— Нет. Она тоже будет одна на преподнесении подарков, так что формально они с Аланом составят пару. Джемма не хотела идти, но невеста — ее сестра, и ей было неудобно отказаться.

Бесси хотела сказать, что нет ничего зазорного в том, чтобы являться куда-то одной, и собиралась привести в пример себя, но передумала. Для своих родственников она не одна, а с Реем. Кроме того, семья не поддерживала ее феминистские взгляды.

— Кто-нибудь говорил Джемме, что женщина может прожить и без мужчины? — спросила она.

Пегги вскинула брови.

— Посмотри, какой ты выглядишь счастливой рядом с Реем. Джемма тоже хочет иметь немного такого счастья. Ей просто одиноко.

— Одиночество не причина для того, чтобы три раза выходить замуж, — возразила Бесси.

— Согласна. Но для замужества есть и много хороших причин, — ответила Пегги. — Вы с Реем уже обсуждаете этот вопрос?

— Слышу голос нашей мамочки. — Бесси хотела сказать это шутливым тоном, но он у нее получился обвинительным.

— Тебя что-то беспокоит? — с иронией спросила Пегги.

Сейчас было не время обсуждать это, но уж поскольку сестра затронула эту тему...

— Вчера ты потрясла меня своим заявлением, что собираешься уйти с работы и сидеть дома с детьми, — сказала Бесси. — На тебя это не похоже.

— Во-первых, я еще ничего не решила, — сердито ответила Пегги. — Во-вторых, ты не звонишь и не приезжаешь сюда, поэтому не знаешь, что на меня похоже, а что нет. И, в-третьих, ты самая настоящая ханжа.

— Что ты имеешь в виду?!

Бесси видела, что ее тетка и Джемма бросают удивленные взгляды в их сторону, но она была так ошарашена словами сестры, что не могла говорить шепотом.

— Твои разговоры о том, что у женщины много других возможностей в жизни кроме мужчин, — ответила Пегги. — Я что, должна строить свою жизнь по твоему образцу?

— Нет, конечно!

— Вот как? Ты привыкла осуждать людей, которые...

Из примерочной весьма кстати вышла Паола.

— Тебе нравится? — обратилась она к Бесси.

Бесси, шокированная откровенными высказываниями сестры, машинально ответила:

— Очень.

Она была в полной растерянности.

Рей сидел в кабине пикапа, зажатый между отцом Бесси и ее бывшим женихом. Дорога, по которой они ехали, казалось, сплошь состояла из рытвин и ухабов, и при каждой встряске Рей скрежетал зубами. Джон пообещал, что обратно они поедут по хорошей дороге и гораздо быстрее. Рей, правда, не торопился попасть на вручение подарков невесте и будущей маме. Утешением служило лишь то, что его общение с мистером Уайтом и Аланом закончится.

Они сыграли в покер. Рей получил большое удовольствие, выиграв некоторую сумму у самодовольного Алана. Потом Джон достал семейный альбом и стал показывать фотографии Бесси. Алан, заглядывая через плечо Рея в альбом, то и дело вставлял ремарки.

— Эту фотографию я помню. Она была сделана на танцевальном вечере в нашей школе. А в университете мы ходили на танцы практически каждую неделю. Бесси была великолепной партнершей. Вы с ней часто ходите на танцы?

Задав вопрос как бы невзначай, Алан даже не дал Рею возможности ответить. Он продолжал вспоминать время, проведенное с Бесси, тем самым подчеркивая, насколько они были близки. И поскольку Алан нравился родителям Бесси — по непонятной для Рея причине, — он старался не показывать свою враждебность к Алану, будучи их гостем. Но отец Бесси принимал Рея очень радушно, и Рей еще больше чувствовал себя виноватым, поскольку был вынужден обманывать его и Элизабет. Каждый раз, когда Джон называл его «сынок», этот обман казался Рею не таким уж невинным.

Они считают, что я люблю Бесси, думал он.

Она нравилась ему, но это было не то, что имели в виду ее родители. Они не понимали, что Бесси сойдет с ума, если ее посадят в супружескую клетку. Но если она когда-нибудь и пустит мужчину в свою жизнь, он должен быть без остатка предан ей. Она просто заслуживала этого.

