— Хорошо у неё, — мрачно повторила тетя. — Ну-ка быстро домой!

И…и бросилась бежать к нам, весьма прытко, для её преклонных лет. Я как представила, что меня посреди улицы лупят пакетом из супермаркета, который тётя держала в руках, так сразу всю решимость быть взрослой растеряла.

— Бежим, — согласилась я.

Мы дали стрекача разом сорвавшись с места. Мороженое от такой прыти вылетело из рожка и приземлилось на моё платье, затем шмякнулось об асфальт. Я запнулась и упала, успев выставить вперёд ладони.

— Вставай! — кричала Анька и дёргала меня за руку наверх. — Надо бежать! Немедленно!

Словно сзади не тётя с пакетом, а вражеский, вооруженный до зубов отряд, и иного шанса на спасение у нас нет. Я встала и побежала. Сквозь бег истерически срывалась на смех. Ситуация — бредовее не придумать. Взрослая деваха двадцати трех лет от роду, спасается бегством от своей же тёти.

Мы отмахали пару кварталов и наконец остановились. Обернулись. Тёти сзади не было и быть не могло — нас бы сам черт не догнал. Я согнулась пополам, задыхаясь от смеха, не в силах восстановить дыхание после бега.

— Смешно ей, — прохрипела Анька. — так больше продолжаться не может. Ты должна сепарироваться, Ассоль. Звони риэлтору.

Мы прошли ещё немного, на всякий случай, зашли в случайный двор и уселись на лавочке. Анькино мороженое тоже где-то потерялось, на моем платье красовалось пятно, на которое уже успела осесть пыль, выкрасив его в грязно-серый оттенок.

Я достала телефон из рюкзака. Проверила закладки — та симпатичная студия ещё была в продаже.

— Аминь, — сказала Анька. — Звони.

И даже перекрестила меня, смешная. Креститься, покупая квартиру на заработанные проституцией деньги это сильно. Я тем временем набрала номер указанный в объявлении.

— Здравствуйте, — поздоровалась я, изрядно волнуясь. — Я по поводу квартиры на Комсомольской шестьдесят три.

— Покупаете?

Голос какой-то…слишком молодой. Я думала риэлторы это солидные люди в годах.

— Да.

— Ипотека?

— Нет, всю сумму разом, — ответила я.

Парень задумался.

— На эту квартиру нашёлся покупатель уже. Но знаете, у нас есть похожий вариант буквально в двух домах от этого. Будете смотреть?

— Эм…да.

— Когда вам удобно?

— В воскресенье, — токлнула меня локтем Анька.

— В воскресенье, — послушно повторила я.

— В воскресенье, в час дня, я вас наберу.

И сбросил. Такой короткий, решающий мою жизнь разговор. Даже не верится, что все это происходит на самом деле.

— Будешь пускать меня ночевать? — спросила Анька.

— Буду.

Телефон зазвонил снова, я подумала, что это риэлтор перезванивает, все же, он даже не представился и не предложил посмотреть фотографии квартиры, сразу вживую предложил. Но звонил Вадим.

— Ты где? — требовательно спросил он.

— Я… — растерялась, затем увидела табличку с адресом на стене дома и продиктовала. — А что?

— Через десять минут заберу.

Все десять минут Анька крутилась, как на иголках. Она моего миллионера боялась жутко. Затем, несмотря на все мои уговоры передислоцировалась на лавочку к среднему подъезду, и делала вид, что не знает меня. Смешная.

Сегодня у Вадима другая машина. Подумать только, существует мир, в котором у людей по несколько машин. Она чёрная и хищно вытянутая. Вадим сам за рулём. Вышел, улыбнулся мне.

А у меня…у меня вдруг сердце заколотилось. Я что, соскучилась по нему за пару часов? Хотелось подбежать, обнять, повиснуть на шее. Только…я не умею проявлять такие нежности, да и Анька смотрит.

— Ты с кем то дралась? — спросил Вадим.

Вроде в шутку, но в голосе напряжение.

— Нет, — заставила себя улыбнуться я. — Уронила мороженое, упала. Испачкалась…

— Я тебя отмою, — протянул Вадим руку.

Я шагнула к нему, и вдруг подумала — кажется, что так было всегда. Что так будет всегда. Эта мысль испугала.

