В цехах неслышно передвигаются, неторопливо манипулируя, шестнадцать женщин. Это выращиватели пиявок. Так называется эта работа. Чтобы претендовать на должность выращивателя, надо пройти испытание у пиявки на совместимость. Никакой психолог не требуется. Просто должно быть то, что должно быть, а, именно, ровный характер. Выраженных эмоций пиявка не терпит. О психопатических реакциях и речи быть не может. Возмутится пиявка, начнет чахнуть. Может и умереть. И очень даже может. Молчаливы женщины, плавны. И ни одного мужчины в цехе, и это тоже принципиально, поскольку на биофабрике убеждены — поднимать потомство должны только женщины.

Технология лабораторного выращивания довольно стара, она разработана у нас, и надежна. Процесс начинается с отлова диких пиявок. Для этого берут лицензию и едут в Краснодарский край. Известно, что в теплых тамошних водоемах пиявки пока не перевелись. Биофабрике требуется примерно сто тысяч каждый год. Не так уж много, чтобы популяция дикой пиявки не могла восстановиться. Просто ловят и другие, и помногу. Но это, как говорится, мимо текста. Пока ситуация терпимая.

Пиявки пойманы, их привезли в Удельную Это будущие матери. Матки, иначе говоря, от них предстоит получить и вырастить потомство. Их рассаживают в те самые высокие, широкогорлые, стеклянные банки, и начинается работа выращивателя. Поначалу суть ее состоит в том, чтобы кормить маток от пуза. Вот они плавают себе в банках и потребляют свежую коровью кровь, и толстеют, и толстеют. Становятся поперек себя шире. Эдакие камбалы в миниатюре. Есть сведения, что однажды, за полтора года сытной кормежки, удалось довести матку до 44 сантиметров. Зачем, спросите вы, это делается? А затем, что с нагуливанием веса появляется у матки–пиявки похоть. Пиявка не моногамна. У нее своя мораль. Сегодня она (вернее, Оно) совокупляется с одним Оно, а завтра — уже с другим. Выращиватели же должны следить за появлением характерного признака оплодотворения. Это своеобразный поясок, примерно, на середине тела, возможно, ближе, к нижней трети, делающийся все более выпуклым. Как только поясок показался, это сигнал к тому, чтобы матку пересадить в отдельную банку. Естественно, будущую мать надо наблюдать. И вот ее пересаживают и ждут, пока созреют оплодотворенные яйцеклетки. Показателем служит все тот же поясок оплодотворения. Он становится полноценным руликом. Ждут этого волнующего момента месяца полтора.

И вот наступает ответственная пора. Матку торжественно помещают в сосуд с влажным торфом и упаковывают в плотную бумагу, подальше от света, от глаз. И упаковывают месяца на два–три. Под бумагой, за стеклом, в толще торфа, происходит таинство. Во–первых, матка роет тоннель. Во–вторых, она создает коконы, в них будут храниться оплодотворенные яйцеклетки. Матка выделяет вязкую жидкость оливкового цвета. Застывая, она образует шарик, мягкий, как будто поролоновый, шарик. Это и есть кокон. На свет. в одном его фрагменте — темный. Это и есть созревающие мальки. Внутри кокона — питательное вещество. Впрыснутое маткой — еда для мальков.

Настает день, когда из кокона родятся маленькие пиявочки. Их называют нитчаткой (от слова «нить»). Действительно, они похожи на очень коротенькие черные ниточки. Тем не менее, они уже способны присасываться и питаются как взрослые, исключительно кровью.

Для кормления молоди существует нехитрое приспособление, то же сито, только без сетки. Вместо нее натягивается внутренняя оболочка коровьих кишок, синюжная пленка. В такой оболочке, не в пластиковой, продается приличная колбаса. Если вы едите колбасу, вы представляете эту пленку.

Потом кастрюлю, наполненную нитчаткой, погружают в таз с кровью, мальки прогрызают пленку и пьют кровь. Очень и очень просто и остроумно.

