Д'Шай снял свой шлем и вытер капли морского тумана с лица.

— Нас заметили, Д'Лаку.

Его спутник, тоже вытирая лицо, спросил:

— Как давно, лорд Д'Шай?

— По меньшей мере неделю назад, возможно, и две.

— Неужели он успел добраться сюда?

Д'Лаку обвел настороженным взглядом пустынный берег.

— Не исключено, но маловероятно. Наш приятель — хороший охотник и не станет в открытую гнаться за дичью, чтобы не вспугнуть понапрасну. Нет, я думаю, он близко, но пока не здесь. Наверное, он пытается разведать обстановку.

Д'Лаку пристально посмотрел на своего командира:

— Звучит это так, словно между вами идет сложная игра, и больше никому до нее нет дела. Вспомни: он второстепенная цель; главный приз — это пристань для наших кораблей. Вожаки Стаи теряют терпение, даже Д'Зэйн, который повторяет каждое твое слово, как эхо.

Д'Шай пообещал:

— Мы выполним свою задачу, мой друг. Но подумай, как нас встретят, если мы привезем с собой голову Грифона.

Весть о том, что он выжил, не слишком порадовала Вожаков Стаи. Судьба… хм, отставка Д'Морока — прямое тому доказательство.

Второй рейдер-волк с усилием сглотнул. Никому не понравилось бы вспоминать, как мало оставили Бегуны от несчастного Д'Морока. Те из Стаи, кто провалил такое важное задание, не могли больше рассчитывать на повышение в звании и часто заканчивали свою жизнь в качестве закуски для Бегунов. Имя несчастного Д'Морока было вычеркнуто из списков Командоров, кастовый знак «Д» сменился на «Р», а потом беднягу, связанного и с кляпом в зубах, швырнули в логово зубастых Бегунов.

Покосившись на Д'Шая, поправлявшего шлем, Д'Лаку с недоумением подумал о том, что его товарищ до сих пор не возведен в ранг Командора. Конечно, его влияние было достаточно велико и без того. Никто и шагу не делал без его одобрения, и Вожаки Стаи никогда не приняли бы новый план, если бы у Д'Шая возникли возражения. Его имя было на слуху у всех в Стае, с ним считались даже богоподобные Вожаки — и все же, несмотря на свою влиятельность, он не был среди них равным.

— Ты что-то хотел спросить? — поинтересовался Д'Шай, бросив небрежный беглый взгляд в сторону своего напарника.

— Нет, — быстро ответил Д'Лаку, покачав головой. — Нет.

— То-то же. Подозреваю, ты присоединился ко мне не без задней мысли. Я знаю, как ты боишься Старшего Хранителя Д'Рэка. — Д'Шай оторвал взгляд от морской глади и посмотрел на Ириллиан. Город все еще окутывали предрассветные облака, но доносившиеся звуки говорили о близком пробуждении. — Скоро мы завладеем сокровищем, с которым не стыдно будет вернуться к Вожакам Стаи. Новые корабли, земли, богатства, союзники — и последний сокрушительный удар по Землям Мечты. Наконец-то.

Д'Лаку отвернулся, чтобы скрыть невольную гримасу. У него было неприятное чувство, будто его водят за нос. Он подозревал, что свои истинные намерения вожак держит при себе и что правду узнать не удастся до тех пор, пока не станет слишком поздно. Д'Лаку догадывался, что Д'Шаю необходимо взять в плен Грифона, иначе он лишится своего влияния в Стае, на радость Д'Рэку.

И поэтому Д'Лаку чувствовал себя вдвойне беззащитным перед командиром, которого втайне предал.

Закованные в темные как ночь доспехи всадники, с шлемами в виде волчьих голов… Неотвязные мысли о рейдерах преследовали Грифона во сне и наяву. Чем дальше он продвигался, тем тяжелее становилось у него на душе. Обратного пути уже не было. Птицелев не мог упустить возможность встретиться лицом к лицу с рейдером-волком Д'Шаем. Он не в первый раз отправлялся в поход: в его прошлом их насчитывалось предостаточно. Но в этот раз имелось существенное отличие: он сам сознавал, что ведет себя как одержимый. И даже отдавал себе отчет в том, что такое поведение гибельно: одержимость ведет прямиком к могиле… На мгновение он задался вопросом о причинах этого наваждения, и сразу же возникла странная пульсация в голове. Но это ощущение быстро исчезло, вернулась решимость продолжить преследование, и Грифон забыл о причинах своей минутной растерянности.

