Билл объяснил все это Мэг, как только они закрылись в комнате слева, которая оказалась спальней, грязной и неопрятной. Свет фонаря выхватил из мрака оплывшую свечу в оловянном подсвечнике, стоящем на выступе над камином. Билл зажег ее. Преследователи уже наверняка знали, что они здесь, и сидеть в темноте было глупо. Пламя свечи, казавшееся ярко-желтым после бело-голубоватого света фонаря, озарило покатый потолок, скомканную постель на убогой койке и исцарапанный желтый комод с треснутым зеркалом, наполовину вывалившимся из рамки.

В противоположной стене находилась еще одна дверь.

Она была приоткрыта. Билл взял свечу и прошел в соседнюю комнату. Это была еще одна спальня с окном над парадной дверью. Судя по висевшему на крючке красному фланелевому халату, спальня принадлежала старухе. Билл нашел вторую свечу, зажег ее от той, которую держал в руке, и поставил на комод возле двери. Потом вышел на площадку и прислушался. Ни звука. Казалось, сторожка была домом Робинзона Крузо на необитаемом острове. Билл обернулся к Мэг.

— Найди что-нибудь сухое. Тебе нельзя оставаться в мокрой одежде.

Вода с одежек Мэг капала на грязный ковер. Она сбросила юбку перед тем, как прыгнуть в озеро. Ее светлые шелковые панталоны были перепачканы грязью и зеленоватой слизью; босые ноги кровоточили; серый шерстяной джемпер насквозь промок. Тем не менее, сверкнув глазами, она заявила:

— Если ты думаешь, что я стану надевать вещи этой ужасной старухи…

— Не будь дурой! — свирепо прервал ее Билл. — Иди в ту комнату и постарайся что-нибудь найти! Только поторопись, так как у нас будут гости и тебе лучше принять их одетой!

— Ни за что! — Мэг топнула босой ногой, но внезапно побежала в соседнюю комнату и захлопнула дверь.

Ее пробирала дрожь при одной мысли о вещах миссис Хендерсон, но вчера… нет, позавчера она видела постиранное белье на веревке позади сторожки. Если удастся найти что-нибудь чистое…

Мэг выдвинула ящики комода. В верхнем ящике хранились довольно странные вещи — несколько пар старых вечерних туфель, рваная плюшевая скатерть, когда-то бывшая голубой, пять или шесть вееров — кружевной, шелковый, атласный, даже бумажный, не менее дюжины сумок и два меховых палантина в плачевном состоянии.

Мэг, вздрогнув, закрыла ящик и заглянула в следующий.

Здесь лежали некоторые из тех вещей, которые она видела на веревке. Первой ей попалась необъятная ночная рубашка из фланели с ужасающим серым оттенком, но, безусловно, недавно постиранная и выглаженная, а главное, абсолютно сухая. Мэг пришлось признать правоту Билла. Было бы глупо оставаться в мокрой одежде. Она быстро разделась, вытерлась первой попавшейся под руку вещью и натянула ночную рубашку. Продрогшая кожа сразу начала согреваться.

Ну а что дальше?

Клетчатые бело-голубые панталоны миссис Хендерсон вряд ли ей подойдут. Мэг взяла пару черных шерстяных чулок, тоже вроде бы чистых, и натянула их на ноги, а потом выдвинула нижний ящик. Он был набит очень странными и очень разными вещами, как и верхний. Здесь лежали ботинки, столовые ножи, шерстяной шарф, целые ярды черного кружева, пачка свечей, несколько имбирных пряников и невероятно грязное платье из красного бархата. Но поверх этой груды находился плотный пакет из коричневой бумаги с фамилией ледлингтонского торговца мануфактурой. Очевидно, миссис Хендерсон или ее сын побывали у него в лавке и вернулись не с пустыми руками, так как, вскрыв пакет, Мэг обнаружила внутри пару черных панталон из крепкого трикотажа и плотный темно-синий кардиган. Ей понадобилось полминуты, чтобы натянуть новые чистые панталоны и засунуть в них ночную рубашку, которую пришлось дважды обернуть вокруг себя, но от этого стало только теплее. Надев и застегнув синий кардиган, Мэг почувствовала себя гораздо лучше и в глубине души была признательна Биллу. Конечно, ночная рубашка миссис Хендерсон вся топорщилась, но была сухой и теплой.

Когда Мэг открыла дверь, Билл все еще стоял у противоположной двери, прислушиваясь.