Вадим

Эта ночь была последней. Признаюсь, мысли были. Просто взять и оставить её. Не навсегда. Навсегда слишком смешное слово. Пытающееся выглядеть грозным. Категоричное. Просто оставить её до тех пор, пока она мне не надоест.

Но… она меня излишне расслабляла, эта спящая в ногах грациозная кошка. Странным образом мне хотелось находиться рядом с ней. Чаще. Все время. Сделка, над которой мы работали месяц оказалась проебана. Нежиться мед женских ног на тот момент мне было важнее, а Макс не вытянул. Не стоило мне на него рассчитывать.

— Тс-с-с, — сказал я, когда Ася вздрогнула.

Опять ободрала коленки. Сидела в ванной, поджав ноги, смотрела на меня своими голубыми глазищами, а я думал о том, что завтра выброшу её из своей жизни. Просто забуду. Буду жить как прежде, жизнью в которой нет места привязанностям. На первом месте будет работа, а я всегда буду знать, чего хочу.

— Как прошёл день? — вдруг спросила она.

— Сделка сорвалась, — поделился я.

Не знаю, зачем. Вряд-ли это наивное глазастое создание с красивой грудью и нежной задницей было в состоянии меня понять.

— Вы… ты много потерял?

Я улыбнулся. Потерял я не так много. Пугало меня не это. Пугало меня то, что секс вдруг оказался важнее. Что я расслабил хватку. Я показал себя слабым и перед своими людьми, и перед деловыми партнёрами. Такого больше не повторится.

— Не забивай голову, — посоветовал я.

Разбитые коленки щипало от воды и Ася морщилась. Смешная. Я завернул её в полотенце и понёс в комнату. Осторожно обработал ссадины перекисью, смотрел, как пена закипает розовым, а Ася смотрела на меня. Думала ли она о том, что эта ночь последняя?

Спал я обычно крепко. После таких затяжных секс марафонов особенно. Но я привык спать один. И этой ночью проснулся от того, что спящая Ася нечаянно коснулась меня ногой. Открыл глаза, повернулся к ней. Засыпали мы обычно в обнимку, а просыпались уже кто как, и все равно меня тянуло обнять её, ощутить тепло.

Сейчас же я смотрел на неё. Окна не зашторены, и светлая кожа в лунном свете кажется такой матовой и тёплой. Ася спит на спине, чуть запрокинув назад голову. Я вижу и чёткий профиль, с немного вздернутым носом, и тонкую шейку, на которой нервно бьётся жилка. Идеальная грудь с дерзко торчащим соском. Впалый живот. Надо спать, я знаю, мы уснули только недавно, но…

— Не будем терять время, — шепчу я ей.

Наслаждаюсь её сонным теплом. Тяну к себе, устраиваю поудобнее, с удовольствием чувствуя прикосновение её ягодиц к паху. Погружаюсь в неё, она стонет сквозь сон. Думаю о том, что она создана для меня. Для того, чтобы принимать мой член, чтобы стонать подо мной извиваясь от удовольствия. Думаю об этом и злюсь, все яростнее вколачиваясь в податливое женское тело.

Завтрак приносят к десяти утра. Вообще любое наше утро в течении этих дней, не считая самого первого, когда я боялся травмировать её сексом после лишения девственности, начиналось с секса. Но не сейчас.

Ночью, злой сам на себя от своей слабости я принял решение — тот секс будет последним. И Ася, кажется, даже немного удивлена. Пьёт кофе молча, смотрит поверх чашки, но отводит взгляд, стоит только встретиться с моим.

— Всё хорошо? — наконец спрашивает она.

— Да. Отменная погода, не находишь?

Мы всю неделю трахались, как кролики, а теперь самое время поговорить о погоде.

— Отличное субботнее утро, — соглашается Ася.

Это намёк на то, что суббота уже настала?

— Деньги уже на твоём счету. Насчёт налоговой не беспокойся, моя бухгалтерия уже решила этот вопрос. Трать и не думай ни о чем.

— Спасибо, — сухо отвечает она.

Вот и поговорили. Я чувствую даже неловкость. Первая девственница в моей жизни, наверняка, последняя. Сладкая бесконечно долгая и пролетевшая во мгновение ока неделя. Три пропущенных звонка от Макса. Вот ещё час и я вернусь в свою жизнь обратно.