Редкая находка очень меня заинтересовала. Кто мог убить и спрятать в птичьем дупле этих мертвых клестов и мышей? Злейший лесной хищник – куница не могла пролезть в узкое отверстие дупла. Маленькая ласка, промышляющая на земле под корнями, вряд ли решится забраться под вершину высокой гладкой осины.

Крепко задумавшись над трудной лесной задачей, я направился через лес к дому. Недалеко от поваленной осины слышались тревожные голоса птиц. