— Может быть, этого никогда не случится.

— Ты вышла на улицу без оружия.

— Но ты же вооружен.

Брукс с улыбкой уткнулся лицом в ее волосы.

— Твои слова вселяют надежду и говорят о доверии. Для начала неплохо.

— Давай присядем на крыльце, и ты расскажешь, как прошел день.

— Давай. — Брукс взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал. — Спасибо за заботу, любимая.

Брукс снова наполнил бокал Эбигейл. Приближался вечер, тени становились длиннее, и в тишине слышался шум разбрызгивателей, поливавших новый цветник.

Эбигейл не уставала изумляться причудам законодательства, всевозможным лазейкам и порой полному отсутствию логики. По ее мнению, люди вносили в законы, кодексы и установленные процедуры предвзятость и двусмысленность, в то время как справедливое решение вырисовывалось абсолютно четко. А вот закон, который должен бы его принять и проследить за исполнением, был расплывчатым и скользким.

— Не понимаю, как можно отпустить хулиганов? Лишь потому, что они богаты?

— Они считаются невиновными, пока вина не будет доказана.

— Но ведь они виновны, — настаивала Эбигейл. — И все уже доказано. Они сняли номер

и нанесли ущерб имуществу. А Джастин Блейк оскорбил словом и действием твоего друга в присутствии свидетелей.

— Блейки имеют право выступить в суде.

Эбигейл только покачала головой.

— А пока они получили возможность с помощью денег попытаться подкупить свидетелей или добиться своего путем угроз. Или просто сбежать, или добиться отсрочки. Твои друзья пострадали материально и морально, а люди, которые в этом виновны, продолжают жить как ни в чем не бывало и занимаются своими делами. Нет, законодательная система несовершенна и ущербна.

— Возможно. Однако без нее наступит хаос.

По личному опыту Эбигейл знала, что именно законодательная система и несет хаос.

— Ответственность за последствия, наказание и восстановление справедливости должны осуществляться быстро и опираться на стабильные законы, которые исключают возможность ускользнуть с помощью денег и не позволяют хитроумным адвокатам оправдывать виновных. В этом случае не будут приниматься лишенные всякой логики постановления.

— Думаю, такое мнение поддержит толпа с веревкой в руках.

— Ты арестовываешь людей, нарушивших закон, — нахмурилась Эбигейл. — И точно знаешь, что они совершили. А значит, должен переживать и даже испытывать гнев, если кто-то из них умудрится обойти закон или останется безнаказанным за содеянное зло благодаря нерадивости ответственных лиц.

— А по-моему, пусть лучше виновный выйдет на свободу, чем невинный окажется в тюрьме. Иногда возникают серьезные причины, позволяющие нарушить закон. И речь не о троих ублюдках, устроивших погром в отеле, а о ситуации в целом.

Брукс с явным облегчением вытянул ноги и шутливо толкнул Берта в бок.

— Жизнь окрашена не только в черный и белый цвет, и не всегда можно определить, что правильно, а что — нет. Если не учитывать все многочисленные оттенки цветовой гаммы и различные жизненные обстоятельства, справедливости не добьешься.

— Значит, ты считаешь, что в некоторых случаях закон можно нарушить? — Внутри у Эбигейл все сжалось от нервного напряжения.

— Разумеется. Например, при самообороне или если защищаешь других людей. Или взять превышение скорости. Если у кого-то рожает жена, я не стану штрафовать мужа, который спешит отвезти ее в больницу.

— Ты примешь во внимание конкретные обстоятельства?

— Конечно. Как-то раз я объезжал город на патрульной машине и получил сигнал о разбойном нападении. Один мужик явился в бар и отколотил своего дядюшку. Назовем его дядюшкой Гарри. Ну, мы задержали парня и предъявили обвинение в разбойном нападении, но тут оказывается, что дядюшка Гарри склонил к сожительству его двенадцатилетнюю дочь. Конечно, парню надо было вызвать полицию и обратиться в Службу защиты детей, но разве он был не прав, когда набил мерзавцу морду? По мне, так абсолютно прав. Вот и нужно рассматривать картину в целом, взвесить все детали. Этим и должны заниматься суды.

— Всего лишь точка зрения, — прошептала Эбигейл.

