Читать книгу Медики шутят, пока молчит сирена. Страница 2. онлайн на сайте all-library.ru

Из кн.: [Палатинская антология. XI. С. 414;

см. Медицина в поэзии… 1987. С. 20]

* * *

Агид не ставил клистира и Аристагора не трогал,

Только вошел… тотчас Аристагору конец.

Есть ли губительней где аконит?[1] Приготовьтесь скорее,

Гробовщики, увенчать гида митрой с венком.

Медицина в поэзии… 1987. С. 15

Лукиан

(ок. 120–190 гг. н. э.)

На Подагру

Нищий, богиня, противен тебе, ты смиряешь богатых,

Знаешь всегда и везде, как беспечально прожить.

Нет тебе радости большей, как в ноги забраться чужие.

Впрочем, оружье и сок мирры приятны тебе;

Радует свежий венок и влага авзонского Вакха, —

Этого ты никогда у бедняка не найдешь.

Вот почему избегаешь ты бедности скудной порога

И веселишься, войдя в ноги и в дом богача.

Там же. С. 20

Паллад (ок. 360–435 гг. н. э.)

На хирурга

Лучше на суд Гегемону, казнящему смертью злодеев,

Отданным быть, чем к тебе в руки, Геннадий, попасть:

Тот, по закону карая, разбойникам головы рубит,

Ты же, невинных губя, с них еще плату берешь.

Медицина в поэзии… 1987. С. 20

Киллактор

(годы жизни неизвестны)

Пять животов врач Алексий промыл, пять желудков очистил,

Пять больных осмотрел он, мазью натер пятерых.

Всем им один был конец, ночь одна, гробовщик и лекарство,

Плач, погребенье, Аид, — <каждому этот набор>.[2]

Там же. С. 23

Марциал

(ок. 43-104 гг. н. э.)

Врач был недавно Диавл, а нынче могильщиком стал он:

То, что могильщик теперь делает, делал и врач.

* * *

Недомогал я, ко мне в помощь, нимало не медля,

Ты появился, Симмах, с сотней своих школяров.

Начали щупать меня сотня рук, ледяных от мороза:

Без лихорадки я был раньше, а вот и она!

Там же.

Авсоний

(ок. 310–394 гг. н. э.)

На отравительницу-прелюбодейку

Шлюха-жена угостила супруга-ревнивца отравой.

Но, заключив, что такой дозой его не убить,

К ней подмешала она и ртути смертельную меру,

Думая скорую смерть ядом двойным причинить.

Коль разделить эти средства, они, разделенные, — яды;

Выпить их вместе — тогда противоядья они.

Вот так и спорили эти смертельные чаши друг с другом.

Гибельный вред уступил силе целительной в них.

Тотчас они устремились в пустые извилины чрева,

Скользким известным путем пищу извергнули вон.

Благостна воля богов! Польза есть и в жене беспощадной:

Так, если хочет судьба, — яд помогает двойной.

* * *

Хилому Марку предрек Диодор-предсказатель, что только

Шесть, и не более, дней жить остается ему.

Врач же Алькон, кто сильнее богов и сильнее судьбины,

Сразу сумел доказать, что предсказание — ложь.

За руку взял он того, кому шесть дней оставалось,

И не осталось уже Марку для жизни ни дня.

Медицина в поэзии… 1987. С. 36, 37

Омар Хайям

(1048–1122)

Четверостишие, любимое И. А. Кассирским

Общаясь с дураком, не оберешься срама.

Поэтому совет ты выслушай Хайяма:

Яд, мудрецом тебе предложенный, прими.

Из рук же дурака — не принимай бальзама!

И. А. Кассирский… 2008. С. 119

Античные и средневековые врачи

Плеяда великих медиков [3]

Гиппократ

(Др, Греция, 460–377 гг. до н. э.)

— Правда ли, что гениальность — это болезнь? — спросили однажды Гиппократа его ученики.

— Конечно, — ответил тот.

— Но, к сожалению, очень редкая и, увы, совершенно незаразная.

* * *

Гиппократ считал, что «в человеческом организме взаимодействуют четыре жидкости: кровь, по латыни — sanguis, желтая желчь — по-гречески chole, слизь — phlegma и черная желчь — melanos chole. В организме человека эти жидкости находятся в определенном количественном соотношении, нарушение которого приводит к расстройству психической деятельности». Так возникло деление на четыре темперамента: сангвинический, холерический, флегматический и меланхолический, которые и сейчас широко применяются для качественной характеристики типа человеческой личности.

* * *

Академик А. И. Воробьев о Гиппократе: «Врач должен обладать первым качеством — презрением к деньгам. Гиппократ сказал: презрение к деньгам. Потому что деньги — потом. Они есть, но сбоку от морали. Она никогда не покупалась на деньги».

Академик Андрей Воробьев… 2010. С. 944

Пян Чиао

(Китай, V в. до н. э.)

Великий китайский врач Пян Чиао ввел следующие принципы распознавания болезни: по внешнему виду — это качество врача он называл искрой божьей; аускультацией, т. е. выслушиванием — это могли понимать лишь врачи, обладавшие необыкновенным слухом и мастерством; путем опроса больного — собрать и обобщить анамнез для определенного вывода мог только особо умелый и ловкий доктор и, наконец, по исследованию пульса — тут требовалось искусство тонкого ощущения пальцев, огромный опыт и знание анатомии. Считается, что распознание болезни по частоте пульса в различных точках тела открыл именно Пян Чиао. Именно это искусство было доведено китайскими врачами до совершенства и на протяжении веков лежало в основе диагностики. С другой стороны, Пян Чиао называл шесть основных причин, которые препятствуют излечению: неуравновешенный образ жизни, погоня за деньгами, неправильное питание, неподходящая обувь и одежда. И особенно подчеркивал пагубность отказа от лекарств и пользование услугами жрецов тогда, когда необходима помощь врача.