Вернувшись в гостиницу, Сара позвонила Грэгу, проверить, чем тот питается. Грэг говорил словно издалека, голос звучал отрешенно. Он, верно, был занят, а она ему помешала. Он с головой уходил в работу и часто не слышал телефонного звонка. Саре повезло, что он снял трубку.

Она не сразу сказала, что встретила Ника Родона, но, когда упомянула о нем, Грэг оживился.

– Какое совпадение! Ну, как он, сделал еще заход?

Сара смешалась, и Грэг тихо засмеялся.

– Значит, сделал. Упорный парень, да?

– Мне не до смеха! – произнесла Сара лихорадочно, и ее тон насторожил Грэга.

– Он действительно докучает тебе, родная? – Грэг знал, как на самом деле неискушенна Сара, скрывавшая это под маской современной развязности. Голос его звучал озабоченно, с явной тревогой.

– Я была вне себя, – сказала Сара, не сумев подыграть Грэгу, потому что в ушах у нее все еще звучал голос Ника Родона, от одного воспоминания о котором у Сары бежали мурашки по спине.

– Мне приехать? – спросил Грэг, тем самым давая понять, что всерьез относится к ее словам.

– Не глупи! – ответила она, выдавив, наконец, из себя смешок. – Я больше никогда не увижу его.

– Ты, надо думать, дала ему отпор? – спросил Грэг.

– А что?

– Он может заманить тебя в ловушку, – предупредил Грэг. – Родон показался мне крепким орешком. Под шелковой рубашкой у него стальные мышцы.

Грэг шутил, но Саре было не до шуток.

– Нашел чем испугать, – ответила она. – Не собираюсь осматривать его мышцы.

– Он тебе нравится? – игриво спросил Грэг, но вопрос был серьезный.

– Как крысиный яд, – коротко бросила Сара.

Грэг рассмеялся.

– Ты сгущаешь краски, дорогая. Женщины, к твоему сведению, считают его предметом мечтаний.

– Что-то не представляю себе его портрета на каминной полке, – сострила Сара без улыбки.

Грэг немного помолчал.

– Сара, он тебя домогался?

Вопрос был задан серьезно, но ответила она бесшабашно:

– Тебе его намерения показались бы совершенно несерьезными.

– Мне очень не нравится, что ты там одна, а под дверью у тебя рыскает волк.

– Не беспокойся, Грэг, – заверила Сара, – я уже большая девочка. Могу постоять за себя. К тому же столкнуться с ним мне больше не придется. С завтрашнего дня сажусь за работу и в Йорк больше не поеду.

Поняв намек, Грэг сменил тему разговора. Положив трубку, Сара села у окна и стала смотреть на холмы – на их зеленую гладь набегала тень медленно плывущих облаков.

Сознание Сары тоже было омрачено тенью, тревожной тенью Ника Родона. Ни один мужчина прежде так не смотрел на нее. Внезапный жар в крови вспыхивал в ней, и возвращалось неведомое смутное волнение. Вряд ли их отношения будут иметь продолжение, думала Сара. У Родона масса других вариантов. Черная записная книжка, наверно, испещрена именами и номерами телефонов. Многим женщинам не устоять перед Ником и без манящего блеска его денег.

Саре противно было признаться в том, что она и сама на мгновение поддалась его чарам. Родон был необычайно притягателен, и Сара могла только догадываться, какой он страстный любовник; но строгий, едва слышный внутренний голос подсказывал ей, что роман с Родоном не нужен. Их разделяет миллион световых лет. Они живут по-разному, взгляды их не совпадают. Родон принимает ее за другую. Из-за отношений с Грэгом она стала для Родона тем, что Грэг называет легкой добычей, и это оскорбило Сару. Она не такая, какой видится Родону, и ему от нее ничего не добиться.

Абсолютно ничего, повторила про себя Сара с глухим раздражением: надо же, ей приходится внушать себе разумность этого решения, как будто она способна, поддавшись соблазну, начать роман с мужчиной, который не вызывает у нее ни чисто человеческого интереса, ни симпатии. Приготовившись ко сну, Сара посмотрела в зеркало и вновь рассердилась, увидев лихорадочный жар на щеках и блеск в глазах. Черт бы побрал этого Ника Родона, подумала она.

