В течение всего боя огонь достигал небывалой силы. С часу до четырех русские батареи и суда выпустили до 3000 снарядов, а одна канонерская лодка «Гиляк» израсходовала 3000 патронов для своих пулеметов[81] . Сторожевые миноносцы «Скорый» и «Сердитый» активно участвовали в отражении атаки японских брандеров: «Скорый» выпустил торпеду, которая попала в носовую часть одного из брандеров, кроме того, сделал 58 выстрелов из орудий по японским брандерам[82] . «Сердитый» три раза выходил в атаку на брандеры, но торпеды не выпускал, так как брандеры тонули от орудийного огня. «Сердитым» было произведено 16 выстрелов из орудий[83] . Миноносец «Бесшумный», пропуская «Сердитый» и «Скорый», сел на мель, откуда был снят лишь через полчаса. После этого он в 2 часа 50 минут вышел в атаку, но этот приказ был почти тот час же отменен. «Бесшумный» выходил в атаку с одной лишь левой работающей машиной[84] . Кроме брандеров, японцы в ту ночь, по свидетельствам многих очевидцев с русской стороны, потеряли два миноносца: один был потоплен канонерской лодкой «Гиляк»[85] , второй батареей «Электрический утес»[86] . По данным японской стороны японцы потеряли 8 брандеров.

В результате третьей попытке загородить выход на внешний рейд Порт-Артура экипажи японских брандеров понесли тяжелейшие потери в личном составе. Вследствие сильного волнения шлюпки с японскими моряками прибивало к берегу, но японцы отказывались идти в плен и отчаянно сопротивлялись, предпочитая смерть. Русские солдаты с ужасом наблюдали, как в одной из шлюпок японцы рубили друг другу головы. Как писал в своих воспоминаниях капитан 2-го ранга М.В. Бубнов: «За эту ночь взято было в плен 2 офицера и 30 нижних чинов, да и то почти все раненые, которые, придя в сознание, с яростью кидались на наших солдат и успокаивались нескоро; 13 из них скоро скончались»[87] . Наместник все это время находился на канонерской лодке «Отважный» и лично руководил отражением атаки[88] . 22 апреля он уехал из Порт-Артура и командующим эскадрой временно был назначен контр-адмирал В.К. Витгефт. В тот же день началась высадка японских войск в Бидзыво.

22 апреля в Порт-Артур пришел последний поезд с боеприпасами, а 24 апреля Порт-Артур был уже отрезан японскими войсками. С этого момента блокадные действия японского флота и противоблокадные действия русского флота стали основными в борьбе за море[89] . Для атаки японских транспортов был выработан следующий план: «2-й отряд миноносцев завязывает ночью бой с японскими миноносцами, а в это время 1-й отряд, состоящий из восьми лучших миноносцев, незаметно, избегая боя, проходит на юг и топит встречные японские транспорты»[90] . Наместник высказался за атаку японских транспортов миноносцами ночью, но после его отъезда этот план, хотя и обсуждался у Витгефта, но был отменен: миноносцам не разрешили выходить в море для атаки японских транспортов.

Оба командира минных отрядов капитан 2-го ранга Е.П. Елисеев (начальник 1-го отряда) и капитан 2-го ранга М.В. Бубнов (начальник 2-го отряда) на предложение контр-адмирала Витгефта изложить свое мнение относительно посылки миноносцев к месту высадки японских войск высказали серьезные сомнения в успехе предстоящей операции[91] , вследствие чего операция была отложена. Действительно, в условиях короткой ночи, тесной блокады неприятельским флотом крепости и неисправности или ненадежном состоянии механизмов многих миноносцев вероятность того, что миноносцы смогут добиться какого-либо успеха, бьша минимальна.

