И чтобы обрести эту свободу нужно сделать всего один последний шаг. И начнётся этот шаг прямо сейчас.

Спустившись в подвал, Карен нащупала рукой выключатель на стене. Яркий электрический свет ослепил её на несколько секунд. Адаптировавшись к изменившемуся освещению, женщина оглядела остатки своей небольшой тайной лаборатории. Из всего, что здесь находилось раньше, остался обычный бытовой холодильник, пара столов с термостатом и устройством для заправки диспенсеров33, и кое-какая посуда.

Лабораторная центрифуга, микроскоп, автоклав, сепаратор и другие приборы, старательно разбитые молотком до состояния полного хлама, вывезены как мусор на свалку. Оставшееся отправится туда же завтра утром, ну, кроме холодильника — очень уж он тяжёлый, самой ей не справиться. Да и не привлечёт он особого внимания, мало ли какие бзики в головах у людей? Холодильник в подвале не самый странный их них.

Надев лабораторный халат, натянув медицинские перчатки, уже открывая крышку термостата, Карен поймала себя на мысли, что по въевшейся привычке продолжает соблюдать меры техники безопасности, которые начали вдалбливать им ещё на студенческой скамье. Усмехнувшись, так как в этих мерах сейчас нет никакой необходимости, женщина достала стеклянную колбу с прозрачной жидкостью. В этой колбе в физиологическом растворе находилась клеточная культура вируса, выделенная за эти дни из крови самой Карен.

Аккуратно перелив содержимое стеклянной ёмкости в резервуар заправочного устройства, Карен достала из бумажной коробки пустые флакончики из непрозрачного белого пластика. Через несколько минут работы все флаконы-диспенсеры были заправлены. Этикетки распространённого лекарства от астмы, вытащенные из той же коробки, аккуратно заняли свои места на боковых поверхностях пузырьков.

Уложив заправленные ёмкости обратно в бумажную тару, и выключив свет, Карен поднялась в спальную комнату, где один из принесённых флакончиков-дозаторов отправился во вместительную женскую сумку. Коробка с другими бутылочками была уложена в лежащий на кровати открытый чемодан с личными вещами и сложенной одеждой.

За окном давно уже стих шум большого города и горели фонари уличного освещения. «Ну, вот и всё!» — подумала Карен засыпая.

Houston. February 8. Из доклада группы наблюдения.

«Последние четыре дня объект, несмотря на то, что поломки личного автомобиля зафиксировано не было, на работу и с работы добирался на метро или автобусе.

Все перемещения по городу осуществлялись только общественным транспортом.

Во время наблюдения зафиксированы посещения аэропорта, театров и музеев, зоопарка, исторического космического центра, родео.

В 10:25 a.m. объект на своём автомобиле направился к выезду из города».

February 9-16. Из доклада группы наблюдения.

«Объект на своём автомобиле объездил города юга и востока США и Канады: Атланта, Вашингтон, Филадельфия, Нью-Йорк, Монреаль, Оттава, Торонто.

После Торонто осуществлён перелёт чартерным рейсом до Лас-Вегаса и переезд далее до Лос-Анджелеса.

Все перемещения внутри указанных городов осуществлялись только общественным транспортом.

Во время наблюдения зафиксированы посещения автогонок, статуи свободы, Чайна-тауна, Музейной мили, Голливуда, аллеи славы, музеев, других туристических объектов, вокзалов, аэропортов».

California, Los Angeles. Hilton Los Angeles Airport Hotel. February 17. 06:30 a.m.

Несмотря на столь ранний подъём, Карен наконец-то полноценно выспалась впервые за последнюю неделю. Многолетняя привычка ежедневно рано вставать на работу ещё не растворилась в её новом расписании. Потянувшись до хруста суставов, наслаждаясь теплом, которое сохранило лёгкое одеяло, Карен окинула взглядом номер отеля. Комната, выдержанная в бежево-коричневых тонах, большое окно с видом на аэропорт, широкая кровать, застеленная белоснежным бельём, огромный чёрный экран телевизора.

