— Не могу знать, миледи, — пожал плечами темный. — Был приказ провести вас по всей столице и окрестностям аккурат до этого места!

— Понятно, спасибо, — отозвалась княгиня, ошарашено возвращаясь обратно на диван кареты.

«Значит… Он просто хотел, чтобы я посмотрела город… — поняла девушка, запоздало осознавая, почему ее просто не вернули в покои особняка. Как десяток раз до этого. — Он хотел, чтобы я своими глазами увидела, как здесь живут люди… Увидела, что…»

Даже в мыслях она не стала договаривать: «Что в Кровавом закате нет ненависти между светлыми и темными…»

«Нет войны между Порядком и Хаосом…»

Она лишь тяжело вздохнула и закрыла глаза, напряженно сжимая новые дорогие кружева на платье. Да перед глазами ее застыла бесконечность Гремящего океана позади огромного величественного дворца. Дворца, где уже так давно жил сжигающий ее сердце дикий огонь, имя которому — Дариэн Астард.

Прошел месяц с тех пор, как Дариэн отпустил Эленику. Отпустил не фигурально, а вполне реально. Во всех смыслах. Уже месяц никто не видел повелителя Кровавого заката в приличном настроении. А сам князь все это время пытался занять себя любым делом, лишь бы не думать о ней. Но, увы, получалось плохо.

За этот срок Дариэн успел снять с должности старого Сольмира Керршиана, заменив его одним из своих молодых советников, подавил крохотное восстание на одной из островных провинций и даже казнил верного соратника, оказавшегося предателем, претендовавшим на престол.

Заговор был раскрыт очень неожиданно, но повелитель почему-то подозревал, что не все его участники найдены. А потому дурное расположение духа правителя только усиливалось. Ведь ядовитой змеей оказался его старый друг, такой же член ордена Ашхар, как и он сам. И если бы наглец не был уверен, что ему ничего не грозит, вряд ли Дариэну эта победа далась бы так легко. Предатель дрался бы до последнего.

Сегодня в полдень назначен совет министров, а потом стоило посетить новую семинарию, что вот-вот откроется на западе страны. Но князю не хотелось думать вообще ни о чем.

Однако, мысли не слушались хозяина, каждый раз снова и снова возвращая его к туманному образу маленькой княгини Порядка. И это начинало ему изрядно надоедать.

Повелитель Кровавого заката не любил, когда его что-то мучает. А потому, как правило, нерешаемых проблем для него не существовало. Он не привык сдаваться и отступать. И потому случай с Эленикой Тимьен оказался особенно болезненным. Ему претила сама мысль о поражении, а в этом бою он чувствовал себя именно проигравшим.

Князь сидел на перилах балкона замка, бесстрашно свесив ноги над пропастью. В его руках была буханка свежего, только что испеченного хлеба, от которой он отрывал по кусочку, кидая в пустоту перед собой.

Стоило белому мякишу сорваться вниз, как из-под балкона появлялась быстрая темная тень и, взмывая в вышину, перехватывала кусок.

В какой-то момент тень замедлилась и, принимая очертания большой птицы, уселась рядом с господином. Это оказался крупный Каменистый орел. Коричневые перья с черными подпалинами, густо-медный клюв, желтые глаза, сверкающие умом и пониманием.

Дариэн Астард еле слышно усмехнулся, приветствуя друга.

— Давай, брат, не ленись, — покачал головой мужчина, кидая еще один кусок в воздух.

Но птица как-то странно тряхнула головой и начала подбираться поближе к повелителю. А затем, оказавшись почти совсем рядом, наклонила голову и быстро попыталась отщипнуть пищу прямо из рук князя.

Дариэн засмеялся, убирая горбушку подальше.

— Ну уж нет, Фрэй, давай, лети, а то не получишь ни кусочка.

Орел то ли чихнул, то ли фыркнул что-то, но лететь напрочь отказался.

— И ты проявляешь характер? — немного грустно улыбнулся мужчина, но не стал дальше приручать своевольную птицу. — Что ж, держи. Последнее время мне совершенно не хочется ломать чью-то волю, Фрэй…

Положил орлу всю буханку и, вздохнув, посмотрел вдаль.

