Еще лучше, однако, о чем свидетельствовал его собственный опыт, не «напрягать мозги», а положиться на подсознание, чтобы оно само отфильтровало факты и сформулировало ответы.
Через два дня после его разговора с Броули так и случилось
Глава 32
Новая, небольшая, зато очень активная община «Восстань!» вначале не обратила особого внимания на одного из новых прихожан, разве что – на его необыкновенный рост. Его одежда, старая и потрепанная, была ему великовата, создавая впечатление, что он порой не ел так часто, как следует.
Из разговора с ним выяснилось, что зовут его Блейз Маклейн и в данное время он не имеет работы. Он вырос на ферме недалеко от Экумени, а сейчас подыскивает себе занятие в городе, так как хотел бы здесь осесть.
Блейз чувствовал себя довольно уверенно: в крайнем случае члены общины просто направят своего человека к Генри, а тот никогда не станет распространяться ни о ком из членов своей семьи.
– Что же привело вас в нашу церковь? – спросил Блейза один из членов общины.
– Мне довелось услышать речь нашего Великого Учителя Деррела Маккея, и я был просто потрясен, – ответил Блейз.
– О, так вы слышали Деррела Маккея? – продолжал допытываться тот же человек. – А в какой церкви?
Блейз опустил глаза вниз, как бы смутившись.
– Я слушал его не в церкви, а в Палате. Я там был на галерее для посетителей.
Все с удивлением уставились на него.
– На галерее для посетителей? – переспросил его все тот же дотошный прихожанин. – Как же вы ухитрились туда попасть? Даже для того чтобы просто войти в здание Палаты, и то требуется специальный пропуск.
Блейз, казалось, еще больше смутился.
– Я нашел пропуск на улице, – ответил он. – Он был действителен на один день, и наверное, кто-то его выбросил; но он был именно на этот день, поэтому я его поднял и пошел внутрь, просто чтобы посмотреть, что там. Охранник у входа на галерею не очень обрадовался при виде такого посетителя, как я, – тут Блейз неловко улыбнулся, – но все же пропустил. Наш Великий Учитель рассказывал о геостанции и о том, что те, кто будет работать там, обязательно должны верить в Бога и посещать церковь независимо от того, откуда они прибыли.
– Совершенно верно, – подтвердила одна из женщин, – он действительно говорил так! Об этом писали в газетах.
– А что же все-таки заставило вас прийти в одну из его церквей? – Поистине любопытство этого человека не имело границ!
– Да я тут проходил мимо одной церкви, – начал Блейз, – но она была такой большой… Вот я и подумал, что надо бы поискать какую-то… такую, какая была неподалеку от нашей фермы.
– И поэтому вы пришли в нашу церковь? Совершенно правильно сделали, – сказала женщина. – Бога и истинного верующего мало интересуют размеры церкви и то, как она украшена!
Окружающие бурно согласились с этим утверждением.
– И мне здесь очень понравилось, – добавил Блейз.
– Нам тоже приятно, что вы пришли к нам, Блейз Маклейн. Здесь вы найдете друзей. Здесь вы в каждом из нас найдете Истинных Хранителей Веры! – продолжал все тот же мужчина.
– Спасибо, спасибо вам, – пробормотал Блейз. – Я тоже буду изо всех сил стараться стать Истинным Хранителем Веры.
– Вы уже встречались с нашим Учителем? – снова задал вопрос все тот же человек. Блейз отрицательно помотал головой. – Хорошо, тогда пойдемте к нему.
Блейз, чуть помявшись, подчинился. Остальные члены общины двинулись за ними.
За решетчатой деревянной перегородкой их встретил довольно полный мужчина средних лет с удивительно вытянутым лицом.
– Учитель, – обратился к нему один из членов общины, – я хочу вам представить Блейза Маклейна. Он увидел яркий свет нашей церкви «Восстань!», когда слушал нашего Великого Учителя, Деррела Маккея. Учитель, это Блейз Маклейн. Блейз, это Учитель, Самуил Годсарм.
– Большая честь познакомиться с вами, Блейз Маклейн. – Самуэл Годсарм протянул руку Блейзу, и тот быстро пожал ее. – Вы здесь впервые?
