«Винтовка, – думал он. – Пальба, путешествия и приключения. Сказка, конечно. Только нехорошая. Не по возрасту десятилетнему мальчику. Зачем папа туда полез? Зачем ему это надо? Он же может просто-напросто не ходить там, где опасно. Но он полез в эту чёртову избушку и Иньку с собой потащил. Чтобы отстреливать зомби в режиме полной реальности. Блик! Вот уж удовольствие! Напугал маленького. Инька даже на компе в такие игры не играл…»

Последней мыслью мелькнуло, что ассоциация с игрой слишком прочная и естественная, чтобы быть только метафорой, но додумать Алей не успел: Летен закончил свой деловой разговор и теперь звонил ему. Мобильник замерцал экраном, заверещал и уже полз на вибрации к краю стола. Алей поймал трубку, принял звонок.

– Вы готовы, Алей Веселин? – спросил его Летен. – Мы вас ждём.

– Да, – отрывисто ответил Алей. – Сейчас.

Он собрался в дорогу ещё с вечера, а сегодня, подгоняемый тревогой, оделся заранее. Оставалось только зашнуровать ботинки и вскинуть на плечо рюкзак. «Вчера я себе места не находил, – подумал Алей, остановившись в тёмном коридоре, – спешил, голова шла кругом. А сейчас тяну время. Что за блик…» Из тусклого зеркала на него смотрел призрак – болезненно бледный, костлявый, с блеском одержимости в запавших глазах. «Зрачки расширены, – мрачно отметил Алей. – Не то вампир, не то героинщик. Сам кого хочешь напугаю».

На лестнице он встретил соседку с огромным ньюфаундлендом. Добрый пёс шумно обнюхал Алеевы руки, боднул его мохнатой башкой. Алей вымученно улыбнулся и ответил соседке, что да, Весела Искрина поживает замужем хорошо и ни на что не жалуется.

Он очень надеялся, что операция не затянется надолго. По крайней мере, не настолько, чтобы мать успела встревожиться. Начнёт дозваниваться в панике, искать телефоны Алеевых однокурсников и подруг, приедет сюда, оббежит соседей… Она, бедная, и так вся изнервничалась. Хватит с неё одного пропавшего сына.

В подъезде пахло свежей краской и новым дерматином – сосед снизу поставил новую дверь и подновил стены вокруг. А входную дверь заклинило. Алей с силой толкнул её и вышел, сощурившись от света и свежести прохладного воздуха.

Летен смотрел на него из-за машины. Лицо его было непроницаемым.

…Вчера Алей по телефону соврал Воронову, что Обережь-отец десять лет назад сбежал от семьи в неизвестном направлении, и они ничего не знали о его судьбе; впрочем, это была только полуложь. Потом Алей перешёл к правде: Ясень Обережь похитил своего младшего сына и скрывается с ним где-то за городской чертой. Он вооружён и неадекватен.

– Так в чём дело? – с интересом спросил Воронов. – Почему вы об этом говорите мне, а не оперуполномоченному?

Алей, сидевший на полу у телефонного столика, закрыл глаза и закусил губу. Трубку к уху он прижимал так плотно, что ухо начинало болеть. Пальцы стали мокрыми от пота.

При всём желании он не мог выдумать подходящей лжи, – а правда была неправдоподобна.

Ни один нормальный человек на месте Летена не стал бы выполнять столь дикую просьбу. Нормальный человек потребовал бы вначале внятных и подробных объяснений, которых Алей тоже не мог дать. Он мог только надеяться. Летен всё же поверил в его рассказ о Пределе и в возможности лайфхакера, а значит, мог поверить и в нечто большее.

– Потому что туда, где они сейчас, – хрипло сказал Алей, – не доберётся никакая милиция. Никакой спецназ. Никогда.

Трубка молчала. Алей проглотил комок в горле, перевёл дыхание и подумал, что это с самого начала была дурацкая затея. Нелепый поступок в приступе паники, рождённой беспомощностью, растерянностью, бессилием. Но пора было брать себя в руки. Сейчас Воронов откажется помогать, и останется только сесть и взяться за работу. Делать то, что умеешь. Искать выход. Так даже лучше. «Я найду выход», – твёрдо сказал себе Алей и в этот миг услышал:

– Любопытно. А мы с вами как туда попадём?

– Я проведу.

