– Вообще-то нет. – Райли запустила пальцы в его волосы на затылке и выгнула шею, подставляя ее губам Джексона. – Как помнится, она тебя раздражает.

– Я переменил мнение. Теперь эта черта твоего характера на первом месте в списке того, что мне в тебе нравится.

Райли наклонилась вперед и прикусила мочку его уха.

В восемь часов вечера того же дня Джексон сидел рядом с Райли на стадионе и удивлялся, как такое могло с ним случиться. Он вытянул шею, огляделся вокруг и покачал головой. Придвинувшись к Райли поближе, он проговорил вполголоса:

– Когда ты сказала, что мы будем праздновать, я подумал о шампанском и сексе. Но уж никак не о бейсболе.

Райли ответила ему ленивой, обольстительной улыбкой, которая заставила его позабыть о шуме тысячной армии болельщиков «Брэйвз».

– Так кто же из нас мыслит стандартно? – спросила она. – И кроме того, секс у нас уже был. В душе, помнишь?

Джексон поморщился и отрицательно покачал головой.

– У меня провал в памяти. Надо ее освежить. Райли кончиками пальцев пощекотала его по бедру и, склонившись к нему, прошептала:

– Я ее с удовольствием освежу, как только мы доберемся до дома. Мадам Всевидящая обещает это тебе: после игры я всегда на взводе.

– Хм. Ты отличная гадалка. Может, бейсбол, в конце концов, не такая уж и скучная игра.

– А если не так, тогда я лучше не буду рассказывать тебе об угощении, которое планировала для тебя в случае победы «Брэйвз».

– Нет, я выдержу. Скажи мне.

Глаза Джексона затуманились, как только Райли прижала губы к его уху и стала что-то нашептывать. Закончив, Райли откинулась назад, вскинула брови и улыбнулась.

– Ну, что на это скажешь, теннисный мужчина?

Джексону чертовски трудно было сосредоточиться, так он был возбужден. Но он вздохнул полной грудью, со свистом выпустил воздух, и выбросил вверх руку, зажатую в кулак:

– Давай, «Брэйвз»!

Теплые солнечные лучи, проникавшие сквозь щели жалюзи, разбудили Джексона. За окном весело щебетали птицы, с кухни доносились аппетитные запахи свежезаваренного кофе и скворчащего на сковороде бекона. Джексон заложил руки за голову и взглянул на пустующее место Райли. Последние девять ночей они провели вместе. Ее такое соблазнительное и теплое тело было рядом с ним. Под ним. На нем.

Но сегодня уже воскресенье, и в восемь часов вечера он улетает в Нью-Йорк. Его проект в Атланте успешно завершился, он провел отличные выходные, а теперь настало время возвращаться домой.

Джексон уставился в потолок. Воспоминания о прошедших днях мелькали в его памяти, как картинки компьютерной программы «Пауэр-поинт». Каждое утро, просыпаясь, он видел рядом с собой нежно прижавшуюся к нему Райли. Утренние поцелуи и шутки. Его неожиданное вторжение в ванную, когда она мылась, и ее неожиданное появление, когда мылся он. Кофе перед выходом на работу. Затем суматошные дни, заполненные деловыми встречами и одновременно мыслями о ней. Нетерпеливое ожидание вечера – когда они наконец останутся вдвоем. Ужины в ресторанах. Ужины дома. Благодаря ей Джексон стал получать удовольствие от бейсбольного матча по телевизору, но только если она в это время сидела у него на коленях и кормила арахисом. Он в свою очередь показал ей, каким веселым может быть поход в исторический музей, особенно в пятницу, когда там устраиваются «мартини найтс». Смех, шутки, разговоры помогли им лучше узнать друг друга, в том числе и в постели. Ему доставляло такое удовольствие жить с Райли в одной квартире, что время командировки пролетело незаметно и он даже забыл отметиться в гостинице. Они не говорили о будущем. Хотя оба знали, что рано или поздно этот вопрос придется решать. Судя по всему, слияние «Элита» с «Престижем» дело решенное. Кроме того, Джексон в скором времени ждал результатов собеседования о приеме на работу от «Уинторп Хотелз». Каковы будут их предложения?

Он все еще не решался заговорить с Райли о своем возможном переходе в «Уинторп». Карьера оставалась для него на первом месте. В условиях жесткой конкуренции, тем более в таком городе, как Нью-Йорк, он не мог позволить себе расслабиться.

Заметив движение в дверях, Джексон повернул голову. Озорно улыбаясь, Райли стояла, прислонившись к косяку. На ней была черная футболка, которую Джексон ей купил в музее искусств.

