—Где принцесса, синьор?

—Не знаю, где Изабелла, и знать не хочу.

Паоло вновь склонился над мотором мотоцикла. Он полагал, что может позволить Валентине померить платье Изабеллы. Секретарша талдычила о нем битый час, и он положительно устал выслуживать восторги по поводу нарядов Изабеллы. Это всего лишь платье. Вряд ли Изабелла стала бы возражать. Она редко надевала одну и ту же вещь дважды. Одежда была для нее всего лишь униформой — как для него старый комбинезон.

Но Изабелле, естественно, достаточно было одного взгляда на них, чтобы поверить худшему. А Паоло в тот момент занимали только цифры на экране компьютера. Валентина Новак — отличная секретарша, но она не его тип, и даже будь она в его вкусе, он никогда не стал бы так оскорблять Изабеллу. Тысячу раз нет.

Но Изабелла никогда не верила ему. Он ее ни разу не обманул, а она все равно отказывала ему в правдивости.

Ну и ладно. Может дуться, сколько душе угодно. Будь он проклят, если станет оправдываться.

Бертолли озабоченно прищелкнул языком.

—Я спросил о принцессе только потому, что слышал: сегодня сбежал из тюрьмы Рене Дюран.

Паоло резко выпрямился.

—Что?

—В полиции решили допросить его относительно еще некоторых эпизодов воровства, и он ухитрился ускользнуть при перевозке. Уверен, он уже на какой-нибудь рыбачьей лодке до Мальты добрался. Не волнуйтесь из-за него, синьор. Нам надо думать о гонке.

—Во дворце знают о побеге?

Бертолли неохотно кивнул.

—Кое-кто докладывает мне тамошнюю обстановку.

—Все в безопасности?

—Да. Только машины принцессы нигде нет. Айвз и Серж пытаются ее найти...

Бросив ключ, Паоло направился к своему городскому мотоциклу.

—Предложи полиции нашу помощь в поисках Дюрана. А если откажутся, все равно пошли людей. Я хочу, чтобы его нашли.

—Да, синьор.

Взревев двигателем, Паоло пронесся через ворота. Проклятье! Почему она так упряма? Почему не верит ему?

Но за гневными вопросами в голове стучал еще один.

Почему он не поехал за ней?

Изабелла. При одной мысли, что она попала в лапы к Дюрану, Паоло охватывала слабость.

Громко посигналив ожидающим репортерам, чтобы убирались с дороги, он вихрем помчался вперед. Выбравшись на шоссе, еще прибавил скорости.

Ее розовый автомобильчик встретился ему по дороге. Мелькнуло лицо Изабеллы: темные очки, блестящие каштановые волосы, развевающиеся на ветру.

Паоло так резко повернул, что из-под колес взметнулся гравий. Он догнал ее в Сан-Керини. Бросив мотоцикл, широко прошагал туда, где она поставила свою машину. Бертолли ушел, остальные механики тоже закончили работу, гараж стал удивительно пустынным.

Вылезающая из машины Изабелла была бледна. Рука ее дрожала, опираясь на розовый корпус автомобиля. Глядя на Паоло, она медленно подняла очки на лоб.

Ему хотелось накричать на нее. Потребовать, чтобы она никогда никуда не ездила без него. Вбить в нее здравый смысл.

Вместо этого он посмотрел на ее несчастное лицо и, прежде чем она успела произнести хоть слово, заключил Изабеллу в объятия.

Она обмякла у него в руках. Слышались ее приглушенные рыдания.

—Не спал я с Валентиной, — сказал он, поглаживая ее волосы. — Даже не прикасался к ней.

—Я хочу тебе верить, — прошептала она. — Очень хочу.

—Так и верь. Ты для меня единственная, Изабелла.

Отодвинувшись, она ответила ему дрожащей улыбкой.

—Со мной, правда, все хорошо.

—Тогда почему ты плачешь?

—Это аллергия.

—Черта с два. Скажи мне, что случилось.

Изабелла оттолкнула его так яростно, что сама едва не упала. Паоло подхватил ее. Она почти ничего не весила. Надо заставлять ее больше есть, хмуро подумал он. Последнее время у нее совсем нет аппетита.

—Так что? Кто-то тебя обидел? Дюран?

Если Дюран к ней притронулся, он порвет его на части голыми руками...

Изабелла недоуменно нахмурилась.

—Дюран? Нет. С чего бы?

— Нет, ничего, — быстро ответил он. Еще будет время ей рассказать о беглом преступнике. Не теперь, когда ее глаза полны слез. — Так куда ты ездила?

