— Я тебя никуда не отпущу! Буду часами тебя обнимать, молчать, подавать воду, ставить на лоб холодные компрессы, но не отпущу. Не позволю страдать, заламывая пальцы, рыдать и проклинать меня, убегать вместе с Куином, потому что на самом деле ты этого не хочешь. Если уйдёшь — тебе будет только хуже, а мне вообще невыносимо. Мы переживём и примем это вместе. У нашего ребёнка будет настоящая семья, и ты позволишь мне заботиться о вас и любить тебя. Ты сможешь простить судьбе этот удар и разрешишь своей любви залатать все дыры, потому что любовь сильнее всего остального. Я знаю, что ты тоже любишь меня, что тебе хорошо со мной, что мы половинки одного целого и друг без друга уже не сможем…

— Молчи, ты обещал молчать, — застонала Даяна, продолжая всхлипывать, но хотя бы уже перестала вырываться. Подхватываю её на руки, кладу на кровать и ложусь рядом, снова прижимая к себе, укутывая своими руками, оборачивая в своё настойчивое чувство. Она мне нужна. И я хочу, чтобы она это почувствовала, впитала в себя, потеряв всякое желание противиться.

Через час Даяна уже просто шмыгает носом, минут через сорок изредка вздыхает и что меня радует — не отталкивает меня. Я не знаю о чём она думает, что сейчас творится в её голове, но очень хочу узнать, дорого бы отдал, чтобы подслушать хотя бы половину.

Осторожно целую её в макушку, потом чуть смелее в висок, задерживаюсь губами, скольжу ими в сторону её маленького ушка:

— Я могу себе это представить, но мне этого не прочувствовать в полной мере, этой жуткой и трагической случайности, этой потери и мистических совпадений. Но я могу сказать тебе одно — расставшись мы уничтожим друг друга, это будет уже не жизнь, а мучение. Поэтому я выбираю тебя, наше будущее, твои улыбки, твой запах, твой охрипший голос по утрам, твои хмурые брови и шуточки. Я выбираю счастье быть с тобой. …Ты мне что-нибудь ответишь или продолжим молчать?

— Я всё ещё думаю, — выдавила она. Уже хорошо, что она колеблется, а не твердит категорическое «нет». Значит, любовь в ней борется с горечью, а настоящее бьётся с прошлым. И я очень хочу, чтобы любовь победила. Продолжаю покрывать её лицо очень нежными поцелуями. Скулы, заплаканные глаза, носик, щёчка, добираюсь до губ и целую её сомкнутые уста. Она не отвечает, ей не до ласки, но и я не сдаюсь. Продолжаю осыпать её поцелуями и не размыкаю объятий, чтобы не удрала.

— Теперь всё сложилось для меня в одну картинку. И у меня есть некоторые предположения. …Хотя ты вряд ли мне поверишь. Мне нужно увидеться с Куином, — снова спустя какое-то время заговаривает Даяна. — Отпусти меня, Дамир.

— Не отпущу!

— Но я хочу в туалет.

— Тогда мы пойдём туда вместе.

— Ты с ума сошёл?

— Да. Разве не очевидно? Из-за страха тебя потерять! — помогаю ей подняться и действительно иду вместе с ней в туалет. Она думает, что я в последний момент отвернусь или выйду, но этого не происходит, я продолжаю смотреть ей в глаза, а она слишком эмоционально истощена, чтобы воевать со мной. — Моя будущая жена не должна меня стесняться, ведь я собираюсь присутствовать при родах. Я не смогу отойти от тебя ни на секунду, пока не буду уверен, что мы вместе, что ты не надумаешь снова исчезнуть. И я готов повторять тебе постоянно, что я люблю тебя. Даже когда ты сидишь на унитазе. Мне важно, чтобы ты меня услышала, Даяна.

— Я тебя услышала, Дамир. …У меня всё ещё печёт в груди, болит голова и режет в глазах. Но когда я представляю, что мы расстались — мне становится ещё хуже. Я пытаюсь принять эту правду. Понимаю, что ты не специально, что … это просто чудовищное совпадение и вмешательство чего-то потустороннего. И если бы ты всё рассказал мне тогда, вполне вероятно, что никакой любви между нами не вспыхнуло бы. Мы бы не переспали, я бы не носила твоего ребёнка. …Поражают подобные выкрутасы судьбы.

— Что значит я тебе не поверю? И зачем тебе нужно видеть этого …козла? — коршуном слежу за каждым её движением, как она ходит по комнате, пьёт воду, бросает в мою сторону многозначительные взгляды.

