойке и скрестив руки. Наши взгляды встретились, и я подумал, что, возможно это хорошо, что Олли не видит меня, потому что у меня по-любому встанет на его сестру сегодня.

У меня был стояк лишь от одного взгляда на нее. Я не мог вспомнить, было ли у меня когда-нибудь такое желание к кому-либо. Последние несколько недель были своего рода одной долгой прелюдией. А сейчас рядом с ней я не мог не возбудиться, хоть она и не делала ничего специфического, чтобы спровоцировать это. Ей не нужно было ничего делать, просто быть.

Мой мозг приказывал члену успокоиться, что нам не нужно сейчас давить, когда узнали, что с ней все в порядке. Но до члена не доходило.

Я отогнал от себя эти мысли.

— Итак. Вы готовы пустить меня на свою кухню? Приготовление куриного пирога — серьезное занятие. Вам придется держаться подальше, потому что мне понадобятся все поверхности.

Иден улыбнулась.

— Ну, не каждый день нам кто-то готовит, поэтому мы с радостью будем держаться подальше. Да, Олли?

— Ага, никто не готовил нам после Итана.

Итан?

Кто, блядь, такой Итан?

— Да? — глядя на Иден, я скрестил руки на груди. — Кто такой Итан?

Олли рассмеялся.

— Спорим, сначала тебе послышалось «Иден», да? Итан похоже на Иден.

— Ага… конечно, — сказал я, все еще интересуясь, что за хрен этот Итан.

— Итан перестал приходить уже давно, — сказал он.

— Итан — мой бывший, — призналась Иден.

— Понятно.

Я не хотел расспрашивать Иден перед Олли, но меня грызло любопытство, что случилось с Итаном. Если бы она хотела рассказать мне, так и сделала бы. Но прямо сейчас, где бы этот Итан ни был, я был рад, что его нет.

Во время похода за продуктами, я купил бутылку белого вина. Запомнил, как она однажды сказала, что ей нравится «пино гриджио». Я налил Иден бокал, чтобы она могла отдохнуть, пока готовлю.

Иден и Олли сидели за столом, пока я раскладывал ингредиенты. Я даже приготовил корочку отдельно, потому что так меня научила мама. Это занимало время, но мне всегда казалось, что оно того стоило.

Пока я готовил, мы болтали. Пока Олли рассказывал истории из школы, мы с Иден обменивались взглядами.

Спустя примерно два часа мы, наконец, сели ужинать, и, если я говорю, что Олли умял половину пирога, это не преувеличение.

— Кому-то понравился пирог, — подразнила Иден.

— Не похож на тот, к которому я привык, но тоже хорош, — заметил он.

— Ну, я рад, что тебе понравилось, — сказал я.

Иден облизнула губы.

— Было очень вкусно, Райдер.

Эти губы выглядят так вкусно.

— Хорошо, что тебе понравилось, потому что, как и сказал, я умею готовить лишь его.

Олли отвлек мое внимание от губ Иден вопросом:

— Не хочешь потусить в моей комнате?

Я замер, захваченный врасплох. Но на это был лишь один ответ.

— Да, конечно.

— Там не на что посмотреть, но я покажу тебе свой айпад.

— Ага. Звучит круто.

Иден попыталась вмешаться.

— Олли, Райдер, может быть, устал с дороги.