Застыв в изумлении, Иден слушала.

— Как видите, мисс Пембрук, — добавил Энтони Уэйн, — не всегда можно доверять своим впечатлениям. Если бы не Сейбер и Рандолф, мы не заманили бы врага в ловушку в Йорктауне. На это ушли месяцы кропотливой работы.

— Извините меня за несдержанность, — чувствуя себя униженной, пробормотала Иден и торопливо покинула комнату.

Независимо от того, на чьей стороне воевал Себастьян, ему удалось поставить Иден в совершенно дурацкое положение перед всеми этими уважаемыми людьми и перед ее собственным отцом. Она твердо поклялась не разговаривать с ним всю оставшуюся жизнь — свою или его, в зависимости оттого, чья будет короче. Если Себастьян поддерживал британцев, она должна найти способ доказать, что ее обвинения справедливы. Если же он выступал на стороне Америки, то, следовательно, не счел возможным доверить ей тайны «Сынов свободы» — это ей, дочери генерала!

Как он, должно быть, забавлялся, наблюдая, как она выставляла себя круглой идиоткой перед людьми, которых боготворила. Проклятый Себастьян Сейбер! Сколько же еще у него в запасе способов унизить ее? И как только она могла в него влюбиться? В человека, у которого столько лиц и личностей, что никому не известно, кто он на самом деле?! Но Иден больше не позволит Себастьяну вторгнуться в ее жизнь, она забудет о его существовании и будет, как обычно, трудиться во имя победы патриотов. Укрепившись в своем решении, Иден перевела дыхание, расправила плечи и решительно зашагала вверх по лестнице, к своим подопечным.

Встреча с ними сотворила чудо с ее испорченным настроением, она была несказанно тронута, узнав, что раненые искали се и Бет.

— Неужели вы могли подумать, что мы останемся безучастны к вашей беде? Вы же столько для нас сделали — сказал Генри Мейнард.

— Я очень признательна вам за хлопоты, — ответила Иден, — но едва ли из-за меня стоило рисковать своим здоровьем.

— Как это не стоило рисковать, — прогудел Артемус Райли, — если нашего ангела похитили?

Иден больше не хотела быть ангелом, она не заслуживала, чтобы се так называли. После последних событий она чувствовала себя скорее дьяволом.

— Иден, дорогая! — В дверном проеме появилась седая голова отца. — Можно тебя отвлечь на несколько минут? У меня перерыв, и нужно срочно обсудить кое-что. Вскоре мне придется вернуться к своим войскам, но до отъезда я хотел бы навести порядок в наших делах.

— В каких делах? — Озадаченно нахмурившись, Иден доследовала за отцом.

Генерал спустился по лестнице и не спеша прошел в гостиную, где на диване восседали Себастьян и Талли. Испуганно вскрикнув, Иден остановилась на пороге. Меньше всего она хотела снова оказаться в одной комнате с этим человеком.

— Иди сюда, садись, — позвал ее отец.

Но Иден, не сдвинувшись с места, посмотрела на него так, словно он предложил ей искупаться в кишащей крокодилами реке. Ведь чтобы добраться до пустого кресла, ей пришлось бы пройти мимо Себастьяна.

— Я прекрасно слышу тебя отсюда, папа, — ответила она, ни на кого не глядя. — О чем ты хотел поговорить со мной?

— Себастьян Сейбер попросил твоей руки, — с гордостью объявил Лиланд.

Это еще что такое? Иден чуть не лишилась чувств.

— О, попросил руки, вот как? Он желает получить только кисть или руку по локоть?

— Иден! — Генерал в ужасе посмотрел на дочь. — Не думал, что в тебе столько злости. Ты всегда была так сдержанна и вежлива. Какой бес в тебя вселился?

— В этом повинно общество, в котором я провела последние несколько недель, — парировала Иден.

Нацеленная в Себастьяна стрела задела его за живое, но он, не подав виду, поднялся, неторопливо подошел к Иден и склонился перед ней в замысловатом поклоне.

— Позвольте заверить вас, мисс Пембрук, что у меня нет намерения отделять от вас кисть, локоть или какую-то другую часть тела. — Он обаятельно улыбнулся, не обращая внимания на ее колючий взгляд. — Дело в том, что» вы интересуете меня вся, целиком. Вы окажете мне честь выйти за меня замуж?