— Куин кое-чего не знает. …Отец тогда уехал в Лондон на целых десять дней, он нащупал следы одной очень редкой книги. Не уверена, что папа приобрёл её законным путём, но в день своей гибели, как я понимаю незадолго до смерти, он мне её отправил по почте. Всё дело в этой проклятой книге. Папа поэтому за ней и охотился, его будоражило то, что книга проклята. Я думала, что это брехливые слухи, просто нагоняют цену, но оказывается она действительно очень пагубно влияет на людей. С тех пор как она появилась в нашей коллекции мне постоянно не везёт. Я хочу, чтобы Куин от неё избавился. Он знает, как это сделать. Но вначале я тоже дам ему в морду. Тебя успокоил мой ответ?

— Почти. Но не до конца, — качаю головой. — Подойди ко мне, Даяна.

Она подходит, мы долго смотрим друг другу в глаза пока она не проводит рукой по моей щеке:

— Это не было ложью с твой стороны, ты просто не сказал, не хотел тревожить свою душу этим воспоминанием, не хотел, чтобы у меня сложилось о тебе плохое впечатление, потому что сбив человека ты не добавил плюсов к своей карме. Ты не знал, что это был мой отец, а я в свою очередь не рассказала тебе о себе. Видно, нашей любви суждено было случиться. Как и всему остальному. Я тебя не виню, Дамир. Мы все совершаем ошибки, поддаёмся разрушительным эмоциям, слабостям, глупости и отчаянью. В жизни никто не идеален, мы все учимся принимать свою радость и боль, свои взлёты и падения, пытаемся понять чего хотим, но так до конца и не понимаем. Самый большой проступок — это убить в себе любовь и сознательно отказаться от счастья. Я не хочу совершать ещё одну ошибку. Не хочу отказываться от своей любви. Не хочу пополнять ряды несчастных и обделённых. Настоящую ирландку не сломить таким испытанием. Поэтому я выбираю тебя.

Даяна

Я дико зла скорее на судьбу, её кляну, а не Дамира. Он сам раздавлен этой новостью. Я видела и чувствовала, с какой искренностью и сожалением он поделился подробностями, признался невзирая на возможность меня потерять. Наверняка он ловил себя на мысли, что я могу не понять, не простить, возненавидеть его за эту причастность. Конечно, вначале меня будто ножом полоснуло, душа отказывалась принимать подобное. Какое чудовищное совпадение, мужчина, в которого я влюбилась без оглядки — тот самый водитель. Они оба виноваты и невиноваты одновременно. И уже ничего не исправить, и ненависть к Дамиру лишь добавит мне боли. Я знаю, что иногда случаются вещи, над которыми мы не властны, никакое наше слово, мысль или действие не могут изменить какой-то конкретный момент нашей жизни. Совпадение в точке тысячи переплетённых судеб, узел, который не развязать. А ещё я немного злюсь на Куина. Оказывается, этот паразит всё знал и молчал. Зачем? Почему? Вот мы сейчас это и выясним!

— Мне нужно с ним поговорить! Думаю, он сейчас в мотеле, — умывшись, прижимаю прохладные ладони ко всё ещё горящим щекам. Глаза слегка припухли и нос до сих пор красный. Слёзы никого не делают привлекательным, оставляя после себя эти жуткие следы на лице.

— Даяна, а может, на сегодня уже хватит нервных потрясений? — обнимает меня за плечи Дамир. Наши взгляды на секунду встречаются в зеркале, после чего он целует меня в шею, настойчиво прижимая к себе. У него такие сильные руки, но больше всего меня заводит его желание быть со мной, им пропитан каждый его взгляд, каждый вздох и осторожная улыбка.

— Не хочу откладывать на потом. Хочу разобраться и всё чётко разложить по полкам. Не переживай за меня, я в порядке. Ты ведь пойдёшь со мной? Подождёшь в моём номере, если что. Вдруг Куин будет сильно кричать и молить о помощи, прибежишь его спасать, — улыбаюсь, чтобы смягчить это застывшее недовольство в глазах цвета виски. Ему не нравится моя идея, он поджимает губы и всё равно согласно кивает.

— Разумеется я пойду с тобой, но вряд ли кинусь ему на помощь.

…Дамир остался в моём номер с большой неохотой, вернее, он застыл на пороге и отказался закрывать дверь. Не знаю, может, ему кажется, что Куин засунет меня в чемодан и мы снова исчезнем. Определённо он ему не доверяет и терпеть его не может, если не сказать хуже.