Вспомнился анекдот, в котором благосостояние грузин описывалось следующим образом: грузин заходит в ресторан, кладёт на столик чемодан, а на вопрос: «Что это», отвечает: «Это кашелёк». А ведь этот, как выразится когда-то Шеварднадзе, «оазис в составе СССР» построила для грузин советская власть. Она же их и развратила.
Поднял нас Гоча, как и договаривались накануне вечером, в 6 утра, хотя я проснулся ещё в половине шестого. Завтрак был не менее вкусным, чем ужин, на этот раз с горячими, из духовки, хачапури. Нет, всё-таки если грузины и считают русских ниже себя, то уж точно не наш гостеприимный хозяин. Он даже на автовокзал нас отвёз бесплатно, дав адрес своих родителей, у которых мы можем остановиться. Но мы с Лукичом в автобусе, посоветовавшись, решили, что не стоит злоупотреблять грузинским гостеприимством, тем более что поселить нас вроде как должны где-то за городом, вместе с остальными участниками турнира.
Кутаиси встретил нас таким же ярким солнцем, которым провожал Тбилиси. Оно словно путешествовало вместе с нами. Сразу же направились в городской спорткомитет, где проходила регистрация участников. Тот находился в здании мэрии, тот бишь исполкома Совета народных депутатов. Десятка полтора студентов-боксёров и их наставники, уже успевшие зарегистрироваться, топтались у входа, под широким и длинным навесом.
Увидел несколько знакомых лиц. Так-то предыдущее первенство СДСО проходило год назад, но для меня, пенсионера, с тех пор прошла целая вечность. Кто-то мне кивнул, я в ответ тоже кивнул. Будько не приметил, хотя, насколько я знал, он в этом году хоть и закончил последний курс сельхозинститута, но собирался по осени в аспирантуру, так что по идее ещё мог выступать как студент.
Ну если и не приехал — ничего страшного, он мне не соперник. Конечно, не пристало разбрасываться такими, пусть и про себя сказанными, заявлениями, но, даже судя по последней нашей встрече в Свердловске, я был сильнее его на голову.
У Лукича тоже тут оказались парочка знакомых тренеров. Постояли, поболтали. До нашего сведения довели, что спортсменов и тренеров селят в санатории «Иверия» в Цхалтубо. Отсюда в санаторий, до которого ехать было буквально двадцать минут, курсировал специально приданный автобус.
На регистрации мы показали свои паспорта, данные были внесены в специальный журнал, и мы тоже душноватому фойе предпочли тенёк на улице под навесом. Через полчаса и автобус, на шасси «ГАЗ-51». Но водитель запускать нас не спешил, объяснил, что постоит ещё минут сорок, не хочется ему полупустым каждый раз мотаться.
Народ тем временем подтягивался к горкому, и снова я видел знакомые лица, но имён вспомнить так и не мог. В отличие от Лукича — тот здоровался-обнимался то с один, то с другим тренером.
А вот и Макс Будько! Тащит на себе аж две сумки, правда, вторая поменьше, наискось через плечо. Рядом тренер, тот же, что и в Свердловск с ним приезжал. Увидев меня, Будько тяжко вздохнул, но затем всё же выдавил из себя улыбку.
— Тоже свыше 81-го боксируешь? — спросил он.
— Ага. Никуда нам с тобой друг от друга не деться.
Как же тут красиво, думал я полчаса спустя, глядя из окна автобуса на горы и поросшие соснами и ещё какими-то хвойными деревьями окрестности. Небольшой курортный городок расположился в окружённой зелёными холмами долине, и санаториев тут было, наверное, с десяток. Как-никак радоновые источники, строилось тут всё с благословления самого Иосифа Виссарионовича, когда-то лечившего в местных источниках свои больные ноги. В том числе и Цхалтубо, где сначала на месте радоновых источников возвели парк, а вокруг него стали возводиться санатории и дома отдыха.
Санаторий «Иверия», как я выяснил в тот же день, когда мы с Казаковым заселились в небольшой номер на двоих, был построен относительно недавно, в 1961 году. Но с присущим сталинским временам размахом, с соответствующей архитектурой. Гости турнира занимали часть правого крыла, всё остальное было занято простыми отдыхающими. Ну как простыми… Несколько позже, кое с кем пообщавшись, я понял, что здесь отдыхают как передовики производства, так и номенклатура — уровнем от инструкторов горкомов и обкомов до первых секретарей. Но попадались и простые граждане, которые, как и вышеперечисленные категории, имели на руках профсоюзные путёвки на лечебные воды в связи с профезаболеваниями.
