Бесси надеялась, что они больше не вернутся к этому разговору. Да и о чем говорить? Рей ее друг, а поцелуй был показным — для ее родственников и для Алана. А то, что он был горячим, еще ни о чем не говорит. У Рея богатая практика, и он просто не умеет иначе целоваться с женщиной.

В кухню вошла Пегги с двумя соусницами. Поставив их в раковину, она шепнула, впрочем, не очень тихо:

— Несерьезно, говоришь? На мой взгляд, Бесси, серьезнее не бывает.

— Что ты имеешь в виду? — сердито буркнула Бесси. — Подумаешь, поцелуй!

— В последний раз я видела такой страстный поцелуй в кино, — сообщила Пегги, подмигнув Рею.

Он тоже подмигнул ей, очень довольный собой. Их заговорщицкое перемигивание почему-то раздражало Бесси. Она даже обрадовалась, когда в кухню вошел Алан со стопкой тарелок. Он со стуком опустил их на стол.

— Осторожнее, — предупредила его Пегги, — это фамильный сервиз.

Алан извинился, но чувствовалось, что внутри у него все кипит.

— Я здесь больше не нужен, — пробормотал Рей.

Понятно, подумала Бесси.

Своим поцелуем он помог ей убедить Алана, что от прошлого костра не осталось даже крошечной искры. За что она была благодарна Рею, но... Она привезла его сюда для того, чтобы ее семья не навязывала ей женихов, включая бывшего. Так почему же она злится, что Рей поцеловал ее именно по этой причине?

Я не злюсь, сказала себе Бесси и начала с остервенением тереть губкой тарелку. Хорошо, что в таком случае со мной происходит? Я смущена, возбуждена или удивлена? Интересно, во время поцелуя Рей испытывал те же эмоции, что и я?

Можно спросить его об этом позже, но Бесси знала, что не спросит. Что это даст? Все равно они останутся только друзьями. Ей надо делать карьеру, а если они начнут встречаться, босс уволит ее или Рея, а может, сразу обоих.

Возможно, она напрасно так переживает из-за поцелуя, который Рей воспринял как нечто обыденное. Но это Бесси тоже не обрадовало.

После того, как посуда была перемыта, Бесси заявила, что она устала и отправляется в гостиницу.

— У вас с Реем забронирован номер? — спросил Алан.

— Номера, — уточнила Бесси. — Но это тебя не касается.

— Я просто забочусь о старой подруге.

Бесси повторила то, что говорила своим родным на протяжении нескольких лет:

— Я сама могу позаботиться о себе.

— Но, дорогая, у тебя для этого теперь есть Рей, — возразила Элизабет.

— Понимаете, — вмешался Рей, — Бесси действительно очень самостоятельная. Это мне нужна нянька. Бесси приучает меня к организованности и порядку.

Бесси готова была обнять его за это. Но она решила воздержаться, пока не придет в себя после их сногсшибательного поцелуя. Лет этак через пятьдесят.

— Один день пережили, — сказала Бесси, когда они отъехали от дома. — Сможешь выдержать до конца эту пытку или сделаем вид, что тебя срочно вызывают в Мельбурн?

Рей устало усмехнулся.

— Выдержу. Мне страшно подумать, что ты со мной сделаешь, если я оставлю тебя здесь одну. Хотя...

— Что?

— Они все просто влюблены в тебя.

Бесси тоже любила их, но... на расстоянии.

Дело было не только в том, что у ее матери была навязчивая идея выдать ее замуж, а отец пытался слишком опекать ее. И даже не в том, что Пегги сдала свои позиции и мечтала стать домохозяйкой. У Бесси глубоко внутри сидела обида на родных за то, что они не ценили ее за ее достоинства.

Вскоре после переезда в Мельбурн она приехала домой на пару дней и привезла с собой несколько чертежей — показать, чем она занимается. Мать постоянно находилась на кухне, и ей некогда было смотреть на них. Отец лишь взглянул на чертежи, благосклонно кивнул и спросил, не нужны ли ей деньги. Им даже в голову не приходило, насколько важной была для Бесси работа и как она стремилась доказать, что может зарабатывать себе на жизнь своим трудом.

— Бесси? — Рей отвлек ее от грустных мыслей, за что она была благодарна ему, пока он не произнес: — Я по поводу того поцелуя...