— Наверно, я стал слаб, — продолжал он размышлять вслух. — Раньше я любил, когда мои желания мгновенно угадывались и исполнялись. Мне нравилось, когда все происходит так, как я считаю нужным. А теперь…

Он на миг посмотрел на птицу, жадно вгрызающуюся в белый мякиш.

— А теперь я понял, что есть непередаваемое очарование в том, чтобы исполнять чужие желания… А потом видеть улыбку на чужом лице.

Он сделал небольшую паузу и продолжил:

— Я не перестаю думать об одной женщине, Фрэй. Мне было слишком хорошо с ней. Непривычно, неприемлемо, невероятно хорошо. И я больше ни на что не обращал внимания. Но однажды я впервые увидел, как выглядит ее счастье. Увидел настоящую улыбку. Жаль, в этот момент она не понимала разницы между сном и явью. А потом она проснулась и заплакала.

Голос мужчины на мгновение оборвался, чтобы затем стать тихим и грустным.

— И видеть ее слезы оказалось больнее, чем видеть кровь отца на собственном клинке.

А потом Дариэн Астард надолго замолчал. Орел рядом спокойно доедал угощение, пока повелитель вспоминал все те дни, что провел рядом с княгиней Порядка.

Всплыл в памяти образ Рамона Айвери. Мужчины, которого он приставил к Эленике в качестве телохранителя. Храбрый юноша с горячим нравом и не менее горячим сердцем. Когда-то Дариэн даже ревновал к нему свою маленькую княгиню. Теперь уже стало ясно — зря. Маркиз никогда не позволил бы себе претендовать на руку собственной повелительницы. Честь была в крови у этого юноши. Такой верный человек среди светлых не помешал бы князю Хаоса. Жаль, что он останется верным лишь своей госпоже и тому пути, который она выберет. Собственно, как и весь ее народ.

Внезапная вспышка озарила размышления мужчины. Ему в голову вдруг пришла мысль, о которой еще месяц назад, до встречи с Эленикой, он мог думать лишь в самых черных кошмарах. Но теперь все вдруг становилось таким до боли логичным, что у него невольно затряслись кончики пальцев.

Уголки губ князя задумчиво приподнялись, руки сжались в кулаки. Оранжево-черные глаза вдруг стремительно потемнели, будто лава внутри них застыла камнем. Мужчина закрыл глаза и вздохнул. А, когда открыл, радужки резко вспыхнули ослепительной обжигающей яркостью.

— Странно, что я не задумывался об этом раньше… — улыбнулся он своей мрачной опасной улыбкой.

Жгучее полуденное солнце над Милантаром было, как всегда, прекрасно. Но сегодня — особенно. Потому что сегодня Дариэн Астард понял, что не смирится с потерей единственной женщины, боль от утраты которой сумела затмить перед его мысленным взором даже воспоминания об убийстве собственного отца.

А значит — битва еще не окончена.

Ее Светлейшество княгиня Порядка уже месяц имела удовольствие наслаждаться отсутствием повелителя Хаоса в своем доме и в своей жизни. Уже месяц она была свободной незамужней женщиной, которая «бесстрашно бросилась на защиту собственного народа, ценой своей жизни пытаясь уничтожить проклятого командира темных". Так говорили про нее подданные, с благоговением и обожанием взирая на хрупкую фигурку госпожи.

А Эленика молчаливо краснела. Никто здесь и не думал подозревать ее в порочной связи с повелителем Кровавого заката. А бывший муж исчез, словно для того, чтобы лишний раз не смущать княгиню.

Все было до того прекрасно, что девушку невольно начинало подташнивать. Она приторно улыбалась в ответ на комплименты, кивала головой своим многочисленным поклонникам и обожателям, а мечтала лишь о том, чтобы исчезнуть из этого мира всеобщей радости и «розовой пастилы».

Ей не хватало князя Хаоса. Не хватало странной болезненной честности, которая была между ними. Она могла накричать на него, высказать ему все, что думает. А он ответил бы что-нибудь откровенно-дерзкое, почти циничное, но правдивое, как лезвие. Она бы покраснела, а он ее поцеловал. И все было бы неправильно, возмутительно и даже практически преступно. Но зато внутри стало бы горячо и спокойно, словно так и должно быть всегда.