Тем временем Ярцев уже мчался из подворотни к нашему фургону. Надо было успеть загрузить туда киллера прежде, чем первые зеваки, услышавшие выстрел, выглянут на улицу. Я подскочил к фургону и быстро открыл дверь. Ярцев сбросил в салон бесчувственное тело, а потом и сам сиганул внутрь. Мне оставалось только закинуть под ближайшее сиденье пистолет и закрыть дверь салона. Виктор Петрович будет внутри. Без присмотра оставлять бородатого нельзя.

В это время основные события разворачивались в той стороне, куда на черном седане укатил стрелок. Коршунов, вероятно, увидел, что тот выстрелил в меня, поэтому особо церемониться с ним не стал, а просто запустил в водительскую дверь огненный шар. Это было безопаснее для окружающих, чем стрелять из автомата. Как говорится: пуля — дура. Даже если ты меткий, как Робин Гуд, глупый свинец может срикошетить и зацепить ни в чем не повинного человека. А огненный шар — совсем другое дело. Если он вдруг пролетит мимо цели, то опытный маг при желании всегда успеет его деактивировать.

После меткого попадания машина загорелась и резко сбавила ход. Плавно повернув влево, она по инерции прокатилась до края дороги, ударилась колесами о бордюр и остановилась. Рядом с этим местом был пустырь, поэтому можно было не опасаться, что огонь перекинется на другие объекты. Черный седан, как и внезапно поджарившийся стрелок больше не представляли для меня никакого интереса. А вот толпа зевак, выбежавшая из Мармеладки, могла прибавить еще несколько очков к моему авторитету. Хотя, учитывая то, что я был весь перемазан грязью, это было спорное утверждение.

В этот момент из фургона вылез Ярцев. Похоже, что к этому времени он провел профилактические мероприятия с киллером, чтобы тот уж точно не смог освободиться.

— Вызывайте патруль, Виктор Петрович, — громко сказал я, чтобы было слышно людям, толпящимся у входа в бар. — Водитель вон той машины пытался меня убить. — И я указал на пылающий седан. — Пуля попала в стену. Вот сюда. — Я провел пальцами по выщербленному кирпичу.

После этого, немного пошарив взглядом у себя под ногами, я воскликнул:

— Ага, а вот и она! — Носок моего ботинка постучал рядом со сплющенным металлическим кусочком. — Пусть всё зафиксируют и занесут в протокол. Попрошу никого сюда не подходить, это место преступления! — Последняя фраза относилась к зевакам.

Весь этот нелепый спектакль был предназначен исключительно для собравшихся у входа в бар зрителей. Чтобы уже ни у кого не возникло сомнений по поводу того, кто здесь является злодеем, а кто жертвой.

Тем временем сквозь толпу протиснулась Ольга, а следом за ней — официантка Ирина с чистым влажным полотенцем.

— Вот, ваше сиятельство, вытритесь. А то на вас лица нет, — смущенно проговорила она.

Юморная, однако, эта Ирина, и очень предусмотрительная, подумал я, ухмыльнувшись.

Душевно поблагодарив официантку, я нагнулся к зеркалу заднего вида и начал стирать с себя грязь.

В отражении позади меня виднелся угол пятиэтажки. Блики от горящей напротив машины причудливо отплясывали в ее подслеповатых окнах. В условиях плохого городского освещения это выглядело довольно апокалиптично.

В этот момент пламя добралось до бензобака и ярко вспыхнуло с новой силой. И в следующую секунду я поймал взглядом новый блик: маленький, еле заметный огонек на крыше здания. Что-то черное и бесформенное, тускло освещаемое языками пламени, затаилось там. И только мимолетный отблеск с оптического прицела выдал мне охотника за чужими жизнями.

Я не шевелился, пытаясь понять, почему я до сих пор жив. Оценив примерный угол полета пули, я увидел, что снайперу мешает моя согнутая поза и стоящие за моей спиной официантка с Ольгой. Стоит им или мне сместиться на несколько сантиметров и моя голова расколется, как перезрелый арбуз.