—Думала повидаться с Магнусом.

—Магнусом? — Сердце Паоло упало. — Зачем?

—Принять его предложение.

Несколько секунд Паоло молча смотрел на нее. Его мозг отказывался понимать ее слова. Он складывал их так и сяк, но они все равно не доходили.

Возможно ли, что огромная часть его мира без предупреждения рассыпалась в прах?

Ему хотелось прижать Изабеллу к себе, никогда не отпускать. Но он понимал бесполезность этого. Изабелла решила, что он доверия не заслуживает. И очевидно, не в его силах что-то сделать, чтобы изменить ее мнение.

Он резко выпустил ее.

—Тогда уезжай. Не буду тебя задерживать. — И направился к выходу из гаража.

С криком она кинулась за ним.

—Нет! Я даже в ворота не смогла зайти. Я не хочу Магнуса. Никогда не хотела. Только тебя, Паоло. Тебя!

Его сердце медленно начало оттаивать.

—Значит, ты веришь мне? Относительно Валентины?

Закусив губу, Изабелла отвернулась. Потом ее плечи распрямились, словно она пришла к какому-то решению.

—Ты должен знать. Как бы там ни было, ты должен знать, — мягко повторила она еще раз.

—Что?

—Я больше не могу держать это в тайне. У меня нет права. Независимо от того, каким мужем ты станешь, у тебя есть право знать.

—Что? — с нарастающим беспокойством спросил он. Она выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок. Инстинктивно он поддержал ее.

—Александр мне не племянник. Он мой сын. Твой сын, Паоло.

—Сын?

Кровь отлила от его лица.

— Да, — прошептала она. — У нас есть ребенок, Паоло.

Он пошатнулся, словно бетонный пол накренился у него под ногами.

Изабелла отчаянно пыталась ухватить его руку.

—Я хотела тебе сказать. Пыталась!

—Нет. — Паоло не позволил ей до себя коснуться, оставив ее хватать руками воздух. — Он не может быть моим сыном. Ему девять. Ты бы не смогла... не смогла лгать мне так долго.

—Пожалуйста, Паоло! Ты должен выслушать!

—Твоему брату требовался наследник трона, и потому ты отдала ему нашего ребенка?

—Все совсем не так!

—Ты отдала моего сына! — Паоло словно не слышал. — Отняв его у меня. Отказавшись от нашего ребенка, словно он ничего для тебя не значит. Какой же бессердечной матерью ты должна быть!

—Неужели ты считаешь, что мне это нравилось? Я чуть не умерла, отдавая его. Представляться тетей, позволив ему звать мамой кого-то другого...

Его глаза, пылающие как уголья, потемнели, и Изабелла поняла, что напомнила ему: она-то хоть видела своего ребенка, а он — нет.

—Я не знала, что беременна, когда оборвала нашу связь. Я боялась выйти за тебя. Слишком велики казались социальные различия. Тебя стали бы презирать. Ты не знаешь, каков удел королей. Ты бы никогда не смог отказаться от личной свободы...

—И вместо этого ты отказалась от нашего ребенка?

—Поняв, что беременна, — ее голос сорвался, — я пыталась к тебе вернуться. Уговорила маму дать тебе шанс. Чуть не танцевала всю дорогу к твоей квартире... и когда увидела... увидела, что ты целуешь ту женщину.

—Это твои оправдания десятилетней лжи? То, что я искал утешения в приключении, продлившемся одну ночь?

—Я подумала, что не могу доверять тебе!

—Верно. Потому что я сын преступника. Ты решила, что должна защитить нашего сына... от меня. И даже будучи моей любовницей, лежа рядом со мной в постели, ты не изменила свое мнение.

—Я боялась! Сказать тебе — значило рисковать будущим Александра! Ты хочешь, чтобы я наплевала на него?

—Ты украла моего сына!

—Прости! Я пыталась сказать тебе. Но чем дольше была с тобой, тем больше боялась. Боялась, что, если скажу, ты станешь меня ненавидеть!

—Правильно боялась. — Воздух с хрипом вырывался у него из груди. — Потому что я никогда не прощу тебе того, что ты сделала, Изабелла. Никогда. Ты бросила нашего ребенка. И, не сказав мне о его существовании, заставила и меня его бросить. Десять лет ты лгала мне. Каждый день последнего месяца, проведенный в моих объятиях. Каждая улыбка, каждый поцелуй были ложью.