Запутано, но верно.

Они должны оставить ее в живых, потому что, если они этого не сделают, секрет будет навсегда потерян. О, они могут вырвать из Джейн слово «Торнтон» и даже могут привезти в Австралию какого-нибудь старика — уроженца тех мест, обладающего энциклопедическими знаниями. Но держу пари, это вовсе не поможет им. Потому что окончательная разгадка заключена где-то в отношениях между сестрами, в Джейн. Где-то в семейной истории, связанной со Стейшн, или в слухах, которые из всех людей, живущих на планете Земля, может распознать только одна Джейн.

Умная старая женщина на случай непредвиденных обстоятельств окружила свой секрет защитной стеной. Сейчас и возникли эти непредвиденные обстоятельства, а стена до сих пор еще держится.

Я в это верил! И надеялся на это!

Билли Одна Шляпа вышел, держа в руке недоеденную лепешку и храня на лице многовековое терпение.

— Собирай свои вещи, Билли, — сказал я. — Мы отправляемся на Стринджер Стейшн.

Он одарил меня присущим ему долгим взглядом, кивнул и исчез, возвратившись обратно через тридцать секунд с пластиковым пакетом в руке. Потом влез в машину и сказал:

— О'кей, босс.

«Коммодор» двинулся в южном направлении.

— Там может быть опасно, — предупредил я.

Билли повернул ко мне свою большую голову и спросил:

— Но мы должны сделать это?

— Да. Если сможем.

Наступило молчание. Билли вертел головой по сторонам, рассматривая быстро мелькающие за окном автомобиля окрестности. А я жал на газ, гоня машину по Ваннер-роуд, с нее на трассу, потом на Саус-стрит и к Джандакоту.

Светящаяся стрелка указывала на место парковки в конце дороги. Выключив мотор, мы с Билли направились к ожидавшему нас самолету. Двумя часами ранее, когда я позвонил, чтобы узнать, как мы можем быстро добраться до Кунунурры, парень, отвечавший по телефону, предложил мне «леар». Но как платить, рассуждал я. Да ладно, как-нибудь! Расплачусь! Время слишком дорого, а этот «зверь» летел как пуля.

Через несколько минут мы были уже в небе. К этим минутам прибавьте три часа до Кунунурры. Если бы мы жаждали выпить, пожалуйста: «Только обслужите себя сами, сэр». Или если бы захотели сандвич? «Серебряный поднос, ароматная шотландская семга, накрахмаленные салфетки»... Очень любезный пилот.

Билли Одна Шляпа спал. Естественно, это был не первый мой полет на реактивном самолете. Но, находясь в этом сверкающем «звере», который должен преодолеть расстояние, в тысячу четыреста миль за три часа, как я приказал,я и то испытывал необычные ощущения. А что уж говорить тогда о Билли, преодолевающем теперь за одну минуту расстояние в восемь миль и первый раз летящем на самолете... Но Билли был невозмутим. Он спал, заснув в тот же момент, как только мы поднялись в воздух.

Я сильно устал, но сон не шел ко мне. Неприятный контраст. Сижу в мягком кресле, потягиваю чай и стараюсь занять свой мозг вычислениями, к которым, впрочем, не проявлю особого интереса. За одним исключением, а именно: вечером я находился в Перте, а утром должен быть на Стринджер. Смогу ли сделать все, как надо?..

Смогу. Оставалась одна поездка на грузовике. Билли дорогу знал.

Не стану утомлять вас рассказом об этой поездке. В полуночной Кунунурре не было никого и ничего, кроме голубых огней башни контроля и ночных такси с красными огоньками сигарет на передних сиденьях. Они собрались возле аэропорта в ожидании пассажиров с «леара», то есть нас. Мы с Билли загрузили в такси весь прилетевший с нами багаж: крепкие спиртные напитки и коктейли, арахис и миндаль, пиво и несколько бутылок южноавстралийского шампанского плюс сандвичи с ароматной семгой. Живой или мертвый, я должен буду за это расплатиться.

