– Вы говорите как буддист, – фыркнула Клэр.

Гонинан улыбнулся.

– Все взаимосвязано, – повторил он. – По мнению Колина Уилсона, мы воспринимаем текущий момент как нечто состоявшееся, но это совсем не так: настоящее ждет, пока мы завершим его, установив связь между ним самим, его причиной и следствием. В этом и заключается главное достижение разума.

Если вы не хотите, чтобы магия покинула мир, проснитесь и оставайтесь бодрствующими.

– Но как этого добиться? – спросила Джейни.

Гонинан жестом обвел свою гостиную, заваленную ящиками, книгами и чучелами пернатых.

– Попробуйте наблюдать за птицами.

Менее часа спустя Джейни, Клэр и Феликс вернулись в маленький домик на Дак-стрит. Они сидели на кухне и пили приготовленный Дедушкой чай со взбитыми сливками, домашними булочками и черничным джемом, когда в дверь позвонили. Было решено, что открывать пойдет Джейни, и девушка выбежала в коридор с веселой улыбкой, которая сошла с ее лица, едва она отворила дверь.

– Ты! – выдохнула Джейни.

Лина Грант кивнула:

– Я не надеялась, что меня здесь ждут.

– И правильно делала.

«Новая, перевоспитывающаяся» Джейни переживала не лучшие времена для того, чтобы практиковаться в учтивости, не говоря уже о чем-то большем. Она собиралась было захлопнуть дверь перед носом гостьи, но в последний момент сдержалась.

– Зачем ты явилась сюда? – спросила она Лину.

– Извиниться.

Джейни дико расхохоталась:

– На свете нет ничего, что могло бы оправдать тебя.

– Я знаю.

Это несколько озадачило Джейни. Она окинула гостью внимательным взглядом: в поведении Лины сквозило нечто не соответствующее ее прежнему представлению об этой женщине.

– Чего ты хочешь? – спросила Джейни уже более спокойным тоном.

– Я же сказала: извиниться. Не буду уверять, будто не ведала, что творила. Ведала. Просто не думала об этом. А сейчас я хочу измениться и еще… еще поблагодарить тебя.

Джейни заморгала от удивления:

– Поблагодарить меня?!

– Да, тебя и Феликса – за то, что вы на личном примере показали мне, как люди могут управлять собственной жизнью.

– Мое восстановленное турне и спасенная ферма Бойдов – это ты устроила? – догадалась Джейни.

Лина кивнула:

– Когда мы проснулись, действительно проснулись…

(«Проснитесь и оставайтесь бодрствующими», – прозвучал у Джейни в ушах призыв Питера Гонинана.)

– … и поняли, как играл нами Мэдден, а мы, в свою очередь, теми, кто окружал нас… ну, в общем, мы с папой решили, что настало время перемен.

– В Ордене? – спросила Джейни. Лина покачала головой:

– Орденом нельзя управлять, во всяком случае изнутри. Он растворяет в себе всех, кто приближается к нему. Мы покинули Орден, чтобы попытаться ослабить его влияние снаружи.

– Я тебе не завидую, – усмехнулась Джейни и по лицу Лины прочла, что та истолковала это заявление двояко.

– Феликс… он… – замялась Лина. – Ты простила его?

Джейни невольно смягчилась:

– Он не знает, что с ним случилось. Ему известно лишь то, что ты накачала его наркотиками.

– А почему ты утаила от него вторую часть?

– Поначалу ради него самого, – ответила Джейни. – А теперь… теперь это уже не важно.

– Джейни, кто там? – донесся до них голос Феликса.

Джейни долго и задумчиво разглядывала Лину, затем вздохнула.

– Ты можешь войти, – сказала она. – Я не собираюсь предлагать тебе дружбу, но если ты хочешь извиниться перед ним…

Лина покачала головой:

– Я не смогу смотреть ему в глаза. Я с трудом смотрю в глаза даже тебе.