Каждый номер второго этажа, где и нас поселили, был оборудован небольшим балкончиком, а третьего и четвёртого — настоящими террасками со сводчатыми арками. Перед санаторием — круглый фонтан, выпускающий в небо струи воды, во все стороны расходились мощёные и асфальтированные дорожки, по которым прогуливались отдыхающие, и повсюду радующая глаз зелень.
Мы попали как раз к обеду, талоны на питание нам выдали в спорткомитете Кутаиси. Каждый день — по три талона: на завтрак, обед и ужин. Ужин с 7 до 9 вечера. Для тех, кто с турнира возвращается поздно, до 10 вечера. Полдники предусматривались только для тех, кто прибыл сюда по профсоюзным путёвкам. А почему не на все дни сразу давали талоны — так оно понятно, не все же тут задержатся до конца турнира, каждый день кто-то будет выбывать и отправляться домой. Надеюсь, мы с Лукичом талоны используем по полной, иначе зачем было вообще сюда тащиться.
И вот утро 10 сентября, первый день первенства СДСО «Буревестник». Снова на автобус, теперь уже в Кутаиси. Турнир принимает Дворец спорта «Имеретия» — так называется и край, столицей которого является город. До 11 часов взвешивание, и я на пару с коучем позавтракал хорошо, не обижая свой желудок. Моя категория — свыше 81, могу хоть за центнер набрать.
Мой первый бой в 1/8 финала вечером, 9-я пара. Успеваем вернуться в санаторий, пообедать и ставшим уже родным автобусом снова приехать к Дворцу спорта. Первый соперник — Иван Красиков из Хабаровска. Вот ведь, сколько же ему с тренером добираться пришлось сюда… И всё для того, чтобы вылететь после первого боя. Скорее всего, потому что в спорте случается всякое, и моя чудесная выносливость далеко не гарантирует, что я не напорюсь на роковой удар в первом же раунде. Хочется верить, что обойдётся без сюрпризов.
Красикова я увидел во время торжественной церемонии открытия, на которой речь толкал председатель «Буревестника» Гриневский-Осадчий. Прежде Александр Николаевич был работником аппарата ЦК ВЛКСМ, в прошлом году заменил Юрия Парфёнова, ставшего вице-президентом Международной федерации университетского спорта.
Что касается Красикова, то он был моего роста, плечистый, но при этом какой-то рыхловатый. Подумалось, если бы он держал себя в форме, то весил бы килограммов на 10 меньше, и выступал бы, соответственно, в более лёгкой весовой категории.
Судья-информатор представил каждого из боксёров, после чего мы сошлись в центре ринга. Половину первого раунда я посвятил разведке, затем начал накидывать со средней и дальней, а во втором раунде, решив, что не фиг тянуть кота за яйца (Казаков в этом плане оказался со мной солидарен), провёл мощную, многоударную атаку в корпус и голову, заставившую тренера явно поплывшего соперника огорчённо выбросить полотенце раньше, нежели рефери дал команду: «Стоп!».
Будько свой бой тоже выиграл¸ по очкам одолев представителя Таджикской ССР. По сетке мы с ним можем встретиться в полуфинале, если оба выиграем свои четвертьфиналы. У меня латыш Берзиньш. Он боксировал в заключительной паре вечера с представителем Грузии, который, несмотря на бешеную поддержку трибун, уступил по очкам. Я оценил уровень будущего соперника. Техничен, хорошо сложён, руки не сказать, что длинные, но предпочитает работать на дистанции. Удары резкие, хлёсткие и, самое главное, акцентированные. Я сам люблю работать в такой манере. Чувствую, придётся мне с этим парнем повозиться.
Бой с латышом послезавтра, 12-го сентября, а 11-го (хм, а ведь роковая дата в будущей истории США) у нас выходной день. Мы с Казаковым решили провести его как обычные отдыхающие. То есть сочетая неспешные прогулки по аллеям санатория с радоновыми ваннами. Честно говоря, мне понравилось. Радоновые ванны я принимал впервые в жизни, и покидал их, такое чувство, словно заново родившимся.
