– Вевнор, следуй за мной.

Остервор задержал дыхание, все сильнее упираясь плечами в темную дубовую панель. Он почувствовал, как его кости начали протестующе трещать, и тут часть стены со скрежетом сдвинулась внутрь, поворачиваясь на заржавевших петлях, впервые за сто или даже более лет. Покрытая пылью паутина висела со времен далеких предков, занавесом закрывая вход, но из темного проема доносилось холодное дыхание ночи, царившей за стенами замка.

Остервор стер испарину со лба пыльным рукавом, перечитывая три полустертые надписи, выложенные на полу комнаты. Северное крыло Алтарна, населенное, по общему мнению, призраками, оставалось нежилым в течение всего существования крепости. Остервор, раскрывший тайны секретных ходов, шедших сквозь все остальные строения, поздравил себя с решением этой последней загадки. Таинственная надпись через всю комнату – «Один – для Силы, Два – для Богатства, Три – для Власти» - казалась бессмысленной поколениям обитателей Алтарна. Прочтя недавно в разрушающейся библиотеке дневник вековой давности, Остервор обнаружил важный ключ в древней игре слов "сила" и "власть" в отношении изображенных на паркете воинов в доспехах. Другие указания (например, на хитроумные ловушки в потайных ходах северного крыла) заставили Остервора подойти к изучению новых коридоров со всей осторожностью. Тем не менее…

Остервор не принимал во внимание предостережения Пьюриали, так же, как не стал вчитываться в отчеты своих лазутчиков, докладывавших о том, что любовница Джозина разыскивала легендарного наемного убийцу. Считая Кейна столь же искусным, как и он сам, – если только страшные истории достойны доверия, – Остервор сомневался в том, что мститель станет преодолевать такую преграду, как ворота крепости. Отдавая должное репутации Кейна, – даже допуская неизбежные преувеличения и преукрашения, – он предполагал, что убийца попытается проникнуть в крепость самым скрытным обходным путем. Древняя цитадель была пронизана тайными ходами, каждый из которых (теперь, когда северное крыло раскрыло свои секреты) был, наконец, известен Остервору. И решить, что Кейну не известны эти секретные пути, значило фатально недооценить их врага.

Несмотря на это, разглядев в пыли, которая должна была лежать нетронутой веками на полу потайного коридора, свежие отпечатки сапог, он лишился порядочной доли своей решимости.

Остервор колебался, хмуро разглядывая обескуражившие его следы, дерзко проходившие через пятно света, отбрасываемого его свечой. Он уже видел другие тайные переходы цитадели, большая часть которых была известна только ему. Десятки смертельных ловушек, шесть из которых он сам сконструировал и установил, готовили неминуемую смерть любому незваному гостю. Однако этот коридор, с секретами которого Остервору только предстояло познакомиться, кто-то уже преодолел.

Остервор коснулся пальцем следов в пыли, обнаружив кусочки лишайников и хлопья снега, еще таявшего в них. Незваный гость прошел здесь лишь мгновение назад. Остервор сбросил сапоги и отложил меч. Узкий ход не оставлял места для сражения на мечах, но тяжелый кинжал, который он носил с собой, много раз хорошо послужил ему в тесных помещениях. Он поставил подсвечник на пол комнаты около потайной двери. Бесшумно, невидимый, Остервор собирался следовать за Кейном через коридоры северного крыла, надеясь на свое частичное знакомство с его ловушками. Кейн, несомненно, не будет пытаться преодолеть их в темноте, ему придется зажечь огонь, и тогда Остервор сможет подкрасться к нему сзади.

Остервор, конечно же, не предполагал, что массивная стенная панель медленно повернется и станет на место, как только он войдет в коридор.