Она достала из сумочки визитку и сунула ее в руку Джейни.

– Если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь… что бы то ни было… Просто позвони мне.

Лина развернулась и зашагала прочь как раз в тот момент, когда на крыльцо вышел Феликс.

– Джейни… – начал он и замолчал, увидев быстро удаляющуюся фигуру. – Это же…

– Лина Грант, – подтвердила Джейни.

Глаза Феликса сузились, но Джейни потрепала его по волосам и потащила внутрь.

– Она приходила принести нам свои извинения, – пояснила девушка.

– Извинения? – усмехнулся Феликс. – Да как она могла рассчитывать на то, что мы их примем?

– Она и не рассчитывала.

Джейни взглянула на визитку и сунула ее в карман джинсов.

– Но думаю, что ее раскаяние было искренним, – добавила она, закрывая дверь.

– Интересно, что было с ними дальше? – спросила Джоди, когда Дензил захлопнул книгу.

Она сидела на подоконнике, удобно устроившись в крошечном кресле, которое смастерил для нее ученый. Когда девушка поселилась у него на чердаке, он с завидным энтузиазмом взялся за изготовление игрушечной мебели, и вот теперь, несколько недель спустя, на его верстаке в беспорядке были разбросаны незавершенные модели, зато маленькая Джоди чувствовала себя комфортно.

Он сделал для нее спаленку на нижней полке одного из книжных шкафов, сколотил множество лестниц, обеспечивающих ей доступ на стол и окно, и сейчас работал над лифтом, который позволил бы ей спускаться на улицу и подниматься обратно. Правда, сам Дензил был против самостоятельных прогулок Джоди: на нее мог наступить любой прохожий, а уж городские кошки…

До этого она всегда гуляла либо с ним, либо с Топином, либо с кем-нибудь из ребятишек. Дни ее отныне были наполнены смыслом: она заново осваивала для себя мир и помогала, хоть и без особого желания, Дензилу в его работе. Но больше всего она любила просто бездельничать по вечерам и слушать сказки, как сегодня.

Книга, которую они только что закончили, представляла собой потрепанный томик в кожаном переплете. Топин нашел ее на пустоши рядом с Мен-эн-Толом и подарил Дензилу и Джоди как «единственным из его знакомых, способных оценить ее противоречащий законам логики сюжет».

– Я надеюсь, все они жили счастливо после этого, – мечтательно протянула Джоди.

– Наверное. По крайней мере, некоторые из них.

– Топин сказал, что все придуманные когда-то истории продолжают жить своей жизнью, независимо от того, хочет этого их автор или нет. Когда мы открываем книгу, это останавливает ход описываемых в ней событий, но лишь на время, пока мы ее читаем.

Дензил крякнул.

Они с Топином по-прежнему вели долгие и нудные, с точки зрения Джоди, споры – только теперь предметом разногласий являлась не сама магия, а ее отдельные проявления.

Два дня назад, когда Топин приходил в последний раз, они препирались несколько часов кряду, пытаясь решить, действительно ли виски является лекарственным средством, или же его народное название «живая вода» подразумевает излишне оживленное состояние ума, возникающее в результате принятия алкоголя.

– Вы мне так надоели со своими спорами, – надулась Джоди. – Я даже не знаю, кто из вас упрямее.

– Не дерзи, а то мы посадим тебя в банку.

Джоди улыбнулась и повернулась к открытому окну.

– Слушайте! – встрепенулась вдруг она. – Вот, опять… Слышите?

– Вроде бы да, – неуверенно ответил Дензил.

Но то, в чем сомневался он, для нее было кристально ясным: это ветер с пустоши проносил над Бодбери звуки первородной музыки, и в его порывах, поднимаясь выше всех остальных инструментов, звенел веселый голос маленькой волынки, звучащий как целый хор птиц, сопровождаемый жужжанием пчелиного роя…