Я мог бы быстро метнуться вправо к бару и выйти из зоны обстрела, но мне помешала моя неуемная жажда новой информации. Снайпер, судя по выбранному месту и маскировочному халату, был профессионалом. А значит он должен обладать гораздо большей информацией, чем упакованный в фургоне киллер. Если простого дилетанта можно было подкупить через низкосортных посредников, то профессионал на такое не клюнет. Ему нужен личный контакт с серьезными людьми, чтобы он взялся за дело.

А еще меня продолжал мучать все тот же весьма интересующий меня вопрос: почему я до сих пор жив? До этого момента я несколько раз достаточно долго находился в зоне обстрела. Но снайпер не выстрелил. Судя по его удобной позиции, он определил и занял ее заблаговременно. Мы довольно долго были в баре, и у него была уйма времени на приготовления.

В голову мне пришел лишь один вразумительный ответ: казнь должна быть показательной, чтобы другим не повадно было. Жители должны были это увидеть своими глазами и однозначно понять, кто это сделал. Послание должно быть предельно ясным: никто, даже граф Белов, не сможет вас защитить. Сейчас шла борьба за власть в поселке. С одной стороны я, а с другой… Волков? Или кто-то еще? Это мне и нужно выяснить. А ключ к информации — снайпер на крыше стоящей рядом пятиэтажки.

— Виктор Петрович, на улице довольно свежо, вы не достанете Ирине мою куртку? Она в фургоне.

Я видел, что на официантке надета сверху только тоненькая белая блузка. Мне, если честно, было наплевать, холодно ей или нет. Мне нужен был Ярцев, который подойдет к двери фургона и тем самым заставит Ирину с Ольгой сместиться вправо. Как только это случилось, я синхронно последовал за официанткой и, благодаря этому маневру, вышел из зоны обстрела, вплотную приблизившись к стене бара. Теперь между снайпером и мной была крыша крыльца и толпа зевак у входа.

Я протянул официантке полотенце. Она забрала его и остановилась в нерешительности. Уйти с моей курткой в бар она не решалась, да и приняла ее, похоже, только из чувства вежливости.

— Если вы уже уходите, то можете отдать куртку мне. — Я попытался изобразить обворожительную улыбку. И, судя по реакции Ирины, у меня получилось. Она вернула мне куртку и, покраснев от смущения, быстро скрылась за дверями бара.

Следом за ней, недовольно хмыкнув, отправилась Ольга.

Я взглядом подозвал Ярцева. Похоже, он был немного озадачен моим поведением. Толпа потихоньку стала расходиться. Кто-то вернулся в бар, но большинство переместилось к горящей машине, вокруг которой суетился Коршунов с подоспевшими бойцами.

— Виктор Петрович, позади вас пятиэтажка. Ее отсюда не видно. На углу крыши засел снайпер.

Глаза у Ярцева сначала немного округлились, но затем гневно нахмурились.

— Я не хочу его спугнуть. У него должна быть информация совсем другого уровня, чем у того киллера. — Я кивнул в сторону фургона. — Поэтому мы сейчас с вами зайдем обратно в бар, и вы прикроете меня от снайпера. Поднимаясь на крыльцо, я немного пригнусь, сделав вид, что очищаю брюки от грязи. После этого я перекинусь парой слов с Ольгой, чтобы ее успокоить, и мы направимся к туалету. Но вместо этого пройдем через пожарный выход. А потом вместе пойдем брать снайпера.

— Ваше сиятельство, позвольте мне одному это сделать? В баре будет безопаснее. Я приставлю к вам одного бойца из патруля.

— Нет, не позволю. Это будет слишком долго. И, возможно, в баре остались информаторы, которые предупредят снайпера о вашем необычном поведении. Я пойду с вами, и точка! — твердо добавил я, увидев, что Ярцев явно хочет мне возразить. — Лучше загляните в фургон и достаньте пистолет. Он под крайним правым сиденьем.

Виктор Петрович немного постоял, хмуро глядя на меня, потом развернулся и пошел к фургону. Проверив своего пленника и достав пистолет, он вернулся ко мне.

Я заткнул оружие за пояс, прикрыл курткой, и мы двинулись к дверям бара. Нам повезло, и внутрь мы попали без происшествий.

Когда я вошел в бар, все взгляды вновь обратились ко мне.

— Со мной все хорошо, — улыбнувшись, громко сказал я, одновременно внимательно сканируя взглядом помещение. — Сейчас только приведу себя в порядок.