Он медленно досчитал до пятидесяти с закрытыми глазами, прежде чем пойти вперед. Ни один звук не нарушал тишину после того, как со стоном неупокоенного духа захлопнулась дверь. В конце концов, сказал он себе, это даже к лучшему, что в спину ему не светит слабый огонек свечи из комнаты за стеной. Кейн – тут Остервор уставился в темноту в поисках отблеска от свечи в руках убийцы – вероятно, неслышно прокрался в поисках потайного входа в личные апартаменты членов клана Варейши. Остервор вытащил новую свечу из мешочка на поясе – там оставалась еще одна, а так же трутница для того, чтобы добыть огонь – и для устойчивости обмотал ее шейным платком. Получившуюся конструкцию он установил напротив закрывшейся двери, отмечая ее местонахождение. Считая про себя шаги, Остервор последовал за направлением следов Кейна вглубь погруженных в непроглядную тьму коридоров.

Он насчитал лишь семь шагов, как пальцы его вытянутых вперед рук коснулись каменной стены.

Остервор в нерешительности остановился перед неожиданным препятствием, озадаченный его появлением. Он предполагал найти люк в полу шагов через тридцать, лестницу с опрокидывающимися ступенями или копья на пружинах прямо за первым поворотом – эти и другие ловушки были описаны в обнаруженных им записках. И ничего относительно пустой стены, вроде той, в которую он сейчас уперся.

Поздняя переделка, решил Остервор. По какой-то причине хозяева цитадели когда-то отгородили этот участок переходов. Но следы Кейна вели в эту сторону. Ему не удалось бы незаметно пройти мимо Остервора чтобы выбраться из тупика, следовательно, убийце был известен другой выход из коридора. Или следы, ведущие в обратную сторону, не несущие уже холода и влаги ночи снаружи, ускользнули от его внимания при первом осмотре?

Крадучись, Остервор пошел обратно по коридору, разыскивая Кейна в противоположном направлении. Через десять шагов после того места, где он вошел, его растопыренные пальцы наткнулись в темноте на каменную стену.

Остервор тихо выругался, начиная ощущать страх. Осторожно нащупывая путь вдоль стены, он наткнулся на свечу, обернутую его шейным платком.

Искра из трутницы была ослепительна, а его руки дрожали, когда он подносил огонек к фитилю. Света было вполне достаточно, чтобы обнаружить, что коридор заканчивается тупиком в обоих направлениях.

Дверь, через которую Остервор вошел, отказывалась открываться, несмотря на все его изобретательные попытки обнаружить и активизировать скрытый механизм, а толстые дубовые панели не поддавались его яростным ударам.

Остервор потратил большую часть своей первой свечи, разыскивая другой путь к спасению. Отпечатки ботинок Кейна, уже практически скрытые его собственными следами, к его раздражению, казалось, вели в обоих направлениях, и одновременно вообще никуда. Отчаявшись, Остервор начал рубить дубовую панель, закрывавшую путь наружу. Последнего огарка хватило как раз, чтобы осветить стальной лист, скрытый между деревянными панно, но Остервор получил мало радости от того, что разрешил загадку необычайной прочности спрятанной двери.

В наступившей затем тьме его стук принес не более пользы, чем крики о помощи. Так как по всеобщему мнению, в северной крыле обитали пр?клятые духи, мало кто рискнул бы сюда наведаться. Через некоторое время его крики стали похожи на хриплое карканье, руки были исцарапаны и кровоточили, тело превратилось в сплошной мучительный синяк от бесполезных атак на упрямые стены.

От удушающей пыли Остервор практически сразу почувствовал жажду, так что, страдая теперь от нее, он не сразу осознал, что воздух становится все более спертым. Даже если вентиляция существовала, ее было недостаточно, Остервор начинал задыхаться в этом каменном мешке. Он замер в полной неподвижности, экономя силы, и лишь его мозг отчаянно искал пути к спасению. Время стало лишь неопределенными промежутками между бесполезными попытками открыть дверь. Возможно, он несколько раз засыпал, но в душащем мраке не было никаких знаков проходящего снаружи времени, к бегу которого он уже потерял интерес. Отравленный его собственным дыханием воздух жег легкие, причиняя больше страданий, чем пересохшее горло.

Подымаясь из безнадежного ступора, Остервор осознавал, что его силы тают. Он с невольным стоном отчаяния в последний раз глубоко вдохнул несвежий воздух и бросил свое наполненное болью тело на неподатливую дверь.