— Меньше, чем нужно, — сухо бросил Сандро. — Пока я разъезжал, у меня было время обдумать, и я решил, что так дальше продолжаться не должно.

Полли не успела спросить, что он имеет в виду, как дверь открылась, и в комнату вошла графиня, весело улыбаясь.

— Какой радостный сюрприз для всех нас! — начала она. Он поднялся при ее появлении, и она обняла его. — Мне надо было бы тебя встретить, но я отдыхала у себя в комнате. Моя горничная обязана была доложить мне о твоем приезде. — Она улыбнулась. — А она докладывает мне, что наша дражайшая Паола созвала весь персонал. Если ей нужно было обсудить какой-нибудь вопрос, ей следовало бы обратиться ко мне в первую очередь. — Улыбка, адресованная Полли, была наполнена едкой кислотой. — Конечно, девочка, надо сделать скидку на вашу неопытность. Естественно, вы не привыкли обращаться со слугами. Но на будущее… Нет никакой надобности в таких смехотворных представлениях. Тем более не следует посылать за мужем. Надеюсь, маркиз не очень рассердился на вас, — добавила графиня с насмешкой.

Полли стиснула зубы.

— Я вовсе не сержусь, — почтительно поправил ее Сандро. — И Паола не посылала за мной. У меня были свои основания для возвращения. — Он приблизился к Полли, обвил ее рукой и притянул к себе. — Просто я почувствовал, что чересчур надолго оставил невесту одну и успел соскучиться.

Полли смотрела в пол. Она чувствовала, что вся кровь, до последней капли, прилила к ее щекам. Она услышала сухой смешок графини.

— Что ж, Сандро, женитьба сделала тебя совсем ручным, — сказала она. — Ты стал настоящим романтиком. — Она выдержала театральную паузу.

Сандро улыбнулся старой графине.

— Раз уж зашел разговор о моей жене, вы не могли бы отдать ей все ключи от дома. Без них она едва ли справится со своими новыми обязанностями.

Внезапно лицо графини пошло пятнами.

— Ты хочешь, чтобы она управляла хозяйством? Девушка из ниоткуда, без хорошего родства или положения в обществе! Девушка, из-за которой ты предал мою Бьянку и разбил сердце отцу! Да ведь ее единственная заслуга в том, что она выносила твоего незаконного ребенка! — Скрипучий смех графини резко оборвался. — Да ты не в своем уме! Ты же сам видишь, что она не может сладить со слугами. Да кто ее будет слушать?

— Я, — решительно ответил Сандро. — Все остальное не имеет значения. — Он сделал паузу. — С того самого дня, как Паола сюда приехала, вы стараетесь унизить ее. И я не допущу, чтобы она и дальше сносила ваши оскорбления. — Он смотрел на старуху, сжав губы. — Мой отец предложил вам поселиться здесь, я из уважения к его желаниям позволил вам остаться и не последовал советам собственного здравого смысла. Но мое терпение исчерпано.

— Нет, — хрипло произнесла графиня. — Ты не можешь так поступить со мной из-за какой-то шлюшки.

Наступило пугающее молчание. Полли отвернулась и прижала ладони к пылающим щекам. Ее мутило. Сандро подошел к камину и протянул руку к шнурку звонка, но тут в дверь постучали, и вошел Теодоро с подносом.

Он инстинктивно огляделся, переводя взгляд с одного лица на другое, но Сандро сделал ему быстрый знак.

— Пожалуйста, проводите графиню в ее комнату. Ей нехорошо. Позовите врача, и пусть горничная побудет с ней.

Теодоро поставил поднос на столик и почтительно предложил старой даме руку, которую она не приняла, а медленно и торжественно прошла к двери. У порога она обернулась.

— Ты об этом пожалеешь. Когда-то я отговаривала Эмилио возобновлять расследование обстоятельств смерти Бьянки. А теперь твоего преданного сообщника, Джакомо Рабони, заставят рассказать обо всем, что ему известно. Причем публично. Эмилио об этом позаботится.

Пораженный Теодоро бесцеремонно взял графиню под руку и вывел ее из комнаты.

Полли опустилась на диван, так как ноги уже не держали ее. Она подняла голову, посмотрела на Сандро и произнесла слабым голосом:

— Все это было так… ужасно.

