— А я такого ни разу не видел. Я мог бы придумать тысячи причин для брачного союза получше, нежели соединение двух земельных наделов, примыкающих один к другому. — Мэт устремил взгляд на стол, стоявший на возвышении, желая сменить тему разговора — А там, стало быть, сидит кузен графа?

Шарлотта, похоже, так же обрадовалась перемене темы, как и сам Мэт.

— Да, это граф Пувекки со своей женой, сыном и дочерью.

Мэт невесело улыбнулся.

— Ох, похоже, там сидит еще одна девушка, которую родители хотят выдать замуж ради укрепления рода.

— За Камано, вы хотите сказать? — Шарлотта была явно потрясена. — Я бы и не подумала, но вот вы сказали, и... а может быть...

— Мне жаль ее.

— Вы так думаете? Вы же совсем не знаете Камано! — Девушка с улыбкой обернулась к Мэту. — Я его лично, конечно, не знаю, но слышала про него много всякого и также могу ее пожалеть. — Глаза у нее стали большие и круглые. — Но мы же про меня говорили?

Мэт испустил вздох облегчения.

— Да, но только вам не стоит так переживать из-за нынешних неурядиц. Пусть Паскаль и жесток, но он спасет вас от худшего.

— Спасет! — воскликнула девушка и улыбнулась. — Спасибо тебе, Паскаль!

Паскаль резко обернулся, удивленно уставился на девушку:

— За что, Шарлотта?

— За то, что ты такой, каков ты есть, — отвечала Шарлотта. Она бросила на стол свою салфетку и встала. — Пойдем, скрипачи уже ударили по струнам. Видишь, другие готовятся к танцу! Пойдем потанцуем!

Паскаль растерялся. Он смотрел на девушку, плохо понимая, что с ней происходит.

— Она вам мир предлагает, — прошептал Мэт, легонько поддев Паскаля локтем под ребра. — Выбирайтесь же из-за стола да попляшите с ней, ротозей!

Злобу Паскаля как рукой сняло.

— Ну, это можно... только если так бывает, чтобы парень и девушка дружили?

— Бывает, бывает, она и была вам другом столько лет, — подгонял Мэт Паскаля, хотя на самом деле, конечно, ничего про них не знал. Шарлотта ему очень понравилась, и он не мог взять в толк, почему такая милая девушка не нравится Паскалю. — Ну, вылезайте же из-за стола да помиритесь с ней. И не удивляйтесь, если вы в скором времени найдете выход из всех ваших неурядиц.

Паскаль снова помрачнел.

— Да как это? Наши отцы...

— Они не смогут заставить вас пожениться, если и вы, и она наотрез откажетесь. А вы так себя вели, что и святому вас не уговорить.

Паскаль оскорбленно вздернул подбородок.

— А я думал, что вы притворялись, — улыбнулся Мэт. — Ну, идите помиритесь. В этой жизни нам нужно как можно больше друзей. Да и в следующей тоже.

— Что правда, то правда, — кивнул Паскаль, положил на стол салфетку и поднялся. — Но только один танец.

— А больше и не потребуется.

Мэт проводил их взглядом и вздохнул. Вот если бы его проблему можно было бы решить с такой же легкостью!

Неподалеку от него какой-то молодой помещик говорил:

— Они так говорят, будто у них не жизнь, а сплошной праздник! Ну, сколько-то часов в день им приходится послужить, но это разве считается?

— А дамам-то и того не надо делать, — вздохнула молодая женщина.

— И они всегда среди равных! — воскликнул еще один молодой человек. — Они вращаются среди ровесников, среди ровни по сословию, и рядом с ними нет родителей, которые указывали бы им, как себя вести, живут себе все вместе, и король им особых хлопот не доставляет!

— А с чего бы это он такой щедрый? — заинтересовалась одна из девушек, но ее голос утонул в буре восторгов. — Сплошные парикмахеры, сплошные вечеринки!

— Сплошной флирт с благородными дамами, да еще и с блудницами развлечься можно!

— Сплошная выпивка с песнями!

Мэт уныло подумал, что был прав. Алисанде следовало бы основать университет. Потом он задумался, насколько быстро он мог бы ретироваться отсюда.

— Мои родители просто обязаны позволить мне отправиться в столицу к королеве! — упрямо заявила одна хорошенькая девица.