Крупные корабли не могли выйти в море для поддержки миноносцев из-за огромного численного преимущества японского блокирующего флота, все время державшегося в непосредственной близости от Порт-Артура. Ввиду дальности расстояния миноносцам пришлось бы возвращаться в Порт-Артур или Дальний уже засветло, где они могли быть перехвачены японским флотом. Поэтому следует считать правильным решение собрания флагманов и капитанов 24 апреля 1904 г., которое постановило посылку миноносцев в Бидзыво «считать не окупающей вероятных при этом жертв»[92] .

Тем не менее, тесная блокада Порт- Артура, хотя и обеспечила высадку 2-й армии, стоила японскому флоту тяжелых потерь. Применение новых боевых сил и средств позволило русским морякам более активно, чем прежде, противодействовать блокаде[93] . 1 мая минный заградитель «Амур» поставил минное заграждение на путях обычного патрулирования японской эскадры. Всего бьшо выставлено 50 мин с длиной заграждения 12,5 кабельтовых[94] . Выход «Амура» обеспечивали 4 миноносца, которые сначала шли впереди него с тралами, а затем, в момент осуществления им минной постановки, охраняли минный транспорт от возможных атак противника. «Поставить мины удалось благодаря туманной полосе, которая отделяла «Амур» и наши миноносцы, от крейсировавших японских судов. С Золотой горы было хорошо видно, как полоса тумана разделяла наши и японские суда», – вспоминал В.Д. Тырков, командир миноносца «Разящий»[95] . 2 мая утром на этом заграждении подорвались два японских броненосца: один из них, «Хатцусе», затонул от детонации боезапаса менее чем в одну минуту, второй, «Ясима», погиб на следующий день при буксировке его в Японию.

Оба отряда миноносцев, общим числом шестнадцать, были посланы в море, но не сразу, а через 1,5 часа, когда к попавшему на минное заграждение отряду уже подошли японские крейсеры, которые своим огнем их отогнали. Из-за хорошей видимости и сильного огня неприятеля русские миноносцы не сумели приблизиться на торпедный выстрел и повернули в Порт-Артур. Как впоследствии с горечью вспоминал начальник второго отряда миноносца М.В. Бубнов: «Слишком много прошло времени после гибели броненосца и японцы по беспроволочному телеграфу успели собрать все находившиеся поблизости крейсеры»[96] . Попаданий снарядов в корабли и потерь в людях не было[97] . В тот же день японский флот потерял свой самый быстроходный крейсер «Иосино», который в тумане протаранил японский броненосный крейсер «Кассуга». Из-за быстрой гибели корабля из всего экипажа удалось спасти лишь 19 человек. Таким образом, японский флот в течение суток понес тяжелые безвозвратные потери.

Миноносцы на Внешнем рейде Порт-Артура. 1904 г.

После гибели двух броненосцев японцы усилили наблюдение за Порт-Артуром. Следующую постановку «Амуру» совершить не удалось: он в сопровождении «Новика» и миноносцев встретился со значительными силами неприятеля и повернул в Порт-Артур, не выполнив задания[98] .

8 мая вышедший вместе с другими миноносцами миноносец «Бесшумный» ударился отводом руля о неприятельскую мину, взрывом которой подбросило корму и сразу же затопило три отделения – кормовое, командное кормовое и третью кочегарку. В четвертую кочегарку стала медленно прибывать вода. Миноносец начал садиться кормой, левая машина в момент взрыва остановилась[99] . Однако миноносец остался на плаву и на одной машине вернулся в Порт-Артур. При обследовании выяснилось, что минной пробоины нет, но от взрыва миноносец все же получил тяжелые повреждения: «отвод разбит, кронштейны винтов разбиты, левый вал погнут на 30-35°, около середины миноносца прорвало килевые листы, а палубные прорвало и подняло; в четвертую кочегарку тоже попала вода. Два кормовых отделения и дно прорвано»{100} . Тем не менее, миноносец был отремонтирован и вновь введен в строй. «Бесшумный» стал первым русским миноносцем, попавшим на японскую мину, и единственным, который после этого вновь был введен в строй.