[i] Скорая! Полиция! (исп.)

Я спешил, как мог. Страх за Милу подгонял меня вперед. Время казалось застыло на месте и тянулось жвачкой. Лишь увидев бледную жену на диване в квартире Романа, перевел дыхание. Жива!

— Как ты?

Присев на корточки, я заглянул в лицо любимой и взял ее руку. Такая ледяная! Не раздумывая притянул ладошки к губам и начал согревать их дыханием.

— Лучше, — прошептала Мила и закусила губу.

Она явно что-то не договаривала. Я хотел уже завести разговор, когда понял, что жену наверняка смущает присутствие Романа.

— Хорошо. Поедем домой или в больницу?

— Домой. — взмолилась Мила.

— Хорошо, — я заправил непослушную прядь за ушко жены и поднялся, притягивая ее к себе.

— Спасибо, что позаботился о Милене, — поблагодарил я сына, уводя любимую.

Роман лишь кивнул. Даже не съязвил, что конечно удивило, но сейчас меня больше волновало здоровье жены, чем поведение сына. Хорошо, если он готов зарыть топор войны и только что сделал первый шаг к примирению. Я давно готов протянуть ему свою руку и плечо подставить тоже.

— Я позвоню тебе, сын. — пообещал уже на пороге.

Нам давно пора встретиться и поговорить с глазу на глаз.

Милена всю дорогу сидела, как мышка и смотрела в окно. Я не торопился расспрашивать ее, знал, что как только жена успокоится сама все расскажет.

— Баграт, мне нужно заехать в аптеку.

— Хорошо. — пристроившись в другой ряд, я повернул на перекрестке и припарковался.

— Я сама.

Мила вылетела словно птичка из силков. Я смотрел ей вслед и не понимал, что происходит. Возможно мне не все известно? Дядя Тимур сердечник, что если у Милы тоже проблемы с сердцем? Я заерзал на сидение, не зная остаться в машине, как просила жена или помчаться следом.

Взяв себя в руки, решил успокоиться и обо всем поговорить с Милой по возвращению домой. Только не успели мы вернуться, как она закрылась в ванной. С каждой секундой я нервничал все сильнее, вышагивая по нашей спальне, а когда услышал тихие всхлипы жены просто обезумел и выломал дверь в ванную.

Мила сидела на бортике ванны и закусив кулачок плакала. Жена смотрела на что-то маленькое в другой руке. От моего появления Мила вздрогнула и пластиковая палочка упала на кафель.

В глазах жены плескался страх и паника. Я наклонился и поднял предмет. Тест с двумя полосками.

Я поднял взгляд на Милу. Она беременна? Но к чему слезы? Неужели она не хочет малыша?

— Баграт, — прошептала она. — Я… ты… я не знаю…

И спрятав лицо в ладошках зарыдала навзрыд.

Подхватив жену на руки, я понес ее в спальню. У декоративного камина стояло широкое кресло, туда я и сел с Милой на руках.

— Не плачь, — попросил девушку, прижимая к себе. — Ну, что же ты так, Мила? Разве беременность это так плохо или страшно?

Она подняла лицо и вытерла слезы с щек.

— Ты не понимаешь… я не знаю чей он.

Мои пальцы дрогнули, а в груди стало так горячо, словно на нее вылили раскаленное железо. Но вместе с этим, я смотрел в глаза любимой женщины и понимал, что сейчас ей нужна моя поддержка. Она боится, что я отвернусь от нее.

— Я люблю тебя, а он, — я бережно прикоснулся к животу жены, — часть тебя. Не плачь, тебе сейчас нужны положительные эмоции.

— Баграт, а что если он не твой? Как мы объясним ему все? Господи, зачем я только выпила тот бокал! Кто же знал, что Алла додумается опоить Рому?

Милена застонала и прикрыла глаза, а я вдруг понял причину предательства сына и измены жены. Лучше бы этой гадине- Алле мне на глаза не появляться!

— Все будет хорошо. Мы со всем справимся. Ты сегодня ела что-нибудь? Сейчас нужно успокоиться и позаботиться о малыше. Слышишь, Мила?

— Да, — она несмело улыбнулась, — ты ведь не бросишь меня?

— Ни за что на свете, — пообещал я и чтобы отвлечь жену от тяжелых мыслей притянул к себе и поцеловал ее в соленые от слез губы.

