Пол, мерно раскачиваясь, стал накреняться вправо. А бандиты ни с того ни сего заговорили знакомыми голосами…

«Неужели это все? – пронеслось в воспаленном мозгу Андрея. – Неужели я теряю сознание?..»

Решив стоять до конца, он еще успел сменить обойму, но на большее уже не хватило сил…

Влетев в дом вслед за двумя рослыми парнями из окружного ОМОНа и прижавшись к стене, Бабкин затаил дыхание. В нос ударил едкий противный запах.

– Похоже на «черемушку», – поведя носом, предположил один из омоновцев, занявший оборонительную позицию за выступом шкафа.

Второй, удерживая палец на спусковом крючке автомата, застыл у двери гостиной. Его напарник перебрался ближе и отсчитал:

– Раз, два, три!

Парни дружно ломанулись в комнату, а Бабкин тем временем шмыгнул к двери, ведущей в кухню. Заметив в ней два пулевых отверстия, распахнуть не решился.

– Никого, – донеслось из гостиной.

– Ну, что здесь? – дохнул в затылок Лехе Дорофеев и брезгливо поморщился. – Ну и вонища!

– Короче, на три! – предупредил Леха и начал отсчет:

– Раз и…

Дорофеев со всего маху саданул в дверь ногой. Слетев с петель, она с грохотом повалилась на пол.

– Ну вот, все испортил. – Старший лейтенант неодобрительно покачал головой. – Я даже до двух не досчитал!

– Смотри! – оборвал его Дорофеев, ткнув пистолетом в правый угол.

У кухонного шкафа в луже крови лежала женщина.

– Кровь не успела свернуться, – озадаченно заметил Бабкин. – Те двое во дворе тоже еще тепленькие. Не могли же они сквозь землю провалиться!

– Меня сейчас волнует только судьба Фараона, – жестко отозвался Дорофеев.

– Газ идет сверху, – прервал их спор голос омоновца.

Не раздумывая. Бабкин с Дорофеевым бросились назад в холл.

– За мной! – приказал майор и первым побежал вверх по лестнице.

За ним последовали омоновцы, а потом и Бабкин. На втором этаже притормозили.

– В доме никого нет, – предположил Бабкин. – На втором этаже точно. А на третьем… – Он повел головой вверх. – Газ идет оттуда. Вряд ли они там. Только идиоты станут травить сами себя.

– Прочешите второй, – приказал омоновцам Дорофеев, а сам ринулся на третий этаж, на ходу бросив:

– Леха, прикрывай!

– Если ты думаешь, что за твоей спиной что-нибудь можно разглядеть… – бурчал Леха, взбегая вслед за майором.

Добравшись до конца лестницы, Дорофеев наткнулся на своего командира.

Корнилов сидел на полу, привалившись спиной к стенке. Его голова была низко опущена, рука крепко сжимала пистолет. Вначале Дорофееву показалось, что фараон мертв.

– Андрей! – в ужасе вскричал он. Тот даже не пошевелился. Сунув пистолет за пояс, Дорофеев прикрыл нос воротником рубашки и бросился к Андрею. Опустившись на колени, слегка встряхнул его и позвал:

– Андрей! Ты меня слышишь? Очнись, это я, Ваня.

Подбежавший Бабкин окинул Андрея тревожным взглядом, нащупал пульс и просиял.

– Все нормально, – объявил он. – Дышит. Нужно поскорее вытащить его из этой душегубки. Не то в сводках на три трупа больше окажется.

Взвалив Андрея на плечо, Дорофеев поспешил вниз. Выбравшись на свежий воздух, опустил свою ношу на крыльцо и тяжело выдохнул. Выскочивший вслед за ним Бабкин хотел что-то сказать, но натужно закашлялся.

Оглядевшись, Дорофеев заметил командира ОМОНа и пальцем поманил его к себе.

– В доме пять трупов, – объявил тот, подойдя, и окинул Андрея оценивающим взглядом. Парень в рубашке родился. При таких налетах обычно в живых никого не оставляют. Как он? Я смотрю, ранен в плечо…

– Ерунда, – встрял в разговор Бабкин, однако из-за душившего его кашля, махнул рукой и отошел.

– Ранение пустяковое, – пояснил Дорофеев. – А вот отравился всерьез.

Ничего, в больнице откачают. Думаю, оклемается. А как с налетчиками?

Командир ОМОНа пожал плечами:

– Никаких следов.