— Не позволят, — кисло проговорила сидевшая рядом с ней столь же хорошенькая девица. — Скажут, что, мол, больно дорого и что мне, к примеру, будет очень даже хорошо выйти за сквайра Нокни, нашего соседа.

— За сквайра Нокни? Да ему же сорок, если не больше. Он жирный, у него лысина, и половины зубов не хватает!

— Ага, и изо рта у него несет, — уныло добавила девушка. — Подумать только! Эти молодые девушки из Латрурии могут гулять с молодыми людьми, от которых приятно пахнет, могут найти себе мужей, выйти замуж по любви, а не по прихоти родителей!

— И мы бы так могли, если бы королева Алисанда нам позволила, — проворчал ее брат.

— А денег ей откуда на такое взять? — съязвил его дружок с печальной практичностью.

— А король Бонкорро где берет?

— Это да, но вот почему ему охота тратить деньги на молодежь, вот вопрос?

— Ну как, он же сам молодой и не хочет, чтобы его старичье окружало.

— Королева у нас тоже не старуха!

— Да, но она уже замужем, — тоскливо промолвила одна из девушек. — Она замужем, у нее целое королевство. Стало быть, она обо всем рассуждает, как пожилой родитель, а не как юная девушка, мечтающая о любви.

Мэт внутренне возмутился. Она мечтала о любви, и любовь нашла ее. Пусть это и не самый романтический союз, но...

Тут ему пришлось потратить немало сил, чтобы ничем не выдать беспокойства. А он-то, он, что — самый романтический супруг в мире, что ли? Пожалуй, ему следовало бы поработать над собой.

Вернулся Паскаль, вполне дружелюбно переговариваясь с Шарлоттой, правда, довольно-таки рассеянно. Они сели за стол, и Мэт спросил:

— Я был прав?

— Гм? — непонимающе произнес Паскаль.

— Ну в том, что вы сможете остаться друзьями, если решите не жениться.

— А! Да. Мой папаша, конечно, поднимет шум, это как пить дать, но Шарлотте ничего не грозит, потому что это же я откажусь жениться.

— Ну, чтобы мне совсем ничего не грозило, этого я не скажу, — печально вздохнула Шарлотта. — Папа и мама обязательно пожурят меня, что я не сумела завоевать твое расположение, милый Паскаль. Но все равно, конечно, больше всех достанется тебе. Если бы я смогла хоть чем-то облегчить твою участь.

Паскаль пожал плечами:

— Если станет совсем невмоготу, я просто уйду из дому.

Шарлотта широко распахнула глаза.

— Разве твой отец тебе позволит?

Паскаль вяло улыбнулся ей в ответ.

— Если разгорится скандал, — а я думаю, он разгорится, — как бы он сам меня не выгнал!

— Но я не хочу этого! — воскликнула Шарлотта.

— А я что, хочу? Я бы предпочел уйти с его благословения, но уйти все равно придется.

Мэту перестало нравиться, как развиваются события.

— Почему придется? — спросил он.

Паскаль отвернулся, стыдливо отвел глаза. Шарлотта взглянула на него, потянулась через стол, сжала руку Паскаля и сказала Мэту:

— Он любит другую.

На миг Мэт окаменел.

— О! — весьма глубокомысленно произнес он, а затем добавил: — Это меняет дело.

— Верно. — Глаза Шарлотты затуманились. — Если бы я знала, я бы ни за что... — И она растерялась.

— Не обижалась на его холодность, — закончил за нее Мэт. — Но как это связано с вашим желанием покинуть отчий дом, Паскаль?

Молодой человек опасливо огляделся и негромко ответил:

— Дама, в которую я влюблен, — моя кузина, но она живет в Латрурии.

— Четвероюродная сестра, — уточнила Шарлотта и добавила заговорщицким шепотом: — Ее туда увезли.

— Значит, все совершенно законно и совершенно этично. Но как вам удалось ее увидеть, Паскаль, если граница все эти годы закрыта?

— Уже несколько лет, как открыта, — напомнила ему Шарлотта. — По крайней мере для крестьян и помещиков.

Паскаль кивнул.

— Прошлым летом наши семейства наконец повстречались и снова стали одной семьей, и я увидел Панегиру. — Он уставился в одну точку, лицо его озарилось глуповатой улыбкой. — О, она — воплощение красоты, она — самое прекрасное создание на свете.