Печально покачав головой, он бросил окровавленный меч на тело убитого животного.

— Я пользовался орудием, когда ты использовал только то, что дала тебе природа. Я вел нечестную игру.

Его насторожили не едва слышные звуки шагов, а скрип гравия и то, что эти шаги смолкли; тогда он понял, что уцелевший ящер бросился на него. Он откатился вправо и почувствовал, как острый, словно бритва, коготь разрезал его тунику и как боль обожгла бок. Мгновенно вскочив на ноги, он сделал шаг в ту сторону, где по его расчетам ящер должен был развернуться, и произвел резкий выпад ногой.

Удар не попал в цель, так как ящер по инерции проскочил на шаг дальше, чем он предполагал. Хотя Гар произвел этот выпад и отдернул ногу с молниеносной быстротой, ящер успел сделать рывок, и кусок ткани из штанов остался в его острых зубах. Ящер тряхнул головой, как терьер, собирающийся прикончить крысу, выплюнул ткань. Посмотрел на Гара, потом мотнул головой и испустил вопль, от которого кровь стыла в жилах.

Гар улыбнулся до ушей и стал в стойку. Ящер сделал обманное движение, затем повернулся и потрусил прочь, описывая длинную, замкнутую петлю, которая позволяла ему разогнаться. Гар кивнул, признавая разум у этого животного. Оно уже знало, что человек действует быстро, но само оно было быстрее. Набрав достаточную скорость, оно могло разрубить его когтями, или сбить с ног, или просто цапнуть на ходу. Преимущество было на его стороне, и оба это понимали.

Животное могло поймать его так же легко, как гончая ловит зайца.

Если, конечно, заяц решил бы стоять на месте.

Хотя учение Тиан-ши-шеки позволяло Гару симпатизировать желающему покончить жизнь самоубийством грызуну, он подавил в себе побуждение подражать ему. Он тоже был хищником. Это существо на него охотилось, описывало вокруг него круги, и этим себя определило. Тиан-ши-шеки требовало этого от зверя, чтобы его смерть была идеальной.

И Тиан-ши-шеки требовало, чтобы Гар дал ему ту смерть, которой он заслуживал.

Пока ящер описывал круг, Гар рванулся вперед, по направлению к переулку. Он услышал, как ящер закричал, и ответил ему столь же вызывающим и звероподобным криком. Убийца побежал со всех ног в переулок. Он мог бы рискнуть оглянуться, чтобы посмотреть, насколько близко от него ящер, но его вопли отражались от стен тесного переулка и подсказывали Гару, что тот настигает его быстрее, чем он считал возможным.

Гар перепрыгнул через небольшой ящик, который разлетелся в щепки под лапой ящера спустя пару секунд. Впереди, всего футах в двадцати от того места, где погиб ящер, переулок перегородила деревянная стенка высотой в восемь футов, что лишало каждого из охотников дальнейшего выбора. Все должно было произойти теперь!

Гар сделал сальто вперед, когда ящер прыгнул к нему на спину. Коготь задел его левое плечо, разорвав ткань и мышцы, но убийца усилием воли прогнал мысль о боли. Сгруппировавшись, он быстро перевернулся и вытянул обе ноги, потом перевернулся, оттолкнулся руками и подбросил себя вверх, ногами вперед.

Его ступни ударили ящера туда, где бедро соединялось с хвостом, и подбросили таз животного вверх. Вскрикнув от удивления и страха, получивший ускорение ящер пролетел по воздуху, загребая передними лапами, будто уродливый птенец, выпавший из гнезда раньше, чем у него отросли крылья. Он врезался в деревянный забор мордой вперед и разрушил это сооружение столь же эффективно, как до этого превратил в щепки ящик своей лапой.

Маневр Гара окончился приземлением на ноги, и он бросился вперед. Ящер попытался было повернуться к нему, но его жесткий хвост ударил о стену дома. Убийца перепрыгнул через хвост, дававший отмашку в обратном направлении, и приземлился обоими коленями на плечи животного. Прежде чем тот успел извернуться и сбросить его, Гар жесткими пальцами нанес удар «Наконечник Копья» сверху вниз, в то место, где челюсть ящера крепилась к черепу. Удар попал в нервный узел, и ящер рухнул.