– О чем ты задумался? – прозвучал ее грудной голос. – О завтраке?

– Да. И о женщине, которая его готовит. – Взгляд Джексона скользнул по футболке и голым ногам Райли. – Но я воображал тебя без одежды.

– В каком-то кулинарном шоу по телевизору я слышала, что не стоит жарить бекон в обнаженном виде. Вот я и решила последовать совету шеф-повара. Однако это легко поправить. – Райли стянула футболку одним быстрым движением и отбросила в угол.

Джексон медленно скользнул взглядом по соблазнительным изгибам ее тела и беспокойно заерзал под простынями.

– Завтрак готов, – объявила Райли. – Но я поставила его в духовку, чтобы он не остыл... на всякий случай.

– На какой случай? – спросил Джексон, пытаясь изобразить равнодушие. – На тот случай, если что-то произойдет.

Райли нравилось наблюдать за тем, как восхищенно и завороженно смотрит на нее Джексон. Она отошла от двери и медленно, обольстительно покачивая бедрами, двинулась к Джексону. Ее взгляд был прикован к его глазам, ее губы приоткрылись в предвкушении наслаждения. Остановившись у края кровати, она откинула простыню.

– Ой-ой-ой, – пробормотала она. – Кажется, что-то и в самом деле случится.

– Ты молодец, – отозвался Джексон хрипло.

Райли хотела продлить удовольствие, поддразнить Джексона, довести его до высшего накала, но было очевидно, что это ему уже не требовалось, так же как и ей.

Он резко сел на постели и, запустив пальцы в ее волосы, притянул к себе, чтобы соединиться в долгом, страстном поцелуе. Джексон ласкал ее жаждущую наслаждения грудь, осыпал поцелуями ее лицо и шею.

Его руки, казалось, были всюду. Джексон взял в руки ее лицо и пристально взглянул в ее глаза.

– Как же мне хорошо с тобой, – выдохнул он.

– А ты такой нежный...

Слова Райли перешли в сладострастный стон.

Их движения ускорились. Ее тело изогнулось в последних судорогах наслаждения. Все исчезло вокруг, кроме их сплетенных в пылу страсти тел. Словно сквозь пелену Райли услышала стон Джексона и почувствовала дрожь, пробежавшую по его телу.

Когда напряжение спало, она бессильно упала на него, прижавшись влажным лбом к его лицу. Успокоившись, Райли откинулась назад и посмотрела на Джексона.

Он провел пальцами по ее щеке.

– У тебя великолепная кожа. Такая нежная. Райли выдавила из себя улыбку.

– Это все из-за молока, которое я пью с пончиками и шоколадными пирожными.

Он легко поцеловал ее в губы.

– Пойдем-ка на кухню и посмотрим, что там с беконом. У меня появился зверский аппетит. Когда поедим, я, может быть, снова позволю тебе начать со мной свои коварные игры.

– Позволишь? – Райли фыркнула. – Вот еще!

– В любое время, когда захочешь, радость моя. В любое время.

Райли заглянула ему в глаза. Ее сердце сделало кульбит и полетело в пропасть. Она поняла, что любит его. Всем сердцем. Его смех, его улыбку, его чувство юмора и доброту. Его ум и терпение, его преданность работе и даже его семью, которой она не знала. То, какой он давал ей себя почувствовать.

Сегодня вечером он улетает, но они опять скоро встретятся. В следующем месяце она приедет к нему в Нью-Йорк – интересно посмотреть, как он живет. Потом он снова приедет в Атланту. А раз слияние компаний дело решенное, значит, отдел Джексона переедет в Атланту, а это уже хорошая перспектива. Она все скажет ему, когда побывает у него в Нью-Йорке, и после того, как решится вопрос с объединением компаний.

План показался Райли хорошим, и она решила не искушать судьбу понапрасну, составляя новый план Б.

Когда в понедельник утром Джексон добрался до работы, задержавшись на полчаса из-за пробки в тоннеле, весь офис уже гудел, обсуждая последнюю новость. Всем сотрудникам было объявлено: «Престиж» сливался с «Элит Коммершиал Билдерз». Образовавшаяся в результате слияния компания сохранит название «Престиж» и будет располагаться в Атланте. Поэтому сотрудникам нью-йоркского офиса предлагался либо переезд в Атланту, либо увольнение с выходным пособием. Собрание по этому поводу было назначено на завтрашний день. Маркусу хотелось, чтобы переходный период закончился без эксцессов и как можно скорее. Он объявил, что процесс желательно завершить в течение трех месяцев.