— Когда я попытался приблизиться к нему, там никого не оказалось. Он просто исчез.

— А ты что-нибудь слышал?

— Нет.

— Но раньше слышал, верно? Когда сидел за решёткой?

— Да, — признался я. — Несколько раз.

— И тогда ты его тоже видел? — спросил Марк.

— Нет, парнишку я увидел только пару недель назад.

— Это был всегда один и тот же человек?

— Да, — я протянул руку и почесал затылок.

— Сколько раз ты его видел?

— Полагаю, раза три или четыре, — я откинулся назад и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Не понимаю, почему я его вижу. Когда был там, то убил много людей.

Марк тоже откинулся на спинку и стал жевать кончик ручки.

— Расскажи мне, как ты его убил.

Я выложил ему всё - как я стоял на часах и увидел, как парнишка приближался к нашей базе. Рассказал ему о бомбах, привязанных к нему, и как он был молод. Я даже рассказал ему, что мой капитан убедил меня, будто я поступил хорошо.

— Так что? — спросил я. — Что это значит?

— Это может означать многое, — сказал Марк в типичной для всех психологов расплывчатой манере. — Как ты сказал, ты забрал много других жизней.

Когда он это говорил, его глаза чуть прищурились, и слегка изменилась поза.

Он знает.

Я не был уверен, что точно он нарыл за последние несколько недель, но не сомневался, что он выяснил, чем я зарабатывал на жизнь, и это не был неофициальный заработок за работу на стройке.

— Чем же эта жизнь отличается от других? — спросил он.

Я мог бы вызвать его на драку или, может быть, даже пригрозил бы заставить его замолчать, но не видел в этом смысла. Если он собирался сдать меня, то не похоже, что у него было что-то больше, чем у федералов. Его знания были интересными и изменили наши взаимоотношения, но, в конечном счёте, не имели для меня никакого значения.

— Думаю, потому что он был ребенком, — сказал я, но на самом деле не купился на его слова. Я лишал жизни членов банды ненамного старше, чем этот подросток. Я пожал плечами. — Может быть, он был девственником.

— Для тебя это имеет значение?

— Умереть девственником как-то хреново.

— Ты говоришь слишком легкомысленно для того, чтобы это было причиной, — возразил Марк. Он снова разозлился.

— Так в чём же тогда дело? — в раздражении задал я вопрос.

— Он символ, Эван, — сообщил мне Марк. — Символ того, что есть что-то, что ты должен выяснить. Если ты этого не сделаешь, то будешь продолжать видеть его.

Блядь.

* * *

— Твой телефон не отвечает.

— Прошу прощения за это, сэр, — я сел на диванчик в лаунж-зоне «Квэй» напротив Гавино и Андрея, вручив каждому свой новый номер. Миха и Крейг стояли в отведенных для них местах по бокам, пытаясь выглядеть пугающе. — Технические трудности.

Андрей что-то проворчал по-русски, – я, безусловно, должен выучить язык, если это будет продолжаться и дальше, – и сложил руки.

— У тебя есть для меня новости? — спросил Гавино.

Я достал из кармана два полароидных снимка и передал их.

— Уничтожьте их позже, разумеется.

Андрей взглянул на меня.

— Почему ты используешь такую старую технику? — спросил он. — У тебя нет камеры в телефоне?

— Ты хочешь, чтобы в качестве доказательств тебе притащили кучу цифровых фотографий? — спросил я. — Эти фотографии единственные помимо тех, которые получат копы, когда найдут тела. После пары дней в реке, они в любом случае не будут выглядеть так красиво.

— Ты считаешь, что это красиво? — спросил Андрей.

Я не спеша вытащил сигарету и откинулся на спинку. На мгновение задержал на нём взгляд, выпустил через стол дым, а потом ответил.

— Думаю, они прекрасны, — сказал я. — Отличные точные выстрелы - один в голову, один в горло. Неплохо, учитывая, что на таком расстоянии для приличной точности винтовка нуждается в оптическом прицеле. Может быть, я возьму ACOG^[8], или CCO^[9].

— Ты что, тащишься от этого? — заржал Миха.

— У меня встаёт только от одной мысли об этом, — я уставился прямо ему в глаза и смотрел, пока он не отвернулся.

— Хорошая работа, — выдал Гавино. — И быстрая.

