Локрин остановился перед конюшней, чтобы получше рассмотреть лошадей, но Дрейгар нетерпеливо подтолкнул его в спину, и компания двинулась дальше.

— Не могу, — вздохнула Джил. — Шешил — мой друг. Они держат его как пленника. Насколько мне известно, он провел в заточении долгие годы, сам того не осознавая.

— Тогда, возможно, для него лучше и дальше этого не осознавать? — хмыкнул Дрейгар.

— Могу себе представить, каково ему теперь! — вздохнул Локрин.

Хруч погрузился в горячую пенистую ванну. Тело ныло от ушибов и синяков. Впрочем, теперь ему было значительно легче. Намылив лицо и взяв из деревянной кружки бритву, он начал бритье с правого виска, затем стал двигаться ниже. Вообще-то, он немного скучал по бороде, которую носил до побега, но ощущение свежести и легкости гладко выбритой кожи показалось ему куда приятнее.

У него мелькнула мысль, что, может быть, стоит отрастить усы, но затем несколькими короткими движениями решительно сбрил щетину и над верхней губой. По неписаному правилу среди ботаников было принято носить бороды.

За исключением женщин, конечно. Впрочем, с тех пор как ему удалось побывать на свободе, Хруч стал понимать, что жизнь не ограничивается одной только наукой.

Даже в тюремном бараке у него из головы не выходила эта девушка — Джил. Он видел ее перед собой словно наяву — такую энергичную и веселую. У него в ушах звенел ее голос. Так же как и его, девушку бросили в камеру, и теперь он очень беспокоился за ее судьбу. Как бы то ни было, Гралкия была мертва. Наверное, это нехорошо, но он не испытывал абсолютно никакого сочувствия к женщине-воину.

Других мужчин, которых арестовали вместе с ним, уже успели выпустить. Оставалось позаботиться только о Джил. Хруч не сомневался, что теперь у него для этого предостаточно возможностей — ведь он теперь такая важная персона!

Шешил Хруч оказался первым, кому удалось добиться искусственного цветения морских водорослей бубулий. Теперь, для продолжения исследований, его должны были перевести в столицу Нораньи. Здешний исследовательский центр обладал тем преимуществом, что находился на побережье Мути, однако именно в столице располагались главные теплицы, лаборатории и резервуары.

Кстати, всех его коллег уже увезли из города. Сам же Хруч должен был уехать этим вечером. Он с нетерпением дожидался встречи с товарищами. Как там они? Как поживает этот упрямый осел Хоув? Что поделывают Рафред и Карстон? Он заранее смаковал момент, когда расскажет друзьям о своих приключениях на свободе и те от удивления разинут рты. Пожалуй, еще решат, что он привирает. Впрочем, что касается сделанного им научного открытия — коллегам не останется ничего другого, как восторженно склониться перед его гением!

Сидя в ванне и размышляя об этих приятных вещах, Шешил взял мыльницу и тазик для бритья и, как ребенок, принялся пускать в пенистой воде кораблики.

Ближе к вечеру Хруч спустился в фойе. У парадного подъезда уже дожидался автомобиль, чтобы везти его в Норанью. Четверо охранников дежурили у крыльца, и шестеро стояли навытяжку перед автомобилем. Сначала ученый удивился такому обилию телохранителей: неужели все ради его персоны? Потом махнул рукой: если и так — какая разница!

Навстречу ему вышел Мангрет:

— Вы ничего не забыли, Шешил? У вас, наверное, накопилось немало записей и лабораторных образцов, которые нужно взять с собой? До Нораньи путь не близкий!

— Вообще-то, не очень… Здесь все, что есть! — Хруч снял с плеча и потряс небольшим вещевым мешком, куда сложил лишь кое-какую одежду и несколько безделушек. — Мы поедем по суше? Разве по морю не будет быстрее?.. Ах, черт! — спохватился он. — Я ведь оставил мои записки в деревне у Моффетов!.. Ничего страшного, — сказал он, немного подумав, — мне они не так уж и нужны. Обойдусь без них!

— Мы их разыщем! — уверил его Мангрет. — Вы говорите, в деревне у Моффетов?.. Кстати, о маршруте в Норанью. По морю, может быть, и быстрее, но в настоящий момент Муть — весьма опасная для путешествия область!

