На этом мы прервем рассказ В.Н. Пушкина о проводимых им опытах. Добавим, что опыты неоднократно повторялись, модифицировались и проверялись авторитетными специалистами. Так что нет никакого сомнения, что их результаты достоверны. Эти опыты убедительно показали, что появляющиеся на приборе импульсы как результат кожно-гальванической реакции растения с моментами возникновения эмоциональных состояний человека (испытуемого) связаны не случайно. Статистика экспериментов такова: надежное совпадение между командами гипнотизера и реакцией растения было зарегистрировано в случае с 21 испытуемым из 24. Как уже говорилось выше, некоторые испытуемые не оказывают воздействия на растения потому, что их тип эмоциональности имеет особенности. Важна при этом и глубина гипноза. Была выполнена и такая модификация опыта. На опытном столе находилось не одно растение, а два. Загипнотизированный человек один раз отождествлялся по воле гипнотизера то с одним из них, то с другим. Каждый раз, без каких-либо исключений, отзывалось в радостной или горькой ситуации то растение (и только оно), с которым в данный момент был отождествлен испытуемый человек. То есть информационный мост был налажен с определенным растением, а не вообще с любым растением. Это принципиально важно для правильного понимания того, что при этом происходит. Ведь эти результаты четко свидетельствуют о том, что человек в момент изменения своего эмоционального состояния осуществляет живое кодирование живого существа, живого организма. Далее: этот организм (растение) взаимодействует со своим образом, закодированным в сообщении человека. В результате этого взаимодействия и возникает соответствующая кожно-гальваническая реакция, причем именно данного, а не вообще любого растения.

Опыты В.Н. Пушкина позволили ему сделать вывод, что растения способны откликаться не только на момент изменения психофизиологического состояния человека, но даже на внутренние конфликтные процессы, которые происходят в сознании вступающего в контакт человека.

Эта модификация опытов заслуживает того, чтобы о ней рассказать. Опыты позволяли разгадывать — правду или неправду говорит испытуемый человек. Кстати, для этого к человеку не присоединялся детектор лжи, не снималась прибором кожно-гальваническая реакция. Датчик подключался не к человеку, а к растению, которое было свидетелем. Растение угадывало, а точнее знало, когда была ложь, и об этом сообщало прибору: на ленте появлялся импульс. Сам опыт проходил так.

Участвующему в опытах человеку предлагали, чтобы он загадал некоторое число в пределах от единицы до десяти. Но это число человек должен был скрывать, и на вопрос проводившего опыты, является ли это число 1, затем 2, затем 3 и т. д. до 10, испытуемый должен был решительно отвечать «нет». Он должен был категорически, очень убежденно отрицать все варианты. По голосу спрашивающий не мог знать, какое число задумал испытуемый. А растение знало! Когда ответ человека был ложным, то есть он отрицал то число, которое загадал, вместо правильного «да» отвечал «нет», растение реагировало на эту ложь своим электрическим импульсом. Все живое вокруг кричит, когда встречается с ложью, кричит не звуком, не колебаниями воздуха, а другими колебаниями, передавая эту тревожную, неприятную, угрожающую информацию всем вокруг. Эти импульсы растения в свою очередь не могут не действовать и на того, кто их вызвал своей ложью, на человека. Не могут, ведь они возникают не просто так. Просто так в природе вообще ничего не происходит. Растение кричит, столкнувшись с ложью, не потому, что его жизни или удобствам что-то угрожает. В данном случае нет. Что ему оттого, что испытуемый человек старается утаить задуманное заранее число 6? Ничего! Но ему есть дело до того, что появилась ложь как таковая, именно это вызывает дисгармонию, «режет слух» растению, и оно кричит, чтобы исправить установленный изначально порядок — восстановить истину. Не любопытно ли это? А мы удивляемся, почему кричит наша совесть, наша реакция души, в ответ на рождаемую нами ложь и несправедливость.