— Да, точка зрения. — Брукс провел пальцем по ее руке. — А тебе, Эбигейл, приходилось нарушать закон?

Она понимала, что Брукс приоткрывает перед ней дверцу, приглашая зайти. Но что, если дверь захлопнется за спиной и она окажется в ловушке?

— Талонов с предупреждением за превышение скорости я не получала, но незначительные нарушения имелись. Пойду взгляну на лазанью.

Выждав несколько минут, Брукс последовал за ней. Эбигейл стояла за кухонным столом и нарезала помидоры.

— Успела собрать в теплице помидоры и базилик.

— Ты весь день не присела.

— Мне это нравится. Закончила работу по контракту чуть раньше запланированного срока и решила сделать себе подарок — поработать в саду. А еще ко мне заезжали гости.

— Правда?

— Твоя мать с сестрами.

Рука с бутылкой вина застыла в воздухе.

— Повтори, что ты сказала?

— Они заехали ко мне. Устроили себе праздник, вместе пообедали и собрались за покупками, а потом хотели где-нибудь посидеть и побаловать себя коктейлем «Маргарита».

— Ага…

— Миа призналась, что им было любопытно на меня посмотреть. Мне ее прямота понравилась, хотя порой чувствуешь себя неловко.

Брукс издал звук, похожий на смешок:

— Миа может.

— Они и Платона привезли. Берту понравилось играть со щенком.

— Не сомневаюсь.

— И так весело смеялись…

— Кто, Берт с Платоном?

— Да нет же, — улыбнулась Эбигейл. — Твоя мама и сестры. По-моему, они очень счастливы, потому что их связывают не только родственные отношения, но и теплая дружба.

— Ты права, у нас в семье все такие.

— Твоя вторая сестра Сибил — добрая и деликатная. А ты похож характером на них обеих, и внешне тоже, особенно на Миа.

— Миа успела рассказать тебе неприличные истории о моей персоне?

— Нет, а было бы занятно послушать. Думаю, в этот раз ее больше интересовала я. А когда зашел разговор о женщинах и о романах… — Эбигейл на мгновение умолкла, продолжая нарезать моцареллу и помидоры. — Она сказала, что раньше ты был падок на красивую внешность и не задумывался, что за ней скрывается.

Брукс не отрываясь следил, как Эбигейл раскладывает на блюде овощи и сыр, доводя картину до совершенства.

— Передала ее речь слово в слово, а иначе может исказиться смысл сказанного.

— Подписываюсь под каждым ее словом.

— Так это правда?

Брукс задумался, неуверенно пожал плечами:

— Наверное, правда.

— Думаю, я должна быть польщена. — А еще слова Миа усилили чувство новизны и свежести, которое Эбигейл пережила сегодня утром. Но сейчас оно утратило первозданную прелесть.

— Однако удивляюсь, как это моей троице не удалось тебя уговорить.

— Я действительно была очень занята в саду и хотела закончить работу. — Эбигейл взяла бокал и отпила вина. — Но твоя мама пригласила меня на импровизированное барбекю в воскресенье.

Брукс со смехом поднял бокал.

— Вот видишь, я же говорю: отказа они не примут.

Эбигейл над этим не задумывалась, но теперь отчетливо понимала, что Брукс прав.

— Похоже, Санни пропустила мимо ушей мои отговорки, так что лучше послать ей вежливую записку и извиниться.

— С какой стати? Мама готовит изумительный картофельный салат.

— На воскресенье у меня намечены работа в саду и домашние дела.

— Цыпленок.

— Не сомневаюсь, твоя мама — искусный кулинар и цыпленка готовит замечательно, но…

— Трусиха! Цыпленок — это ты. — Брукс издал звук, похожий на кудахтанье.

— А вот грубить не стоит, — нахмурилась Эбигейл, закипая гневом.

— Порой честность бывает грубой. Послушай, ну чего ты боишься? Что страшного в пикнике и картофельном салате? Просто повеселишься.

— Нет, я не смогу веселиться, потому что нарушу свой график. А еще я не знаю, как себя вести во время барбекю на заднем дворе, как разговаривать с незнакомыми или едва знакомыми людьми, которые придут, чтобы на меня посмотреть и удовлетворить любопытство. Им интересно, потому что они знают: мы с тобой занимались сексом.