В способности провести все этапы подготовки матки к «родам» бережно, вскормить потомство с самыми малыми потерями проверяется умение выращивателя. Это же нешуточное дело — заложить, как говорят на биофабрике, три тысячи маток. Именно столько приходится на каждую из шестнадцати этих скромных женщин. Начинающий выращиватель может выдать не более 60000 стандартных медицинских пиявок. Более опытные — в полтора, два раза больше. Получая соответствующее вознаграждение.

Ну, еще важно то, насколько они к вам привязались, пиявицы.

Собственно, это все, что я увидел и узнал на биофабрике.

Я был доволен.

Очень тихо. Тепло. Часы тикают. Важные движения за стеклом банок. Дремотно. Никаких тебе общественных страстей. Никаких войн. Растительная жизнь.

Но кто знает, какая на самом деле энергия заключена в этих банках? В тельце каждой пиявки? То, самое сокровенное, что она всегда готова отдать человеку. Подставляйте ваши чакры!

«Пиявки — это благо безмерное и целебное, когда оно употребляется со знанием дела».

И. Полиньер

Из 600 видов живущих на планете пиявок в медицине используется один — hirudo medicinalis. Никакие другие целебными свойствами не обладают.

Отечественная пиявка всегда ценилась. В первой половине XIX века Россия потребляла ежегодно 60 миллионов пиявок и около 70 миллионов вывозила в Европу. Гирудотерапия переживала расцвет, и разведение пиявок было прибыльным бизнесом.

С середины прошлого века пиявку вытеснило медикаментозное лечение. Незаслуженной дискредитацией лечебное животное обязано отдельным лекарям, которые умудрялись поставить на пациента до 100 пиявок и благополучно свести его в могилу.

Создавая этого червя, природа щедро оснастила его всем необходимым для полноценного восприятия мира. Пиявка наделена теми же органами чувств, что и человек, и вдобавок обладает незаурядной интуицией. Пиявка, что на вольных хлебах, почувствует объект присасывания с противоположного конца пруда. Реагирует на всплеск, температуру и запах. Со зрением у кровососа тоже все в порядке: имеет аж пять пар глаз. хоть и не таких совершенных, как у нас. Неплохо для червя, а?

Рот у пиявки — идеальное устройство для присасывания к жертве, продырявливания кожи и откачивания крови. Режуще–сосательный аппарат находится внутри присоски и состоит из трех челюстей, расположенных как перемычки в мерседесовской эмблеме. На каждой челюсти 80–90 крохотных хитиновых зубов. С их помощью пиявка пропиливает кожу на глубину до полутора миллиметров.

Почему же все–таки этот кровосос нам так исключительно полезен, что ему снова открылась дорога в большую медицину? Да потому, что пиявка создана природой, чтобы питаться только кровью. И для этого в ней все изумительно продумано.

Надо сказать, что полезен даже просто укус пиявки: она старается присасываться только к биологически активным точкам — тем, которые используются для иглоукалывания Кровопускание тоже полезно: и кровь обновляется, и сосуды разгружаются. Но это все мелочи. Основной лечебный фактор в гирудотерапии — слюна пиявки.

Понятно, что, когда это существо впрыскивает через ранку свой секрет, ему нет никакого дела до состояния нашего здоровья. Перед пиявкой стоит простая, но жизненно важная цель: насосаться крови с наименьшими трудами и риском для себя. Поэтому в ее слюне содержится огромное количество веществ, каждое со своим назначением. И обезболить место укуса надо, и крови не дать свернуться, и сделать ее пожиже для удобства откачивания, и вредных бактерий уничтожить, чтобы самой не подцепить что–нибудь нежелательное.

Многие биологически активные вещества секрета пиявки xopoшo изучены. Например, фермент гиалуронидаза. Он растворяет гиалуроновую кислоту, заполняющую межклеточное пространство тканей, и образует в них шурф — скважину глубиной до десяти сантиметров, по которой множество полезных веществ проникает в глубь нашего организма. Другое изученное вещество — гирудин. Как раз он не дает крови сворачиваться. В отношении остальных веществ, содержащихся в слюне пиявки, временно царит научная неясность, но уже известно. что их неимоверное количество. Поэтому, даже если вы абсолютно здоровы, знакомство с медицинскими вампирами не помешает: они простимулируют работу иммунной системы, наладят обмен веществ, слегка омолодят.