— Некрепкая, зараза…

Потом потрогал свой шрам, пошатываясь, встал на ноги, превратился в летучую мышь и сиганул в открытое окошко.

— Сама виновата… закрыть забыла, — пробормотала я, захлопывая окно.

Теперь, как бы душно не было, ночью я его открою вряд ли… больше мне клыкастых гостей не надобно. Хотя… может щит наколдовать? Да, завтра и наколдую, давно пора. Только раньше надобности как-то не было — кто ж в окно к ведьме добровольно полезет?

И кондиционер поставлю. Завтра же.

Ангелочка жалко, все же отец на первое причастие подарил. Я подняла отвалившийся кусочек крыла, положила его на стол и только сейчас заметила, что дрожу. От холода или пережитого ужаса? Я и сама не знала. Меня сегодня как-никак, а чуть не убили. А все же, почему не убили?

Никак не могу забыть эти глаза вампира… Ну похожа я на портрет, ну и что?

Я еще раз посмотрела на родоначальницу, пожелала ей доброй ночи… нет, наверное, уже утра, и почапала в спальню. Надо попытаться уснуть. Только вот получится вряд ли.

Шок накрыл меня с утра: вставать совсем не хотелось и где-то в глубине билась слабая надежда, что все, произошедшее вчера ночью, было неправдой. Что мое тело не плавилось в ненавистных руках, что меня не пытались убить, что я сама же, собственными руками, излечила своего мучителя. Боже, это я, я во все виновата! И в том, что Маман было больно, и в том, что Пу могла бы пострадать вместе со мной… все моя блажь, мое желание одурманить вампира… да чтоб я еще хоть раз!

Что происходит-то?

Удача, слишком много удачи.

И слишком много стыда, глаз открывать не охота. И из кровати вылазить не охота. Но сколько же можно спать?

Я глянула на мобильник, половина одиннадцатого… однако… тяжело сползла с кровати, вошла под холодный душ. Ледяные струи успокоили, почти, но в душе остался гадский привкус… непоправимого. Но жить как-то надо. И щелкнув пультом, я оживила телевизор, села на край стола с только что приготовленной чашкой кофе и застыла в удивлении.

Чуть позднее за закрытыми дверями раздался счастливый смех Пу, что-то негромко сказала Маша. Я была в прострации. Остывал рядом кофе, я все так же сидела на краешке письменного стола и вертела в пальцах проклятый кусок картона, очень сильно надеясь, что он сейчас растает и исчезнет. Или хотя бы буквы с него исчезнут…

Картон-то очень даже ничего, розовенький, с золотистыми цветочками, а в центре готическим шрифтом выведены красивые буковки:

«Лилия и Александр Лесковы имеют честь пригласить Вас на бал по случаю их помолвки. Бал откроется в полночь, в северном замке, 29 июня 2011 года. Вечернее платье обязательно.»

Внизу приписка от Ли:

«Не придешь — шкуру сдеру!»

Да, сейчас мне только по балам шататься, ага! Подруга, к чертям собачим! И как это она себе представляет — в вечернем платье, с вечерней прической и на метле? Или я туда на машине поеду? Мне малышки жалко, я ей все шины на деревенских дорогах сдеру.

Не успела я додумать, как внизу увидела еще одну маленькую приписочку:

«Карету и провожатого пришлем к одиннадцати».

Это какую карету-то? Уж не Золушкину ли? Ту, что к двенадцати в тыкву превратиться? С Ли станется.

И вообще… разве так приглашают? Даже шанса отказаться не дали!

Сама того не заметив, последнюю фразу я произнесла вслух.

— Тебе дай, так черта с два в гости дождешься! — Призрак, как всегда, появился за моим плечом неожиданно. — А чем ты, родная, недовольна? Все девушки прям обожают всяческие там балы, платья, рюшки, а ты, как баран упрямый — все сопротивляешься.

— Да? — протянула я. — А нормальные хозяева, случаем, не присылают приглашения за две недели до бала, а не за два дня? Где я за два дня приличное бальное платье найду?

— В городе, — невозмутимо ответил Призрак. — На улице Михайловского, второй дом, рядом с аптекой.

— А ты откуда знаешь?

Призрак лишь пожал плечами.

— Я там при жизни костюм на свадьбу покупал.

— Ты был женат?