– Да ты что?! – возмутился Бабкин, нервно кашлянув в кулак. – Особняк в решето превратили, а ты – никаких следов! Лес прочесать надо. Они не могли далеко уйти.

Омоновец покачал головой.

– Не могу. Только что получил приказ дождаться спецназовцев и сваливать.

ФСБ займется этим делом. Их спецы уже выехали. – Он замолчал, заметив, что Андрей слегка приподнял веки.

Все мгновенно переключили свое внимание на него. Посмотрев сначала на Дорофеева, потом на Бабкина, он расслабленно улыбнулся и прошептал:

– Будем жить, ребята…

– Еще бы! – радостно воскликнул старлей. – Тебе как минимум медаль светит от мэра за героическую оборону особняка его второго зама. – Он на мгновение задумался. – Нет, за мертвого мэр медаль не даст. А вот руку пожмет точно.

– Кончай трепаться, – оборвал его Дорофеев. – Давай лучше перенесем его в джип и отвезем в больницу.

– Я уже вызвал «Скорую», – напомнил о себе командир ОМОНа и, козырнув, направился к своим ребятам, сгрудившимся у выезда со двора.

На этот раз «Скорая помощь» оправдала свое название: не прошло и минуты, как машина с красным крестом въехала во двор. Выскочившие из нее санитары бросились было к лежавшим у стены дома охранникам, но начальник ОМОНа остановил их, указав на Андрея. Развернувшись на девяносто градусов, санитары бросились к крыльцу. Врач, бегло осмотрев Андрея, заключил:

– Нужна срочная очистка легких. И дай бог, чтобы в рану не попала какая-нибудь дрянь, иначе заражения не избежать. – Он перевел взгляд на санитаров и приказал:

– В машину его и в первую клиническую.

Немного погодя и сам он занял место рядом с водителем. На выезде со двора путь «Скорой» преградил черный комфортабельный «Опель». Из него выскочили два автоматчика, а вслед ними еще двое в кожаных куртках, – Вот и службы пожаловали, – усмехнулся Бабкин. – Как всегда, вовремя.

Один из прибывших щуплый, невысокого роста мужчина с большими залысинами, подошел к «Скорой» и обменялся с врачом парой скупых фраз. Потом кивком подозвал к себе автоматчиков и, бурно жестикулируя, что-то приказал им. Парни метнулись к задней дверце «Скорой».

Тем временем позади «Опеля» остановилась еще одна машина с кунгом, окна которого были зарешечены. Из нее выскочили еще человек семь в пятнистых бронежилетах.

Увидев, что носилки с Андреем уже наполовину вытащили из «Скорой», Дорофеев налился кровью и двинулся наводить порядок.

– Что эти козлы собираются делать? – растерянно пробормотал Бабкин, едва поспевая за ним.

– Не знаю, что они собираются, – проскрежетал зубами Дорофеев, – зато точно знаю, что сейчас врежу кому-то по морде.

Подскочив к одному из спецназовцев, схватил его за руку:

– Майору нужно в больницу! Парень недоуменно посмотрел на него, потом перевел взгляд на лысого в кожаной куртке.

– Не мешайте работать! – гаркнул тот, обращаясь к Дорофееву, и приказал спецназовцам:

– Давайте поживее, ребята. В нашу машину.

– Ни хрена! – Дорофеев так вцепился в руку спецназовца, что тот не мог пошевелить ею. – Я сказал, он едет в больницу.

Лысый недовольно покачал головой, жестом подозвал еще нескольких парней и, указав на милиционеров, скомандовал:

– Уберите их!

Парни сорвались с места и, сделав пару шагов, остановились, поскольку Бабкин выхватил пистолет и взял их на прицел.

– Я психованный! – заорал он. – Могу и выстрелить!

Спецназовцы тоже схватились за оружие. Видя, что ситуация накаляется, Дорофеев вырвал из-за пояса свой «ТТ». Добрую минуту милиционеры и парни из ФСБ стояли друг против друга в ожидании, когда лысый примет решение. А тот не спешил. Достав из внутреннего кармана пальто сотовый телефон, отошел в сторону.

О чем он там говорил, никто не слышал. Наконец лысый спрятал телефон и, подойдя ближе, негромко произнес:

– Пусть едут. Двое в сопровождение. Опера вскочили в «Скорую», и та тронулась с места. Вслед за ними выехал «Опель».

– Ну и что ты наделал? – упрекнул Леху Дорофеев. – Какого черта было хвататься за пистолет? Не знаешь эту публику? Еще чуть-чуть, и от нас бы мокрого места не осталось. Вот бы удружили Фараону.