— Прости меня, Паола, — ласково отозвался Сандро. — Ты не должна была все это переносить. Ей нельзя оставаться здесь.

— Но ты не можешь выгнать ее, — горячо запротестовала Полли. — Разве ты не видишь, что она угрожала всерьез? Они с Эмилио извлекут на свет божий все, что случилось три года назад, и все обратят против тебя. Ты же знаешь, они ни перед чем не остановятся.

Сандро внезапно замер.

— Дорогая, ты говоришь так, как будто мне есть чего бояться. Ты действительно так думаешь? — спросил он почти беззаботно.

— Откуда мне знать, что нужно думать? Я все время слышу, что расследование открыло не все. А дед Рафаэллы, тот, что нашел тебя, дал обет молчания.

— Итак, ты полагаешь, что эта парочка может довести меня до тюрьмы, — задумчиво протянул Сандро. — У тебя, похоже, сложилось бы не самое лестное представление обо мне, — добавил он, пожимая плечами. — Так ты поэтому упорно добиваешься встречи с Джакомо через Рафаэллу? Ты считаешь меня убийцей.

— Я так не говорила, — запротестовала Полли. — И никогда не скажу.

Сандро ответил ей невеселой улыбкой.

— Но я готов держать пари, что эта мысль прочно засела у тебя в голове. А у меня при мысли об этом тоже может пропасть аппетит.

Он направился к двери, а Полли воскликнула:

— Сандро, пожалуйста! Я не хочу знать правду.

— Правду, — задумчиво откликнулся он. — Это такое же слово, Паола, как и множество других. Как, например, честь, вера. Слова, которые произносятся и забываются, как мы когда-нибудь забудем сегодняшний день. Ты хочешь увидеть деда Рафаэллы? Хорошо, завтра я отвезу тебя к нему.

Он коротко кивнул и вышел.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Бесконечная грунтовая дорога шла в гору. Они проехали несколько деревушек, в которых на центральной улице два автомобиля не разминулись бы.

Воздух был свеж после вчерашнего дождя. Кремовые скалы поросли густой зеленью; казалось, они так близко, что стоит протянуть руку, и дотронешься до них.

Полли обнаружила, что слегка дрожит, и нарушила молчание:

— Это дорога в Сорренто?

— Одна из них.

Сандро даже не взглянул на нее, и она увидела, как сжалась его рука, лежащая на колене.

Это я вынудила его пойти на такой шаг, мрачно подумала Полли. Заставила его разбудить демонов, дремавших в этой безлюдной местности, и он меня никогда не простит.

Они проехали еще минут десять, и водитель начал тормозить. Дорога сделала крутой поворот, и Полли беззвучно ахнула, увидев далеко внизу глубокую теснину, где поблескивала вода.

Они остановились у обочины на противоположной стороне дороги.

Сандро повернулся к Полли и без выражения посмотрел на нее.

— Выходи, — сказал он, — если хочешь увидеть могилу Бьянки. Она здесь неподалеку.

В самой могильной плите ничего необычного не было. Полли знала, что такие памятники устанавливают на местах серьезных аварий во всем Средиземноморье. Медленно, едва ли не против воли, она подошла и взглянула на фотографию. Да, Бьянка была по-настоящему красива: изящный овал лица, темные мечтательные глаза. Единственное, что ее несколько портило, — это чересчур резкая, почти злая линия губ.

Здесь была также маленькая гипсовая фигурка святой, незажженная свеча и ваза с букетом слегка завядших цветов.

Внезапно Полли услышала шаги, обернулась и увидела графиню, которая тяжело опиралась на трость.

— Уходи отсюда, — резким, почти металлическим голосом приказала старуха. — Ты недостойна дышать одним воздухом с ней.

Она повернула голову и враждебно посмотрела на Сандро, неподвижно стоявшего у края обрыва всего в нескольких ярдах от нее. Сердце Полли остановилось на секунду, и она чуть не крикнула, чтобы он поберегся, но тут к собравшимся подошла медицинская сестра, осторожно, но твердо взяла графиню под руку и прошептала ей на ухо какие-то успокаивающие слова.

Полли перешла дорогу, остановилась рядом с Сандро и проговорила прерывающимся голосом:

— Наверное, мы напрасно сюда приехали. Твоя родственница, похоже, разволновалась.