— Да, сэр, — сказал я. — Такой уж я человек.

— Отдай ему его деньги, — Гавино посмотрел на Крейга. Тот вытащил плоский конверт из нагрудного кармана и передал его.

Я быстро пересчитал деньги и был приятно удивлен, что там действительно было десять штук. Я не без основания ожидал, что мне не заплатят за работу.

— Ладно, Арден, — объявил Греко, — с этого момента ты с нами. Но я буду наблюдать за тобой, так что не умничай. Ты понял?

— Да, сэр, — ответил я, спрятав конверт. — Я хотел бы знать, что нужно будет делать дальше.

— Дальше зайдёшь в мой офис, — сказал Гавино. — Я познакомлю тебя с остальной командой. Ты, наверное, уже знаешь их, и они, конечно, знают тебя. Не думаю, что ты будешь шокирован, когда услышишь, что некоторые из них не в восторге от этой идеи.

— Я понимаю. Они привыкнут ко мне.

Крейг фыркнул, чем заслужил неодобрительный взгляд Гавино.

— Пошёл ты, — сказал я большому ирландцу. — Может, если бы ты мог крепко держать в руках свой собственный пистолет, твой босс не нуждался бы во мне.

— Ты заносчивый ублюдок, — съязвил он. — Мне не нужны твои дерзости.

— Что тебе нужно, так это урок стрельбы. Как только мы разберёмся с этим, то сможем поговорить об отсутствии у тебя какой-либо реальной тактической подготовки.

— Хватит, — вздохнул Гавино. — Я не собираюсь ничего этого терпеть от вас, ребята, понятно?

Крейг глубоко вздохнул, прежде чем кивнуть. Гавино посмотрел на меня.

— Я просто предложил некоторые из моих других услуг, — сказал я ему.

— Ты просто ведёшь себя, как полный придурок, — поправил Гавино.

Я пожал плечами. Мне не хотелось заходить слишком далеко. Если бы я это сделал, то в конечном итоге Крейг стал бы следить за мной слишком пристально, а мне это не было нужно. Я хотел залезть в их структуру как можно глубже, чтобы найти то, что мне нужно, и свалить на хрен отсюда.

Из Чикаго.

Не важно, куда.

Пятеро из нас покинули бар и сели в лимузин, припаркованный перед зданием. Я знал, где находился офис Гавино, хотя никогда в нём не был. Из далека, взобравшись на крышу многоэтажного жилого дома в соседнем квартале с моим «Барретом» и полным магазином – да, но внутри – никогда.

Как только мы приехали, Гавино направился к большому, шикарному офису, гораздо большему, чем у Ринальдо, и сел в роскошное кожаное кресло. Повсюду бросалась в глаза расточительность, то, что Ринальдо берёг для своего дома, а не для рабочего места. Гавино, очевидно, любил покрасоваться тем, что имел.

Он стал меня знакомить с несколькими людьми, что не имело смысла, так как я знал там всех в лицо и по имени, кроме одной. Она была представлена как Дженна Рейнджер и, видимо, отвечала за ту часть бизнеса, которая занималась торговлей людьми.

От этого дерьма у меня пошли мурашки по коже.

Она была высокой, с телосложением культуристки, с круглой задницей, длинными каштановыми волосами и зелеными глазами. Дженна крепко сжала мою руку, когда мы знакомились, и удерживала её дольше, чем нужно было для приветствия. У меня было ощущение, что мне придется внимательно следить за ней, но я не возражал против этой идеи – она, на мой взгляд, была очень даже хороша. Но вот выбор её профессии был, безусловно, неожиданным. Похищать и ломать девушек - такое занятие для женщины казалось неуместным.

В комнату вошёл ещё один человек, и я сразу же узнал в нём Рюрика Дятлова, хотя мы и не встречались лично. Я убил нескольких человек, работающих на него, включая одного из его двоюродных братьев, но, насколько я знал, он не был в курсе этого.

Нас представили, и он холодно посмотрел на меня, усаживаясь рядом с Андреем, его партнером в российской компании. Как и большинство русских, он был блондином и пугающего размера, если, конечно, это могло кого-то испугать. Его английский не был так хорош, как у Андрея, но он, похоже, понимал происходящий разговор. Я почти сразу заметил, что он был сообразительнее, чем остальные, что и подтвердилось прямо перед тем, как я покинул комнату.