Мангрет сделал знак одному из телохранителей, и тот забрал у Хруча вещевой мешок. Ученый покорно расстался со своим имуществом. Что ж, он поедет налегке. Чтобы куда-то деть руки, Шешил заложил большие пальцы за ремень и смущенно покосился по сторонам.

Солдат, дежуривший у дверей, кивнул Мангрету. Помощник правителя суетливо поправил Хручу воротник, щелчком сбросил с плеча невидимую пылинку.

— А теперь будьте просто самим собой, — посоветовал он. — Не пытайтесь произвести на него впечатление. Называйте его «ваше превосходительство» и не перебивайте. Вообще помалкивайте, когда он говорит. Отвечайте быстро и без запинок, коротко и ясно… И не делайте никаких лишних жестов! У телохранителя мгновенная реакция, и, если вы забудетесь, вам может не поздоровиться. Будьте предельно вежливы и ни в коем случае не повышайте голос… Ну, с Богом!

— Вы о чем? — удивился Хруч. — Уж не хотите ли вы сказать, что мне предстоит встреча с его превосходительством? Я думал, что возвращаюсь в Норанью…

— Вы возвращаетесь в Норанью вместе с его превосходительством, — шепнул ему на ухо Мангрет и подтолкнул к двери.

Хруч проследовал за охранником к автомобилю.

У распахнутой двери дежурило громадное существо с ярко-оранжевой гривой, стянутой на затылке в конский хвост, и тремя поросячьими носами, расположенными один над другим. У телохранителя была желтая кожа и пронзительные глаза льдисто-синеватого оттенка и без зрачков. Залезая в автомобиль, Хруч не мог отвести взгляда от этого свирепого монстра.

— Настоящее чудовище, не правда ли? — услышал он мягкий голос из салона автомобиля. — Не обращайте на него внимания, Шешил. Коссок принадлежит к барианскому племени. Оно славится свирепыми воинами, которые отличаются отменной преданностью. Иметь такого союзника — большая удача для нас!

В глубине салона, отделанного темно-фиолетовым и пурпурным бархатом, расположился симпатичный, хорошо сложенный человек в черно-золотых королевских одеждах. Он крепко пожал Хручу руку и указал ему на противоположное сиденье.

Дверь захлопнулась. Через заднее окно Шешил увидел, как свирепый Коссок запрыгнул на автомобиль и поместился на запятках. От одного взгляда этого существа пробирала ледяная дрожь. Заметив, что ученому не по себе, правитель Нораньи повернулся и задернул занавески.

— Вы знаете, кто я такой, Шешил?

— Да… ваше превосходительство…

— Отлично. Я и есть Рак-Эк-Наймен. Вообще-то, у меня множество титулов. Если бы с нами был Мангрет, он наверняка зачитал полный список. Но я предпочитаю просто «ваше превосходительство». Этот титул наиболее точно отвечает положению вещей… — Рак-Эк-Наймен сцепил пальцы на колене и пристально взглянул на Хруча своими проницательными, умными глазами. — Так, значит, вы разгадали загадку цветения этой таинственной водоросли бубулии, Шешил?

— Так точно…

— А вам известно, что начальник исследовательской группы Хоув погиб?

— Как?.. Не может быть! Что случилось?

— Это был несчастный случай. Когда водоросли, которые вы выращивали в вашем резервуаре, зацвели, Хоув попытался проникнуть внутрь и добыть несколько образцов. Но поскользнулся и опрокинул резервуар. Громадная стеклянная штука рухнула прямо на него. Это было весьма прискорбное зрелище.

Хруч почувствовал комок в горле. Чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы, он отвернулся к окну и стал смотреть на проплывающие мимо городские стены и строения. Он не понимал, что произошло и как отнестись к этой ужасной новости.

Новость повергла его в шок; он едва верил своим ушам. А кроме того, речь шла о его исследовательском резервуаре. Если бы он не сбежал, может быть, Хоув остался бы жив.

— Вы тут совершенно ни при чем, — успокоил его проницательный Рак-Эк-Наймен. — Это был просто несчастный случай.

— Да, — прошептал Хруч, — наверное…

— Хоув был всей душой предан нашему научному проекту. И он бы наверняка был рад, если бы вы продолжили исследования.