– Нет, нет, – заговорила женщина в группе позади Блейза, – один раз он уже был здесь, но только сидел отдельно от всех – стеснялся подойти и представиться. Мы подумали, что для него самое лучшее – встретиться с вами и понять, что именно эта церковь «Восстань!» должна стать его духовным домом.
– Верно сказано, Марта Эйно. – Самуил Годсарм улыбнулся Блейзу. – Мы все здесь ваши друзья, Блейз Маклейн.
– Спасибо, большое спасибо, – промямлил Блейз.
– А чем вы занимаетесь, брат Блейз?
Не успел Блейз и рта открыть, как окружающие рассказали своему Учителю о том, как Блейз нашел пропуск, прошел на галерею для посетителей и слушал самого Деррела Маккея.
– Ну-ну, – кивнул Годсарм. – Вы не поверите, брат Блейз, но многие из нас еще не испытали подобного счастья: услышать самого Великого Учителя. Я-то, конечно, его слышал. И это сразу подвигло меня прийти сюда. Большинству же наших прихожан довелось слышать лишь его обращение, но они сразу поняли, что хотят следовать за ним.
– Вам доводилось проповедовать? – поинтересовалась женщина.
Блейз предусматривал возможность такого вопроса, хотя детально его и не продумывал. Он знал, что в большинстве церквей как на Гармонии, так и на Ассоциации любой член общины должен быть готов проповедовать в любой момент. Так проверялась подлинность веры – если человек действительно предан Господу, тот сам вложит в его уста нужные слова.
– Большинство членов общины все еще в церкви, Самуил, – продолжала все та же словоохотливая женщина, – так что, может быть, наш новый брат Блейз выступит с краткой проповедью и расскажет, что он чувствовал, слушая нашего Великого Учителя?
– Прекрасная идея, Марта, – кивнул Годсарм и повернулся к Блейзу. – Вы нас очень обяжете.
– Конечно, – нерешительно произнес Блейз, хотя в действительности ничуть не колебался и не сомневался в своих способностях – он запросто мог произнести краткую проповедь или рассказать о выступлении Маккея.
Годсарм подошел к умывальнику, как бы давая понять Блейзу, что перед проповедью им необходимо воспользоваться, и Блейз догадался: очевидно, в церкви «Восстань!» принят обряд омовения рук проповедника. Он подошел к умывальнику, подставил свои длинные ладони под струю воды из крана, намылил их чем-то, напоминающим грубое домашнее мыло, а затем сполоснул. Закрыв кран, он вытер руки о полотенце и повернулся к Годсарму:
– Я готов.
Тут же все, за исключением Годсарма, вышли видимо, направляясь обратно в зал к своим скамьям.
– Пойдемте со мной, Блейз, – сказал Годсарм, – я представлю вас общине.
Блейз последовал за ним и, выйдя из-за перегородки, поднялся на три ступеньки к кафедре, повернутой к скамьям. Служба уже закончилась, но в церкви все еще было довольно много людей – человек сорок или пятьдесят. В этом не было ничего необычного – многие проводили в здании церкви даже по несколько часов, потому что для них это было единственной возможностью пообщаться с другими людьми за целую неделю. Годсарм взошел на кафедру.
– Прошу тишины, – сказал он. Присутствующие притихли, а те, кто еще стоял, заняли свои места. – Я хочу представить вам, – продолжал раскатистым голосом опытного проповедника Годсарм, – нового члена нашей общины Блейза Маклейна. Ему довелось услышать нашего Великого Учителя, когда, по счастливой случайности, он оказался на галерее Палаты. – Он повернулся к Блейзу:
– Брат Блейз, наши братья и сестры с нетерпением ожидают твоей речи.
Блейз поднялся на кафедру, край которой едва доходил ему до пояса. Его жизнь с матерью была такова, что он чувствовал себя актером едва ли не с того времени, как начал ходить. Он должен справиться и сумеет произнести эту проповедь так, чтобы аудитория поверила: его слова вдохновлены самим Господом.
Он обхватил руками внешний край кафедры так, чтобы на ее фоне выделялись его длинные мощные пальцы: этот чисто театральный жест сразу подействовал на присутствующих. В церкви и так уже стояла тишина, но тут раздался общий вздох, после которого, казалось, все вообще затаили дыхание.