На расположенном рядом небольшом рабочем столике со стеклянной столешницей лежал раскрытый ноутбук. Вечером, после поселения в номер, она его включила, но так и не воспользовалась — очень уж её привлёк бассейн с подогреваемой водой, расположенный во внутреннем дворе. Понежившись в нём почти час, ещё час она провела за поздним ужином в небольшом ресторане на первом этаже отеля.

Но, как ни приятно полежать в тёплой постели, уже пора вставать. Вскочив с кровати, женщина, закутавшись в халат, направилась в ванную комнату. Проходя мимо телевизора, Карен мимоходом коснулась кнопки включения, как обычно попав на надоевшую до оскомины рекламу какого-то залежалого и никому не нужного товара.

Стоя в ванной, умывшись и очищая зубы, она разглядывала себя в зеркале, когда её внимание привлёк начавшийся информационный выпуск.

Усевшись на кровать перед телевизором, не вынимая щётки изо рта, Карен внимательно слушала, как молодая девушка, ведущая новостей, рассказывала, что уже несколько дней в южных и восточных штатах страны наблюдаются участившиеся случаи заболеваний среди взрослого населения. Заболевшие люди, большинство из которых были мужчинами, обращались с лёгкими простудными заболеваниями, но были случаи обнаружения и кишечных инфекций. Ситуация находится под контролем властей штатов.

«Началось!» — промелькнула в голове мысль. Её взгляд перешёл на авиабилет, лежащий рядом с ноутбуком: «Сегодня выходим на международную арену».

Пересев в кожаное кресло перед ноутбуком, Карен застучала пальцами по клавиатуре, заходя в свой электронный кабинет на сайте Bank of America. Сообщение о поступившем переводе на очередные четыре миллиона отобразилось на экране. Подсчитав общий баланс, женщина вновь порадовалась приятной восьмизначной цифре.

Немного полюбовавшись воображаемыми цифрами, Карен представила такую же картинку после поступления последнего платежа. «Да, так будет намного лучше. Как говорится, ничего личного — только бизнес!» — улыбнулась она. «Хотя личное всё же есть» — тут же поморщилась Карен. — «Ладно, пора выполнять свою часть договора».

Texas, Houston. Texas Pharmacy Group. February 17. 08:55 a.m.

На сей раз в кабинете на четырнадцатом этаже здания Техасского фармакологического концерна находилось два человека. И хоть окна по-прежнему прикрыты жалюзи, утреннего света, проникающего через них, вполне хватало для комфортной работы хозяйки помещения.

Сидевшая за широким столом Джессика Инсейн делала пометки золотым «Паркером» в своём рабочем ежедневнике. Перед ней стояла секретарь со списком посетителей и дел на сегодняшний день.

— Перенеси две последние встречи, Эшли, на завтра на вторую половину дня. Что там ещё на сегодня?

— Хорошо, мэм. Сегодня в час пополудни у вас встреча с руководителем благотворительного фонда, а вечером ужин с представителем партии зелёных. Столик в вашем любимом ресторане уже заказан.

— Опять эти попрошайки. Можно их тоже перенести?

— Не думаю, мэм. Благотворительность даст нам рекламу. Плюс налоговые вычеты. Ну, а зелёные — это зелёные. Их нужно время от времени подкармливать, а то обидятся ещё. Недаром же они такого цвета.

— Шутница! Да знаю я всё, знаю. Но как же они надоели. Ладно, подтверждай эти встречи. В конце концов, не так уж и дорого они нам обходятся. И ты права — лучше их держать на привязи. Что ещё?

— Ещё на сегодня …

Сигнал пришедшего почтового сообщения прервал речь девушки. Однако Джессика велела продолжить доклад. И только закончив планирование дел на сегодня она жестом отпустила своего секретаря.

Дождавшись её ухода, женщина развернула на экране компьютера окно почтового клиента. Новое сообщение, отобразившееся на нём, пришло с того же временного почтового ящика, что и первое.