Мила же с таким отчаянием ответила на поцелуй, словно он мог стать последним. Что за глупые мысли в голове у такой умницы?

Этой ночью я был нежен и осторожен и как бы Мила не кусала меня и не выгибалась на встречу, контроль я не терял. Уставшая, она заснула у меня в руках, а я долго лежал и смотрел на свое сокровище, вдыхал аромат ее волос и думал, где мы будем делать детскую.

Ребенок от любимой женщины самое чудесное, что может произойти. Теперь главное уберечь Милу от ненужных переживаний. Нащупав на прикроватной тумбочке телефон, я отправил сообщение секретарю, чтобы она договорилась о визите к врачу на утро и отменила все встречи на завтрашний день и у меня, и у Милены.

— Все будет хорошо, — пообещал я, нежно целуя жену в висок.

Я миновал кабинет секретаря и решительно направился к следующей двери. Едва завидев меня, Лида подскочила с места:

— Роман Баргатович! Босс занят!

— Я его освобожу, — не обращая внимания на её слабые попытки меня остановить, я отодвинул девушку и вошёл в кабинет отца.

И застыл на пороге, не в силах отвести взгляда от Милены. Женщина стояла у окна и, обнимая себя за плечи, смотрела на меня испуганно. Отец сделал шаг, будто загораживал её от меня, сурово спросил:

— Что ты хотел, Ром?

— Поговорить, — я заставил себя сделать шаг, второй. Упал в кресло и потёр ноющие от недосыпа веки. — О моём ребёнке.

— Это наш ребёнок, — сухо возразил отец.

— Правда? — выгнул я бровь. — С чего ты так уверен? Если вы зачали его на Бали, то почему симптомы проявились так рано?

Да, я прочитал в интернете всё, что нашёл на эту тему, и понял — больше вероятность, что Мила беременна от меня. А значит это мой второй шанс. Ведь…

— Ребёнку будет лучше с настоящим отцом, чем с приёмным, — высказал я вычитанную на каком-то сайте мысль. — И я готов принять на себя ответственность.

— Прими её хотя бы за себя, — осадил меня отец. — Что ты знаешь об ответственности? Ты бросил свой проект! Даже не потрудился нормально его передать.

— Уверен, Милене не составило труда его взять на себя, — возразил я. — Мы достаточно долго трудились над проектом вместе, и я был уверен, что она справится. — Ухмыльнулся: — В отличие от тебя. Ты до сих пор считаешь её маленькой девочкой. Да, Мил?

Я посмотрел на мачеху, щёки которой слегка порозовели. Да, милая, я помню всё, о чём ты хоть вскользь упоминала. Отец не видит в тебе личность, лишь милую мордашку, а я знаю, как сильно ты хочешь состояться как профессионал. И помогал тебе в этом тоже я!

Милена отвела взгляд и сцепила пальцы. Отец покачал головой:

— Ты ошибаешься. У нас с женой серьёзные отношения. А ты мог бы отработать положенные две недели, а не уведомлять звонком об уходе…

— А ты мог бы не пропадать целыми сутками на работе, бросая молодую жену, так же, как делал это с сыном, — парировал я. — У нас с Миленой много общего. Мы оба ждали, когда же ты обратишь на нас внимание. Не удивительно, что мы… нашли общий язык. — Я поднялся и опёрся на стол: — Я требую развода.

— Ты не вправе это решать, — тихо произнесла Мила, и я сжал челюсти до ноющей боли.

Процедил:

— Ты и сама знаешь, что это мой ребёнок. Хочешь, чтобы малыш называл деда отцом?

Она вздрогнула, как от удара, и я заметил, как по щеке девушки скатилась слеза. Тут же изменил тон:

— Прости, Мил. Я не хотел тебя обидеть. Но это неправильно, разве ты не видишь? Я — твой первый мужчина и отец ребёнка. Ты должна уйти ко мне.

— Она тебе ничего не должна, — выступил вперёд отец. Он сжал кулаки: — Думаю, тебе стоит уйти. И… насчёт твоей Аллы. Я это так не оставлю.

— Не надо, — удержала его за рукав Мила. — Рома уже…

— Она расплатилась полностью, — кивнул я. — Пинать труп подло даже для тебя.

— Не тебе судить о подлости, — рыкнул отец.

— Пожалуйста, — попросила Мила, — не ссорьтесь. Прошу.