Когда Гар протянул руки, чтобы схватить его за морду и свернуть ему шею, его снова охватило сомнение. Он признавал, что схватился со зверем в честном бою и победил его. Тиан-ши-шеки позволяло ему использовать окружающее пространство против животного, а ящер и раньше охотился в деревне. Более того, если бы Гар предпочел убежать в окрестные леса, стволы бамбука столь же эффективно ограничили бы подвижность ящера. Он победил честно, и кровью заплатил за победу.

Но даже при всем этом то было животное вне своего времени и пространства. Любая смерть, которую он мог ему принести, была неестественной, потому что она пришла из чуждого этому зверю мира. Возможно там, откуда пришел ящер, он уничтожил всех людей. Если это так, то смерть от руки Гара была бы выражением самого глубокого неуважения к нему.

Тиан-ши-шеки давало Гару способ решить эту дилемму. Он встал над поверженным животным и секунду рассматривал его, потом кивнул. Сосредоточившись, Гар прикоснулся к основанию черепа животного и к той точке, где таз соединялся с позвоночником. Выполняя это движение и применив технику куо-так, он почувствовал, как жизненная энергия этого создания потекла вверх и вниз по позвоночнику, и ощутил завихрения и возмущения вокруг тех крохотных преград, которые он в нем создал.

Мрачно кивнув, Гар вернулся обратно к началу переулка. Маленькая кучка людей, в том числе Спайдо и его мать, стояла над трупом ящера. Спайдо поднял голову, и по его лицу мелькнула тень озабоченности, но Гар покачал головой. Он все же осторожно пощупал дыру в своем плече и стиснул челюсти от боли. Подумал было, не использовать ли Анакрон для исцеления, но отверг эту мысль из уважения к зверю, который нанес ему эти раны.

Дверь «Принцева Парадиза» распахнулась, и на пороге появился крупный мужчина. Подтягивая штаны, он вышел на центральную площадь, и словно он был пробкой, которую вытащили из бутылки, несколько молодых громил высыпали из таверны и столпились позади него. Многие из них побледнели, увидев мертвого ящера, но остальные позволили своей молодости окутать их плащом неуязвимости.

Долоникус молчал, пока Гар не подошел к Спайдо.

— Значит, Пария пришел в Торфей. Мне следует чувствовать себя польщенным, что принц Рэнго счел меня достойным твоего внимания.

Гар покачал головой:

— Моего внимания? Ты ошибаешься. Я приехал в горы поохотиться. И посмотреть, как вот этот мой спутник тебя убьет.

— Гм? Кусок жира этого старого курдюка Гордо?

Спайдо задрал подбородок:

— Я его племянник, да. Долоникус посмотрел на Гара:

— Возможно, ты сумасшедший, Пария, но даже ты не можешь воображать, будто вот этот может меня победить.

— Вот как? — Гар рванулся вперед и хлопнул ладонями одновременно по груди и позвоночнику Долоникуса, отчего великан закашлялся. — Ты невероятно медлителен. Не думаю, что Спайдо будет трудно с тобой справиться.

Долоникус отступил назад, к своим приспешникам.

— Ему придется сперва убить их.

— Гар?

— Не волнуйся, Спайдо. — Гар пренебрежительно зевнул. — Они даже не дотронутся до тебя.

Напряжение повисло в воздухе над площадью, когда дюжина громил уставилась на Спайдо и попыталась заставить его опустить глаза. Возможно, им это и удалось бы, но в этот момент с вершины холма к востоку от Торфея раздался хриплый рев рога. Все посмотрели в ту сторону, откуда донесся этот звук, и на дороге, ведущей с горы в городок, увидели человека, чей силуэт заслонял восходящее солнце. Снова раздался звук рога, фигура приближалась, ее округлые очертания колыхались вверх и вниз при каждом шаге. — Дядюшка Гордо?

Дядюшка Гордо, размахивая руками, трусил вниз с холма, потрясая узловатой дубиной в одной руке и потрепанным рогом в другой. «За принца и его семью», — хрипел он во всю силу своих легких. При каждом шаге все его тело колыхалось, и двигался он все быстрее. Живое воплощение неумолимой силы, он пронесся по дороге, и толпа расступилась перед ним.

Все люди смотрели на него, и не только люди. Вынырнув из-за склона холма, последний уцелевший ящер замотал головой и поскакал к бегущему человеку. Спина, брюхо и бока представляли собой заманчивые мишени, но решающую роль сыграл луч солнца, отразившийся от бронзы боевого рога. Издав вопль, от которого подгибались коленки, ящер подлетел к Гордо справа и прыгнул.