— Конечно, пап. Это идея.

— Я люблю тебя, Детка.

— Я тоже тебя люблю, — я не говорила этих слов отцу, как минимум пять лет. Но они звучали правильно.

Следующие два часа, мы провели в разговорах и ожидании. Мы все проголадались, но думаю было бы не совсем уместно принести сюда еду. Мы дружно решили, что после всего отправимся обедать в то место, где были мы с Хантером и налопаемся блинчиков. Не зависимо от того, что произойдет.

Положа руку на сердце, когда я задумалась обо всем, то поняла, что мне наплевать, даже если они отпустят его. Он больше не сможет сделать мне больно. Это стало откровением, которое заняло столько лет, но пришло только сейчас. Я сама создала эту большую преграду вокруг всего, которую не могла преодолеть.

Но все же сделала это. Мне надоело быть жертвой. Наступило время, чтобы взять ответственность на себя и жить своей жизнью вместо того, чтобы позволять чему-то, что произошло решать за меня. Так много людей говорили мне это, сотни раз. Но это было чем-то, что я должна была сама осознать.

Наконец вышел служащий и сказал, что они готовы.

Когда мы вернулись в зал заседаний для вынесения приговора, я держала голову высоко поднятой и с улыбкой на лице. Снаружи этих стен, был огромный и потрясающий мир, частью которого я с нетерпением хотела стать. И блинчики. Я действительно хотела блинчиков.

Я сжала руку Тони, пока мы ожидали вынесения вердикта Совета. Один из членов присяжных, женщина с гладкими, черными волосами и строгой оправой очков, встала и я затаила дыхание.

Глава 30

— Просьба об условно-досрочном освобождении отклоняется до назначенной даты.

Эти слова прозвучали громко в большой комнате. Невольно я издала радостный возглас, и я была не единственной. Я слышала возгласы отчаяния от его семьи, и той подруги. Я видела как его плечи резко поникли, но немного, так как его адвокат что-то шепнул ему на ухо. Он кивнул.

Председатель присяжных передал лист бумаги судебному приставу, а он передал его своему адвокату. Потом были еще разговоры об апелляциях и тому подобное, но мне было уже все равно. Он останется в тюрьме еще на два года. Я в последний раз посмотрела на Тревиса, когда мы выходили из зала суда. Он не повернулся, и я знала, что это был последний раз, когда я его видела.

Моя семья, как можно скорее, освободила помещение суда, поблагодарив мистера Вудворда. Он сказал, что будет на связи, если появятся какие-то изменения.

— Я не думаю, что вам стоит беспокоиться о чем-либо. — Сказал мистер Вудворд, когда мы возвращались в комнату ожидания. Думаю, вы обе поняли в чем дело. Он мог бы сказать, что он обрел Иисуса и все, что угодно, но вы показали, кем он является на самом деле.

— Что? — Я не понимала, о чем он говорит.

— Оу, ты не расслышала эту часть? — спросила Тони. — Он сказал, что обрел Бога и стал Христианином. Больной ублюдок.

— Не думаю, что Бог сможет ему помочь, — сказал Мистер Вудворд.

— Надеюсь, что нет, — сказала она.

Мы пожали руку Мистеру Вудворду и пошли рассказать остальным хорошие новости.

— В условно-досрочном освобождении отказано. — Сказали мы с Тони в один голос и вокруг зазвучали крики. Хантер подхватил меня на руки и закружился. Казалось странным кричать, но нам было наплевать. Это было как будто университет Мэйна выиграл хоккейный чемпионат у Нью Гемпширского универа.

— Я так рада, что все это закончилось, — обратилась я к Хантеру.

— Я тоже. Теперь мы можем начинать нашу жизнь.

— А разве мы уже не начали? Чем же мы занимались все это время?

— Только кувыркались на сене.

— Много и много раз.

Псоле слушания жизнь казалась прежней и в то же время другой. Той же она осталась, потому что я все также проводила каждую ночь с Хантером, все также ходила на занятия и общалась с девчонками, еще больше выдувала картин и еще больше читала вампирские саги.

А отличалась тем, что мне стало легче смеяться. Легче улыбаться. Легче засыпать.

Все стало намного легче.

Я больше не пыталась создать свой пузырь безопасности. Я пребывала там все время.

— Эй, хочешь сходить куда-нибудь со мной? — спросил Хантер во вторник, на следующее утро после слушания.

— Почему бы и нет? Если только ты не собираешься затащить меня в укромное местечко и воспользоваться моментом, я не против.

— Ты такая врушка.

— Два сапога пара, Мистер Секрет. Я же знаю, что ты что-то замышляешь.

— Я знаю, что ты знаешь. Ну давай же.

Он поднял меня на ноги. Мы валялись на диване и смотрели бессмысленные реалити-шоу по телевизору. Не было ничего, кроме Mia, что было обыденным делом для субботнего утра.

Я не стала спрашивать, куда мы идем. Я уже привыкла к сюрпризам, или же просто стала менее любопытной в этом.

Хантер выехал из кампуса и направился в сторону города Багор, к центру города.

Он свернул на боковую улочку, заполненную красивыми домами и остановился напротив одного из них, не такого впечатляющего, как остальные, но все же очень милого. Желтый, с белой отделкой и маленьким крылечком. Он был просто восхитительным. На подъезной дорожке была припаркована еще одна машина, бмв, которую я сразу узнала.

— Это машина Джо?

— Я подумал, что тебе стоит познакомиться с ним.

— А почему мы встречаемся с ним здесь?

— Увидишь, — мы вышли из машины и направились к дому. — Можем заходить. Нас уже ждут.

Он толкнул входную дверь и я была встречена громким "СЮРПРИЗ!"

— Что за черт? — Там были все: Дара, Мейс, Рене, Пол, Дев, Шон, Меган и Джейк. И еще кое-кто, кого я не узнала, вероятно это и был Джо.

— Но у меня же не День Рождения, — сказала я. И его не предвиделось еще, как минимум, несколько недель.

— Пока нет. — ответил Хантер. — Тейлор, это Джо. Джо — это Тейлор.

Джо оказался высоким, с кожей цвета темного шоколада, а его костюм, вероятно был сшит каким-то итальянским дизайнером, и строгое выражение лица тоже соответствовало образу. Он был похож на адвоката.

— Приятно познакомиться, Мисс Колдвелл.

— Он будет обращаться к тебе таким образом, так что не удивляйся. Джо очень формален в таких вещах, что весьма иронично, потому сам настаивает на том, чтобы я называл его Джо, — сказал Хантер. В ответ Джо откашлялся.