Грифон покачал головой и начал еще раз изучать карту окрестностей Ириллиана — или, точней, владений Синего Дракона. «Чертовски далеко придется забраться», — подумал он.

Он осмотрелся Луга и рощи вокруг казались мирными, никем не потревоженными на протяжении по крайней мере нескольких поколений, но повсюду виднелись загадочные воронки и провалы, как будто здесь произошла какая-то катастрофа, и совсем недавно.

Чтобы попасть в Ириллиан сушей, нужно было пересечь загадочные владения Грозового Дракона. Перья и шерсть Грифона встали дыбом от раздражения. Грозовой Дракон относился к тем Королям, которые вели себя достаточно скрытно, чтобы никто не мог составить верное представление об их могуществе. Грифону не довелось ни разу столкнуться с ним ни во время Поворотной Войны, ни за все последовавшие годы, хотя их владения граничили. Все его представления основывались на отрывочных известиях из Венслиса, человеческого города у западных границ владений Грозового Дракона, ближайшего к Ириллиану крупного поселения. Венслис был так же удален от морских портов, как и Пенаклес. Грифон мог бы сделать передышку, остановившись в Венслисе. Но это означало, что он потеряет несколько дней и отклонится от самого короткого пути.

«Надеюсь, ты не ждешь меня к обеду, Д'Шай, — сухо подумал Грифон. — Я могу задержаться». Если карта, которую ему удалось позаимствовать в Библиотеках Пенаклеса, точна, дальнейший маршрут не из самых приятных. Впереди — сплошные болота, и самое коварное из них лежит как раз на его пути; и оно слишком велико, чтобы пытаться обойти его.

Лохивар, к примеру, выглядел не менее неприятно, но главным образом из-за загадочной Мглы, рождающей суеверия. Но Королевство Грозового Дракона… Эти земли слишком сильно пропитались влагой, чтобы бродить по ним без нужды.

Как будто последняя мысль была ключевой, небо заволокло тучами с не правдоподобной быстротой. Начал завывать ветер. Грифон быстро скатал карту, спрятал в сумку и вскочил в седло. Скверно оказаться захваченным бурей в таком месте, особенно среди густого леса. Справа примерно в часе пути виднелся нависший утес. Грифон решил поторопиться и попытаться спрятаться под ним еще до первых капель дождя.

Конь Грифона, давно привыкший доверять своему ездоку, предоставил ему выбирать направление и шаг. Грифон завидовал такому доверию, надеясь, что ему удастся оправдать надежды верного животного и не завести его в какую-нибудь западню или в логово голодных драконов.

Тучами заволокло все небо, и стало темно, как ночью. Лошадиные копыта увязали в земле, по мере продвижения становившейся все более раскисшей и ненадежной. Грифон понял, что приблизился к границам болота раньше, чем ожидал, понадеявшись на карту. Он взмолился всем известным богам, чтобы болото не оказалось у него на пути прежде, чем удастся добраться до утеса.

Небо заворчало.

Мелкие, почти невидимые крылатые зверюшки неистово засновали в воздухе. Что это еще за пакость? Несмотря на свою хищную природу, Грифон должен был сделать большое усилие над собой, чтобы увидеть в этих тварях нечто съедобное. Казалось, наступающая буря вызвала их из-под земли.

Или спугнул менее разборчивый едок, с некоторым запозданием сообразил Грифон, когда прямо перед ним от болотистой земли оторвалась огромная уродливая голова

Испуганный конь, под копытами которого были только мокрая трава и грязь, оскальзываясь и спотыкаясь, отпрянул и развернулся, так что Грифон едва не вылетел из седла.

Виверн, потревоженный шумом, подслеповато уставклся на лошадь и седока. «Древний старик, — догадался Грифон. — Молодой дракон уже встал бы на задние лапы, распахнув пасть и вытянув когтистые лапы. Но и старик уже сообразил, что перед ним — крупная дичь, значительно более аппетитная, чем мелочь, которой он обычно вынужден довольствоваться».

Небо расколола молния, и на землю обрушились первые удары грома. Дракон забыл о добыче и испуганно задрал морду При короткой ослепительной вспышке молнии Грифон успел увидеть, что кожа дракона крапчатого, нездорово зеленого цвета. Дракон действительно был очень стар, вероятно, даже умирал, но, судя по всему, рассчитывал протянуть достаточно долго, чтобы доставить Грифону неприятности.