На следующий день после полудня Сара сидела перед мольбертом на лугу, усыпанном маргаритками и лютиками. Она смотрела вверх, на склон холма, вглядываясь в темно-синюю тень от каменной стены, в игру бликов от ветвей росшего рядом со стеной вяза. Тень эта беспокоила Сару. Заказчик хотел, чтобы холм был запечатлен на рассвете, а до восхода солнца теней не бывает. От проблем живописной техники мысли Сары перекинулись к иному предмету. Невероятная протяженность каменной стены, извилисто пересекавшей холм и окрестные равнины, поражала ее. Кто час за часом возводил эту стену? Целая жизнь, должно быть, потребовалась на строительство, но во имя чего? Чтобы обозначить границу владений? Огородить овец на хозяйском выгоне? Странно, но стена тянулась и по вересковым пустошам. Если подсчитать время, убитое на ее сооружение, подумала Сара, то стену, по меньшей мере, следует воспринимать как йоркширский вариант египетской пирамиды.

Было не по сезону жарко. На Саре были, как обычно, джинсы, но вместо рубашки она надела топ – коротенький, без рукавов, с низким вырезом, мысиком опускавшимся к животу. Топ не сковывал движений. Сара наслаждалась прикосновением ветерка к обнаженной коже. Она пожалела, что не надела шорты, но ей не хотелось отвлекаться от дела и тратить время на переодевание в гостинице.

Из-за плеча на мольберт легла тень. Сара оглянулась и увидела Ника Родона. Странно, но она даже не удивилась. И спокойно смотрела на Родона.

– Как отделаться от вас? Раздавить?

– Попробуйте! – сказал он, насмешливо улыбаясь.

Сара вернулась к работе.

– Убирайтесь!

– Очаровательно! – проворчал Ник. – Ничего другого я и не ожидал. Ваши манеры восхитительны.

Она осторожно положила синевато-серый мазок на стену, размышляя, вспомнит ли заказчик о том, что теней на рассвете не бывает. Над стеной, похоже, придется потрудиться. Стена давала изображению перспективу, была как бы композиционным ядром пейзажа. Сара усиленно пыталась отвлечься от присутствия Ника Родона. Он, в конце концов, уйдет, если она не будет обращать на него внимания.

Родон расположился рядом с Сарой на траве. Он лежал в непринужденной позе, подперев голову рукой. Она знала, что Родон наблюдает за ней. Знала, что он задумчиво покусывает травинку. Она даже знала название этой луговой травы с высоким стеблем, боковым зрением определив ее подвид. Саре пришлось изучать травы в художественной школе. Занятие было увлекательным, из трав без труда получались прекрасные гербарии.

– У вас ресницы как из золотой проволочки, – заметил Родон.

Ресницы вспорхнули вверх – Сара не справилась с искушением, и чувство юмора вернулось к ней. Когда Сара повернулась к мольберту, Родон, слегка придвинувшись к ней, начал водить травинкой по ее джинсам.

– Я работаю, – сказала Сара, вновь оторвавшись от картины, чтобы посмотреть на Ника. – В отличие от вас, мистер Родон, я вынуждена трудиться, иначе есть нечего будет. Возможно, это низко, но мне необходимо есть хотя бы раз в день.

– А почему вы решили, что я не работаю?

– Как же, работаете, – пожала она плечами. – Утомительно, верно, пересчитывать столько денег.

– Да что вам дались мои деньги? Вот это укол!

– Мне? Да мне плевать на них!

– Вы только о них и говорите.

– У меня вообще нет охоты разговаривать, – сказала Сара, недовольная собой. Родон, может быть, и прав. Глупо без конца твердить о его деньгах.

– У меня тем более. – Он медленно скользил взглядом по ее профилю.

Сара почувствовала, как от двусмысленности его слов кровь хлынула к лицу, но попыталась сосредоточиться на работе. Теперь она гадала, как он здесь оказался.

– Как вы меня отыскали? – наконец вымолвила Сара.

– Вы же назвали адрес. Гостиница «Лиса и виноград» по дороге в Скарборо.

– Незатейливо, – тяжело вздохнула Сара. – Из меня вытянули, так?

– М-мда! – согласился Ник. – Просто, как отобрать леденец у младенца. Или вам хотелось, чтобы я нашел вас?