Через пятнадцать минут мы добрались до нашей «тойоты». Билли оставил ее у друзей на время, пока находился в Перте. Я любовно обошел ее и пересчитал колеса. Потом положил в нее емкости для топлива и, несколько смущенный, обнаружил, что со всех сторон на меня направлены благожелательные взгляды. Жена и дети Билли, его друзья удивительно сердечно отнеслись ко мне; было много улыбок и рукопожатий. Потом мы с Билли со всеми попрощались, у нас оставалась невыполненной еще одна задача; запастись бензином. Когда мы ехали из аэропорта, водитель такси рассказал, где можно его отыскать, поэтому через несколько минут мы оказались возле заправочной станции, где тучный скучающий мужчина слушал поп-музыку.

— Люди, которым приходится уезжать таким чертовски неприятным вечером, — сказал он нам, — всегда покупают топливо, прежде чем покинуть город. С тех пор как путешественники стали брать про запас целые трейлеры горючего и покупать его чуть ли не целую тонну, я всегда держу станцию открытой. У меня осталось не очень много, но вам много, наверное, и не надо.

Билли уже развернул грузовик к выходу, когда я заметил вывеску «Дары садов».

Молодые пальмы, бананы, несколько томатов, много миндальных деревьев и даже горшки для цветов. Одинокий мужчина уже успел включить музыку.

— Можете достать немного сетки?

Мужчина сказал, что она где-то у него была, но придется подождать минуту-другую. Он ушел и, вернувшись с целым рулоном, спросил, сколько мне надо. Весь рулон. Это полезная вещь, прочная. Лучше больше, чем меньше.

Теперь в дорогу! Мы выехали за город, и начались ухабы. В сезон дождей рытвины размывает, и они заполняются грязью. В остальное время года эта грязь затвердевает, словно цемент, и словно ждет, когда вы проедете по ней. Вы двигаетесь как кенгуру: прыжок, еще прыжок, еще один... Это вам не комфортабельная прогулка, а с Билли Одна Шляпа в качестве компаньона, который больше молчит, такую поездку веселой не назовешь.

Когда меня не подбрасывало, я думал. Во мне крепла уверенность, что в Джандакоте в инвалидном кресле была Джейн, одурманенная наркотиками или раненая. Так или иначе, беспомощная. Значит, Джейн жива, значит, ее куда-то везли.

Скорее всего дело происходило так: похитители держали Джейн в Перте, в том самом доме № 26. Кто-то надеялся, что Джейн могла знать какие-то важные мелочи, и они существовали, конечно, но не в том виде, в каком ожидали ее тюремщики. И продолжались вопросы и допросы, которые так и не дали нужного результата. Потому что эти важные мелочи могли всплыть в памяти Джейн только в доме Мэри Эллен, среди вещей, принадлежавших старой леди.

Поэтому они должны отвезти ее на Стринджер Стейшн. Верно? Верно! Могли ли они отвезти ее туда сразу? Сомнительно. Они должны были послать кого-нибудь на Стринджер Стейшн, чтобы убедиться, что там — никого: ни представителей власти, ни полиции, ни меня. И только тогда отвезти ее в дом и разложить перед ней всякие мелочи и кусочки, которые помогут что-нибудь извлечь из ее памяти.

Между ухабами и прыжками, пока «тойота» шла ровно, я все прокручивал в голове, что мы уже сделали и что предстоит сделать. Люди, похитившие Джейн, могут быть там, но могут и не быть. Джейн окажется там завтра. Скорее всего. Но мы должны приехать туда первыми.

Как только появимся на Стринджер Стейшн, наша с Билли работа будет заключаться в одном — спасении жизни Джейн. Вот что самое главное. Не ее знания, не ее богатство. Мы должны вырвать ее у врагов и обеспечить безопасность. И большую часть поездки я провел в размышлениях над тем, как это сделать.

Мы приехали еще до рассвета и оставили машину примерно в миле от дома, который при лунном свете казался тихим и темным. Но я смотрел на него настороженно: этот спокойный спящий дом может оказаться набитым вооруженными до зубов бандитами. И сейчас, Может быть, они уже встревожены отдаленным шумом грузовика, и во всех окнах уже угрожающе торчат ружья, поджидая нашего приближения. Но при этом дом будет выглядеть точно так же спокойно. И кто для кого приготовил ловушку?

Несколько минут мы сидели с выключенным мотором, всматриваясь вдаль. Но ничего не увидели — ни огней, ни малейшего движения. Почему здесь должен кто-то быть в этот предрассветный час? Билли терпеливо сидел рядом, позади него лежало ружье.