– Потом, – отмахиваюсь и двигаюсь вперед, не выпуская девушку из вида.

Наши взгляды встречаются, только вот реакция малышки мне не совсем понятна. Как будто привидение увидела, а не своего будущего работодателя. Замирает на месте, так и не поднеся стакан ко рту.

Я надеюсь, моя неземная красота произвела на малышку такое неизгладимое впечатление?

– Добрый вечер, – я подхожу к девушке и расплываюсь в улыбке. – Прекрасно выглядите, Кристи, – не отвожу взгляда от милого личика.

– Д-добрый, – медленно кивает девушка в подтверждении своих слов, а глаза вот-вот из орбит вылезут. – С-спасибо, – еще раз кивает, а я приподнимаю одну бровь вверх.

– С вами все в порядке? – слегка наклоняю голову, заглядывая девушке в глаза, а она как будто точно увидела как минимум привидение.

Такой то ли испуг, то ли загадочное удивление точно не сыграешь. И мне пока не понятна столь странная реакция.

А узнать хочется до ломоты в зубах…

– В порядке, – Кристи снова кивает, а меня это начинает дико раздражать. И я бы взорвался, если бы не подоспевшая Аделаида со своей фирменной улыбкой:

– Платон Романович, добрый вечер!

– Добрый, – ворчу женщине в ответ и снова перевожу взгляд на девушку.

– Уже познакомились? – тарахтит Аделаида, но я ее пресекаю:

– Пока нет, но очень надеюсь, вы меня представите по всем правилам.

– Кристи, знакомься, это Платон Романович Терехов, генеральный директор компании «Фарма-Плюс», – на одном дыхании произносит Аделаида, все так продолжая улыбаться, а вот девушка, наоборот, как-то резво потухает. – Очень надеюсь, что наш будущий заказчик.

– Кристи Мэй, если я не ошибаюсь? – вставляю свои пять копеек, на что получаю резкое в ответ:

– Не ошибаетесь!

– Составите мне компанию? – продолжаю давить на девушку, так как мне крайне важно остаться с ней наедине.

И узнать, черт бы ее побрал, что происходит! Я впервые в жизни… растерян. Не пойму, как себя дальше с ней вести. Хотел ведь исключительно положительное впечатление произвести, а получил в ответ какую-то непонятную стену отчуждения.

Она по жизни такая колючая, или только я удостоен подобной чести?

– Не составлю, – фыркает Кристи в ответ и ставит стакан с соком на поднос проходящего мимо официанта. – Извините, но все переговоры только в присутствии Аделаиды Ростиславовны.

И все. Жирная точка.

Девушка бросает на меня последний взгляд, полный презрения, и уходит.

Просто так. Без каких-либо объяснений.

Я не просто удивлен – я в полнейшей растерянности, поэтому перевожу взгляд на Аделаиду.

– Извините, Платон Романович, – улыбка резко сползает с лица женщины. – Я разберусь.

– Не надо разбираться, – снова смотрю на спину удаляющейся девушки. – Я сам.

– Не знаю, что на нее нашло, но…

– Сказал же, не надо разбираться, – обрезаю хозяйку модельного агентства и громко кричу вслед девушке: – Кристи, подожди!

Он меня не узнал! Как будто вообще никогда в жизни не видел! Просто смотрел на новую девушку – модель Кристи Мэй. Даже именем другим меня называет, вроде как мы не знакомы.

Больно. Обидно.

Противные слезы подступают, желая вот-вот вырваться наружу, когда слышу в спину громкое:

– Кристи, подожди!

О, мы уже на «ты» перешли? Надо же, какой быстрый и наглый этот Платон Терехов. Еще и я растяпа – не могла заранее поинтересоваться именем нового заказчика. Хотя, на кой черт оно мне надо? В принципе, абсолютно без разницы, кто платит бабки.

Лишь бы платили…

«Только не разревись, Агата!» – мысленно даю себе установку, как тут же чувствую прикосновение мужских пальцев к своему локтю.

– Да подожди ты! – Терехов резко дергает меня за руку, заставляя остановиться.

И повернуть голову в его сторону.