— Свидетелем я на свадьбе был, — ушел от ответа Призрак. — Костюм оказался отличным, а вот свадьба ни к черту. Еще вопросы будут?

— Будут.

— А ответов не будет.

Призрак поступил так, как поступал всегда, когда не хотел продолжать разговор — наглым образом исчез, оставив меня одну с проклятым приглашением… Может, оно и к лучшему, хоть как-то поможет отвлечься.

Про вампира думать не хотелось. Хотелось горячо молиться, чтобы больше его не встретить… Тихий смех на ухо, жар поцелуев, его руки на моей талии, не вспоминать! Забыть… Выкинуть из памяти и больше не возвращаться! Не было этого, не было!

Если бы это было так легко, забыть…

Вздохнув, я бросила картонный прямоугольник на стол, закрыла магическую книгу и пошла в спальню — переодеваться. В затасканном свитере и джинсах нормальные дамы в город не ездят. Вопрос только — я дама нормальная? Это вряд ли.

После некоторого раздумья, я вытянула из шкафа и бросила на кровать симпатичное кремовое платьице на бретельках с пышной юбкой до колен. Порылась на нижних полках и нашла таки свои любимые босоножки на высоких шпильках.

Давненько не выбиралась в люди, подумалось мне, когда я стояла у зеркала и собирала волосы в высокий пучок. Когда-то я так одевалась каждый день… Алина говорила, что женщина должна быть женственной. Алина… почему она так резко порвала со мной? Будто и не было меня? Почему не пишет, не звонит, не интересуется — где я и что со мной? Только регулярно шлет на счет деньги… которые я никогда не снимаю.

Мне не нужны деньги от чужого человека. Раз уж я взрослая, способная жить самостоятельно, то и себе на жизнь я заработаю сама.

Я зло воткнула в пучок еще несколько шпилек и устало улыбнулась своему отражению в зеркале. Мое лицо. Мое ли? Едва заметный макияж, вымученная улыбка, усталый, потухший взгляд.

— Ты у нас красавица. — Маша появилась за моей спиной неожиданно. — Прости, я стучала, но ты слишком задумалась. Мой тебе совет — не погружайся слишком глубоко в собственные переживания, можешь не вынырнуть.

— Маша… — опешила я.

— Знаю, что вчера было, — тихо сказала Маша. — Он больше не придет. Мы не позволим. Пока ты сама не захочешь, так что лучше забудь.

Я бы с удовольствием, но как?

— Я слышала, ты едешь, в город. — Маша поймала мой взгляд в зеркале и тепло улыбнулась. — Не могла бы ты купить пару вещей…

Знаю я вашу пару! Но не согласиться было бы свинством, которое бы мне долго не простили…

— Хорошо…

Как я и ожидала, список был не один. Был квадратный лист бумаги для заметок от Маши, исписанный красивым, аккуратным почерком, была и неряшливо вырванная из тетради страница с крупными, неразборчиво написанными буквами от Пу, была оберточная бумага с жирным пятном от Маман, и еще один квадратный листик с заказом Призрака, составленный при помощи той же Маши, мокрый лист от Зеленой. И когда написать-то успели? И кто разболтал, что я еду в город? Призрак!!!

Горестно вздохнув, я сгребла с туалетного столика листки и аккуратно, чтобы не потерять, засунула их в боковой карман сумки.

— Интересно, — прошептала я. — Оно все в багажник влезет или нет?

— Есть еще и заднее сиденье, — невозмутимо подсказала Маша.

В эту минуту я ненавидела Магистрат. Впрочем, недолго.

На улице горестно хмурилось небо, рискуя расплакаться проливным дождем. Бросив на переднее сидение зонтик и сумочку, я проверила наличие в сумочке, карточки, наличных и прочих прелестей, и помахала Маше.

— Езжай осторожнее, — сказала она, захлопывая дверцу.

— Еду… — прошептала я, разворачивая машину на площадке перед домом.

Включив радио, я вздохнула под тягучее Evanescence "Bring Me To Life". Говорили же умные люди — на черта тебе дорогая машина на таких дорогах? Угробишь! Но иногда разум молчит, а женская интуиция орет благим матом и требует. Хочу! Хочу вот эти плавные линии, мягкость хода и хищные глаза-фары! Черный зверь… мой любимец.