Это был заранее заготовленный ответ. Алей выпалил его, не задумавшись, и только потом осознал, как оборачивается дело. Даже мурашки по спине пробежали с опозданием.

И по второму разу пробежали, когда Алей услышал следующий вопрос:

– А колёсную технику провести сможете?..

– Это Май, – представил Летен небрежно. – Это Корней.

Май был немного выше сотоварища и тоньше в кости, отчего мощь его мускулатуры сильнее бросалась в глаза. Корней, в соответствии с именем, оказался тяжёлым и коренастым, с намечающимся пивным животом. Оба были голубоглазы, чисто выбриты, молчаливы и собранны. Всё же теперь, вблизи, Алей видел, что они не родня друг другу. Братья по духу, не по крови.

– Это Алей Веселин, наш друг.

Летен произнёс это так спокойно и весело, что Алей поёжился.

Протягивая руку, Май дружелюбно улыбнулся, но выражение его глаз не переменилось, осталось таким же отрешённо-пристальным, как будто Май сидел в засаде на опасную дичь. «Будем знакомы», – сказал он. Корней хмыкнул, покрутил головой на толстой шее и без лишних слов полез на место водителя.

– Куда поедем? – бодро спросил он.

– За город, – ответил Алей.

– «Загорода» много.

– Волоколамское шоссе, – наугад сказал Алей, хотя направление не имело значения.

– И далеко?

Алей помолчал. Май и Корней смотрели на него со снисходительным любопытством.

– Нужно свернуть на просёлочную дорогу, – сипло проговорил Алей. – Любую, главное – пустую. Если она будет в тумане – совсем хорошо.

Корней присвистнул и высунул голову из окна машины, смерив Алея ироничным взглядом.

– Хорошенькая задачка.

– Знаю.

– Спокойно, Корень, – сказал Летен с усмешкой. – Прокатимся чуток. Если повезёт, будет интересно.

– Ну ладно, – ворчливо согласился Корней и завёл машину. – Я обещал, Лёд, я еду, – сказал он Летену, – но шутки шутить я не подписывался.

– Никаких шуток, – ответил Воронов и внезапно прямо и жёстко посмотрел Алею в глаза. Алей невольно сморгнул, но не отвёл лица. «Лёд, – подумал он. – Друзья зовут его – Лёд».

– Хотел бы я, чтобы это было шуткой, – негромко сказал он.

Летен одобрительно кивнул и сказал очень мягко, почти успокаивающе:

– Решим.

Май устроился впереди, рядом с Корнеем, а Воронов подбородком указал Алею на заднее сиденье. Алей сел, поставив рюкзак между колен. Виском он чувствовал внимательный, испытывающий взгляд Летена. Взгляд требовал обернуться и ответить, но Алей застыл в оцепенении, вызванном не то внезапной робостью, не то необъяснимым упрямством. Он смотрел в подголовник водительского кресла и крепкий бритый затылок Корнея над ним. Краем глаза он видел чеканное лицо Мая, которое теперь выражало рассеянную безмятежность. «Кто они?» – спрашивал Алей у ассоциативного потока, и поток отвечал простой цепочкой, ради которой к нему можно было и не обращаться.

Похожие как братья.

Братва.

Алей вспомнил, что у себя в Сибири, до того, как стать сильным мира, Воронов отметился в череде неприглядных дел.

Но Май и Корней не были бандитами, их побратимство имело другую, благородную природу. «Десант, – думал Алей. – Летен служил в воздушно-десантных. Они похожи на десантников. Но они намного младше его. Лет на пять, а то и больше. Они не могут быть сослуживцами».

Будь в распоряжении Алея ноутбук с интернетом, он мог бы поработать с Яликом и кое-что выяснить о биографиях Вороновской братвы. Но компьютера не было, да и поважнее задача стояла перед Алеем сейчас.

– Поехали, – сказал наконец Воронов и добавил: – посмотрим.

Корней тронул машину с места так мягко, что движение почти не ощущалось. Алея мгновенно укачало. За тонированными стёклами поплыли назад старые деревья двора, качели и горка, скамейки и кусты шиповника и маленькая сгорбленная Медь Морошина, гулявшая под руку со своим седым уже сыном. Корней спросил у Мая, как отсюда лучше выезжать на окружную автодорогу, и Май стал тыкать пальцем в экранчик навигатора, читая карту. Беззлобно чертыхаясь, Корней развернулся в тесном проулке и повёл на проспект.