– Что-то еще, Платон… – запинаюсь, так как из-за нервозности напрочь забываю его отчество, но парень тут же расплывается в улыбке, поправляя меня:

– Можно просто Платон, – кивает в подтверждение своих слов, все так же держа меня за руку. – Ты так быстро сбежала…

– Плохо себя чувствую, – теперь уже я нагло перебиваю Терехова, лишь бы поскорее отсюда смыться и не разрыдаться, хотя как же хочется.

А еще больше хочется выпалить все, что я о нем думаю. Прямо в лицо этому негодяю. Желательно еще и в выражениях не стесняясь.

Тогда, почти шесть лет назад, я была еще слишком юна и наивна. Долго страдала, пытаясь все же Платона оправдать.

«У человека дела…»

«Он не такой плохой, как о нем говорят…»

«Он вернется…»

Но с каждым новым днем моя уверенность в том, что он действительно обо мне помнит, таяла, как снег на солнце.

Да, Платон мне ничего не обещал, но в то же самое время давал надежду. Что у нас получится.

Особенно когда я подрасту немного…

«Ты такая смешная! Жду – не дождусь, когда ты станешь взрослой!» – эти слова до сих пор больно бьют по оголенным нервам, от чего хочется реветь еще сильнее.

И вот сейчас Платон смотрит на меня в упор, практически не моргая, а у меня внутри злость превращается в самую настоящую ненависть. Как же так? Неужели люди для него – это просто мусор? Фиг с ними, с теми обещаниями, признаниями и комплиментами, которые сто лет назад Терехов мне говорил. И шептал на ушко, опаляя дыханием кожу виска:

«Ты такая красивая…»

Но не узнать человека, с которым провел довольно много времени – это выше моего понимания.

Неужели я так сильно изменилась?

– Может, врача вызвать? – Платон первым прерывает нашу затянувшуюся молчаливую паузу, на протяжении которой мы не отводим взгляда друг от друга.

– Не стоит, – спокойно отвечаю, уже полностью взяв себя в руки.

Он не достоин ни моих слез, ни даже моей ненависти. Да и работать на него я не хочу. И не буду! Хрен с ними, мечтами, к тому же, Аделаида четко дала понять, что берет меня, несмотря ни на что.

Поэтому сейчас не вижу смысла «строить» глазки этому предателю, как и пытаться ему понравиться.

Зачем тратить столько времени впустую, если все равно его пошлю?

– Послушайте, Платон э-ээ…

– Договорились же без отчества, – снова расплывается в улыбке этот негодяй. – И можно на «ты».

– Романович! – тут же вспоминаю это чертово отчество, так как твердо решила держать дистанцию. Ни к чему хорошему эти переходы на «ты» сейчас не приведут, пусть даже не мечтает. – Почему бы вам не рассмотреть другую модель для вашей новой кампании?

– Зачем? – улыбка резко сползает с лица Терехова, а я мысленно усмехаюсь, так как довольна его пусть временной, но такой желанной для меня растерянностью.

– Я у Аделаиды Ростиславовна работаю недавно, опыта маловато, да и вообще, – чуть ближе приближаюсь лицом к Платону. – Боюсь, что не справлюсь с поставленной задачей.

Ну вот, и не страшно совсем, да и моя новая начальница останется безумно довольной. Пристроит одну из своих любимиц, а мне предложит новый контракт.

Где не будет Платона Терехова!

– Послушай, Кристи, – парень немного кривится, так как мой отказ его явно дико раздражает, но лично мне плевать на его чувства.

– Вы подумайте, – не даю ему закончить свою мысль. – Возможно, так будет лучше.

Чувствую, как захват мужских пальцев на моем локте ослабевает, и пользуюсь моментом – вырываю руку и оставляю Платона в гордом одиночестве.

Не ожидал? Так я и не такое способна. Пусть скажет «спасибо», что свою пламенную речь я произносила только ему. Без посторонних.

А что, могу и скандал закатить, если сильно допекут, а Терехов так и нарывается на грубость. Ведет себя слишком нагло и самоуверенно, как будто уже купил меня с потрохами.

Спряталась в женском туалете, чтобы взять небольшой тайм-аут. Нервы и так ни к черту, усталость уже косит, вот-вот свалюсь прямо здесь, а тут такой стресс в виде Платона. Повзрослел, возмужал… Похорошел-то как!

Только вот все равно остался мажором и выпендрежником, каким был шесть лет назад.