Полученные в этих опытах результаты имеют не только указанное выше моральное значение. Научное их значение состоит в том, что они доказывают общность тех внутренних процессов, которые происходят в растениях и организме человека (и, конечно, в животных), несмотря на то, что нервная клетка животных и человека существенно моложе клетки растений, то есть они отличаются по своей структуре. В первом случае мы имеем дело с соматическими клетками, а во втором случае — с нервными клетками. Но несмотря на это, информационные системы и тех и других характеризуются общностью. В противном случае они не могли бы говорить на одном и том же языке. В сущности, результаты опытов показывают, что динамика информационных процессов и у растений, и у животных (в том числе и у человека) аналогична. Вывод достаточно неожиданный: оказывается, что для того, чтобы кто-то подал команду или передал информацию одновременно растениям, животным и человеку (то есть всему живому во Вселенной), ему не нужно обращаться ко всем им по-разному, на разных языках. Оказывается, все задумано (сотворено) исключительно мудро: все живое внемлет этим командам и воспринимает их одинаково. Кстати, общность внешних контуров информационных систем соматических клеток (растения) и нервных клеток (животные и человек) следует из данных молекулярной биологии. Описанные же выше опыты подтверждают и общность внутренних процессов, которые протекают в этих системах.

Мы рассказали об обмене информацией между человеком и растением. Что же касается обмена информацией между самими растениями, то можно сказать, что она полная. Если вы поранили одно растение, причинили ему боль, то на это откликаются все растения. Поэтому специалисты не сомневаются в том, что вся фитосфера, весь растительный мир — это одно, единое живое существо. Собственно, и биосфера учеными рассматривается, не без оснований, как «единый целостный планетарный организм» (академик В.П. Казначеев).

Биосфера пребывает «в невозмущенном покое», тогда как отдельные ее части, отдельные растения, животные, люди уходят, а другие приходят. Некоторые специалисты сравнивают это с молнией над водопадом. «Летящие брызги бушующего водопада, — писал А. Шопенгауэр, — сменяют друг друга с быстротой молнии, между тем как радуга, основой которой они служат, стоит над ними в невозмутимом покое».

Кстати, эта стабильность, невозмутимость биосферы не просто образ. Это ее состояние подтверждают исследования В.И. Вернадского, результаты которых до сих пор не полностью осмыслены многими исследователями. Традиционная точка зрения на происхождение жизни, то есть зарождение и развитие биосферы, такова. По мере того как в некоторых местах на планете стали возникать благоприятные для зарождения жизни физико-химические условия, в этих экологических нишах стала зарождаться жизнь. В дальнейшем она (жизнь) охватывала все большее и большее пространство. Другими словами, масса живого вещества при такой схеме зарождения и развития биосферы должна, естественно, постепенно увеличиваться. Что же говорят результаты, полученные В.И.Вернадским? Они поразительны: масса живого вещества, которое составляет биосферу Земли, за все время ее существования (многие миллионы лет) остается неизменной. Она равна 1020 грамм. (Это число записывается как 1 с двадцатью нулями). Конечно, речь не идет о том, что это количество определяется с точностью до одного грамма.

Мы уже говорили, что живое происходит от живого, а косное вещество от косного. Так считал Вернадский, так считали и за сотни и тысячи лет до него. Не все ученые считают так сейчас. Но в философии и науке это естественно. Академик Н. Моисеев смотрит на эти вещи так: «…между живым и неживым, вероятно, не существует столь резкого рубежа, который предполагался до сих пор. Граница между живым и неживым, наверное, размыта, а многообразие форм самоорганизации материи, может быть, содержит устойчивые образования, которые трудно отнести только к живой или неживой природе. Лишь отойдя достаточно далеко от этой границы, мы можем с уверенностью говорить о том, что заведомо является живым, и тогда формулировать для него знаменитый принцип Пастера-Редди: живое только то, что происходит от живого».