— Зачем?! Неужели вы не можете найти кого-нибудь другого, кто достаточно глуп, чтобы обвенчаться с вами, ваша светлость? — съязвила Иден, а Талли насмешливо хмыкнул.

— Иден, ради Бога, что на тебя нашло? Я думал, тебя обрадует это известие. Тебе уже двадцать один год…

— Мне двадцать четыре, — поправила она. — Время не остановилось, пока тебя не было дома. Мы жили и взрослели, хотя, должна признаться, я уже начинаю об этом жалеть.

— Двадцать четыре? Господи, дела обстоят еще хуже, чем я предполагал. Тебе уже давно пора иметь мужа и детей.

— Я решила остаться старой девой, — доложила она, дерзко вздернув подбородок и глядя мимо Себастьяна, как будто он был пустым местом. — Я приняла это решение несколько месяцев назад.

— Но это же нелепо, ты просто создана для того, чтобы стать прекрасной женой и идеальной матерью, — возразил Лиланд.

— Нелепо, что я хочу наслаждаться личной свободой, а не подчиняться чужому человеку? Нелепо, что меня вполне удовлетворяет моя жизнь? — Иден решительно тряхнула каштановыми кудрями. — Я не намерена выходить замуж ни за Себастьяна Сейбера, ни за кого бы то ни было другого ни сейчас, ни в будущем.

— Но почему? — Лиланд не понимал. — Сейбер не станет покушаться на твою независимость и ограничивать тебя в чем-то, он порядочный и разумный человек, в противном случае я не дал бы своего благословения на этот брак.

— Я уже чувствую его тиранию. — Иден не кривила душой, у нее на самом деле было такое ощущение. Она остановила взгляд на красивом смуглом лице. Ну что еще ей сделать, чтобы отправить этого негодяя обратно в Англию?!

— Я предлагаю обручальное кольцо, а не рабское ярмо, — уточнил Себастьян.

— Очевидно, я должна быть польщена. — Тон Иден недвусмысленно давал понять, как она далека от этого.

— Я был бы не против такой реакции, — обворожительно улыбнулся Себастьян.

— Вынуждена вас огорчить. Вы напрасно полагаете, что я когда-нибудь даже задумаюсь о возможности принять ваше предложение.

— Иден, по-моему, тебе вес достаточно хорошо объяснили, — вмешался генерал.

— Возможно, если мы с мисс Иден поговорим несколько минут наедине, нам удастся прийти к соглашению. — Резко обернувшись, Себастьян встретил насмешливую улыбку Талли и недоуменный взгляд Пембрука.

— Сомневаюсь, — упрямо буркнула Иден и собралась уже было удрать, но Себастьян схватил ее за локоть и втащил в комнату.

— Я должен вернуться в войска, — сообщил Лиланд, — Надеюсь, вы быстро решите эту проблему. — Он умоляюще посмотрел на дочь. — Мне хотелось бы, чтобы это сражение на домашнем фронте закончилось раньше, чем мы покончим с британцами в Йорктауне.

Иден не улыбнулась каламбуру отца, се сейчас волновало другое. Ей предстояло остаться наедине с мужчиной, которого она поклялась ненавидеть — по тысяче вполне обоснованных причин!

Стоило только Лиланду и Талли выйти из гостиной, как Иден мгновенно выдернула руку и быстро отошла в самый дальний угол.

— Если вам пришло в голову совершить благородный поступок, то уверяю вас, что в этом жесте нет необходимости, — накинулась она на Себастьяна. — Ваше предложение вовсе не продиктовано чувством чести, поскольку таковое у вас полностью отсутствует.

— Почему это ты была со своими семью женихами любезна, а меня постоянно оскорбляешь? — Себастьян внимательно смотрел на раскрасневшуюся Иден.

— Разве не понятно? Вы пробудили все худшее, что есть во мне. Одно это служит доказательством, что наш брак был бы катастрофой.

— А мне думается, вовсе наоборот. — Себастьян подошел ближе.

— Я не собираюсь выходить за вас замуж ни при каких обстоятельствах. — Иден сделала шаг назад. — Я хочу, чтобы вы покинули этот дом и никогда не возвращались.

— Почему?

— Потому, что вы мне антипатичны.

— Но ты не раз говорила, что любишь меня. — Черная бровь вопросительно поднялась.