— Возьми свою свечу и выгляни в окно, — велел он ей. — В дом никто не входил.

Мэг выполнила поручение и вернулась.

— Кто-то стоит у ворот — по-моему, Хендерсон. Думаю, это он стрелял в нас.

Последовала пауза.

— Ты знаешь, сколько их всего? — спросил Билл.

— В сторожке живут Хендерсоны — старуха, ее внук Джонни и его отец, который работает здесь шофером. Думаю, они все в этом замешаны и это не первое их преступление.

— В этом я не сомневаюсь, — мрачно произнес Билл.

Мэг подошла к нему.

— В доме живут Миллер и его жена. Она карманная воровка, но горько плакала, узнав, что меня собрались утопить. — Мэг добавила испуганным шепотом. — Миллер очень опасен.

— Это все?

— Я видела еще одного человека. Очевидно, я не должна была ее видеть. Не знаю, как ее зовут… — Она вздрогнула. — Я боюсь, Билл! Хендерсону известно, что мы здесь. Если он не идет за нами, то потому, что ждет ее.

Кто-то должен ее привести — Джонни или старуха. Она их главарь. Без нее они ничего не предпримут.

— О ком ты говоришь?

Билл привлек ее к себе. Движение было таким же грубым, как его голос, когда он велел ей переодеться. Впервые в жизни Билл был груб с ней, и Мэг сразу поняла причину — он боится за нее.

— О мисс Кэннок, — ответила она. — Но эта женщина только притворялась ею. Она может сыграть любую роль — дяди Генри, Деллы Делорн…

— Что?! Ну-ка рассказывай побыстрее!

Мэг все ему рассказала шепотом, покуда он обнимал ее, прислонившись к двери и слушая, не раздадутся ли шаги на лестнице.

— Они убили Робина, — закончила рассказ Мэг. — Утопили его здесь и хотели точно так же разделаться со мной.

Она собиралась надеть мои вещи и сделать вид, что садится на поезд в Ледлингтоне, чтобы все думали, будто я уехала, а потом они бы отвезли мое тело в Лондон и бросили в реку, и все выглядело бы так, будто я покончила с собой. — Мэг вся задрожала. Ведь это едва не произошло! А что будет дальше?

— Мы должны выбраться отсюда, прежде чем кто-нибудь появится, — сказал Билл. — Прекрати дрожать и слушай!

Мэг кивнула.

— Если там только Хендерсон, ничего — справимся как-нибудь. Ворота не заперты — я нашел ключ и открыл их.

Но Хендерсон думает, что они заперты — по крайней мере, я на это надеюсь. Поэтому я попробую отвлечь его от ворот, а когда он погонится за мной, ты выскользнешь за ворота, побежишь к машине — она стоит на дороге ярдах в двадцати от них — и заведешь мотор. Потом я прибегу к тебе и, если повезет, мы уедем. Если я не появлюсь, езжай в деревню и поднимай тревогу…

Едва он произнес эти слова, в парадную дверь негромко постучали.

Они переглянулись. Желтоватое пламя свечи освещало кровь на щеке Мэг и длинное зеленое пятно.

— Билл, можно я посмотрю, кто это? — быстро спросила она. — Я могу выглянуть в окно.

— Нет, стой здесь — пойду я. А ты слушай и, если раздастся шум на лестнице, позови меня.

Билл вышел в переднюю комнату, открыл створчатое окно и выглянул наружу. Большой фонарь, стоящий у порога, освещал фигуру Генри Постлетуэйта. Хорошо были видны седые волосы и борода. Профессор стоял, закутавшись в длинное пальто; лицо под широкополой шляпой было поднято, он смотрел на фасад сторожки. Когда Билл изумленно уставился на него, он наклонился вперед и снова постучал в дверь, потом отступил назад и увидел открытое окно.

— Мэг! — окликнул старик. — Ты здесь, дорогая?

— Это вы, профессор? — тихо спросил Билл, совершенно потрясенный.

Генри Постлетуэйт подобрал фонарь и поднял его "над головой.

— Мой дорогой Билл! Какой приятный сюрприз! Как ты здесь оказался? Мэг с тобой? Мы беспокоимся о ней. Наш шофер, к сожалению, любит выпить лишнее, и боюсь, что он напугал ее. Скажи ей, что я здесь и что бояться нечего.

Рука Мэг легла на плечо Билла.