— А, ерунда.

— Ерунда?

— Конечно.

Бесси не хотела говорить на эту тему, чтобы не услышать, что это было частью игры. Она же знала, что Рей воспринимает ее как подругу, коллегу, товарища. До сегодняшнего вечера Рей как будто не замечал, что она женщина.

Он кокетничал с ней, конечно, но это было его естественное состояние, и лично к ней не имело никакого отношения. И слава Богу, потому что Бесси не хотела, чтобы Рей питал к ней какие-то иные чувства, кроме дружеских. Ее вполне устраивали приятельские отношения, которые, она надеялась, продолжатся, когда ее проснувшаяся женская суть поймет, что тревога была ложной, и успокоится.

— Я очень благодарна тебе, это было неплохо, — сказала Бесси, как бы подводя итог. — Возможно, нам придется повторить это, но в присутствии зрителей, разумеется.

— Конечно, — коротко произнес Рей.

Почувствовав его недовольство, Бесси подумала, что она, очевидно, слишком слабо выразила ему свою благодарность.

Спустя несколько минут Рей снова заговорил, и голос его звучал нормально.

— Не хочу сказать ничего плохого о твоем родном городе, но здесь как-то мрачновато.

Бесси удивленно посмотрела на него.

— Не могу поверить, что мужчина, живущий в большом городе со всеми его пороками и преступностью, может испытывать страх в таком тихом, спокойном месте.

— Мы едем по этой дороге уже десять минут и еще не встретили ни одной машины, — сказал Рей. — Мне кажется это странным.

— В провинции люди, как правило, рано ложатся спать, — объяснила Бесси.

— Об этом можно только мечтать.

— Жизнь здесь, конечно, скромнее, но зато между людьми существуют теплые, дружеские отношения. В общем-то здесь неплохо. Просто такая жизни не для меня, и это была одна из главных причин, по которой мы с Аланом расстались.

— Ты сказала «расстались». Насколько обоюдным было это расставание? — спросил Рей.

— Это было мое решение, — коротко ответила Бесси, решив не вдаваться в подробности.

Зачем рассказывать обворожительному Рею о недостатках ее бывшего жениха? Алан пошел по проторенной дорожке, которую проложили для него его предки. Он стал мэром не потому, что очень хотел этого, а оттого, что это было легче, чем начинать что-то новое. Бесси не могла представить, чтобы Алан организовал какое-то свое дело. И, хотя Алан считался в их городке завидным женихом, любая женщина, по мнению Бесси, предпочла бы светловолосому обходительному мэру красивого, не слишком высоконравственного Рея и его головокружительные поцелуи.

Руководствуясь указаниями Бесси, Рей свернул один раз, потом другой, и вскоре показалась неоновая вывеска «Отель».

— Ты нарочно выбрала место подальше от дома твоих родителей? — спросил Рей.

Бесси засмеялась.

— Здесь небольшой выбор. На всю округу всего две гостиницы, эта лучшая. Здесь чисто и цены сносные.

— Я не жалуюсь, просто меня удивило, что твои родители не настояли, чтобы мы остались в их доме.

— Они бы оставили нас, но моя тетка и ее муж уже давно договорились, что остановятся у них. Они приезжают завтра.

Когда Рей затормозил у входа в гостиницу, Бесси поняла, насколько она устала. Она здорово перенервничала по поводу этой поездки и плохо спала после того, как сказала матери о существовании «молодого человека». Теперь, когда самая трудная часть — знакомство — была позади, на смену напряженному ожиданию пришла физическая усталость.

Пока Рей вписывал их фамилии в книгу гостей, Бесси постоянно зевала. Она с трудом поднялась по лестнице на второй этаж и была счастлива, увидев дверь своего номера. Пролепетав Рею «спокойной ночи», Бесси вошла в комнату, надеясь, что у нее хватит сил доплестись до кровати. Она даже не хотела чистить зубы и переодеваться.

В дверь постучали. Бормоча проклятия, Бесси потащилась к входной двери, но на полпути поняла, что стучали не в нее. Оглядевшись, она заметила еще одну дверь — рядом с кроватью. Она открыла ее и увидела улыбающегося Рея. Его сорочка, выпущенная поверх джинсов, была наполовину расстегнута. У Бесси возникло желание расстегнуть ее до конца.