Рей подумал об Алане, и эта мысль вызвала у него аллергию. Он никогда не ощущал себя собственником какой-либо женщины, но когда он представлял Бесси с другим мужчиной...

И снова Рей отругал себя за тот поцелуй, потому что его оказалось недостаточно, чтобы удовлетворить его желание обладать Бесси. Наоборот, его аппетит разгорелся еще сильнее. Воспоминание о поцелуе держало Рея в возбужденном состоянии всю прошедшую ночь.

Умный мужчина извлек бы урок из этого и изменил свое поведение. Вчера вечером Рей попытался сделать это, когда ушел в свою комнату, не получив ответного поцелуя. Но сегодня утром он снова не устоял перед соблазном и, как мотылек, полетел на огонь. Он прыгнул в пламя, мучая себя поддразниваем Бесси. Он целовал ее в шею, говорил о лосьоне для тела. Иными словами, напрочь лишился инстинкта самосохранения.

Год назад ему было просто приятно флиртовать с Бесси. И это вошло у него в привычку. Рей опасался, что, если он перестанет делать это, Бесси что-то почувствует. Кроме того, ему не хотелось лишать себя удовольствия видеть румянец на ее щеках, блеск в глазах, ожидать ее реакцию — колкую, ядовитую реплику или смущение. Сегодня утром — Рей мог в этом поклясться — Бесси возбудилась.

Рей с сомнением покачал головой. Вчера вечером она назвала их поцелуй ерундой, а сегодня возбудилась? И внезапно их отношения, в которых все было предельно ясным, наполнились какими-то непонятными сигналами и стали взрывоопасными.

— Сынок, — произнес вдруг Джон Уайт, выведя Рея из задумчивости, — расскажи-ка мне о твоем досуге.

Рей с удовольствием поведал, чем занимается в свободное от работы время. Говоря об этом, он неожиданно проникся осознанием того, что его увлечение развивается очень успешно и со временем может стать главным занятием в его жизни. Рей подумал, что сильная занятость мешала ему чаще встречаться с женщинами в последнее время.

Нет, в монаха он, конечно, не превратился. Он по-прежнему не отказывал себе в удовольствиях, но его встречи с представительницами прекрасного пола становились подозрительно короткими. Рей уже и не помнил, когда имел относительно продолжительную — по его меркам, разумеется, — связь.

Джон проворчал что-то по поводу необходимости присутствовать на церемонии вручения подарков и, хлопнув Рея по руке, сказал:

— Не лучший способ провести время, а? Но Элизабет шкуру с меня спустит, если я пропущу эти бабские посиделки. Я боюсь эту женщину.

Но по его тону было ясно, что Джон просто обожает свою жену.

— Я вас понимаю, — сказал Рей.

Джон широко улыбнулся.

— Надеюсь, сынок, надеюсь.

Бесси барабанила пальцами по ручкам пластикового кресла, оглядывая приемную, заполненную беременными женщинами. Многие из них улыбались, поймав ее взгляд. Исключение составляла Пегги, сидевшая рядом с ней. Бесси всегда было трудно извиняться, а когда она чувствовала свою вину, это давалось ей еще тяжелее. У Пегги были свои причины дуться на нее, но Бесси не хотела расстраивать беременную сестру перед вечеринкой в ее честь.

— Пегги, я...

— Все нормально.

— Да?! — обрадовалась Бесси.

— Я знаю, как ты не любишь произносить слово «прости», поэтому решила пощадить тебя. К тому же я тоже виновата. Повышенная возбудимость и прочее.

— Значит, мир?

— Мир.

Но, несмотря на принесенные извинения и обмен улыбками, напряжение между сестрами все же сохранялось. Бесси не знала, как изменить эту ситуацию, и поэтому обрадовалась, когда Пегги заговорила на другую тему.

— Не возражаешь, если мы по дороге заедем ко мне домой? Мы с Эндрю встали поздно сегодня утром, и я еще помогала маме с тортами для вечеринки, а в результате забыла захватить подарок для Паолы.

— Конечно, — сказала Бесси. — Тем более я еще не видела детскую, которую вы приготовили.

— Замечательно. Заодно ты, может, выберешь что-нибудь из моей одежды для себя.

— А чем моя плоха? — спросила Бесси. — Джинсы новые и свитер красивый. Для такого маленького города, как Бендиго, даже нарядно, я считаю.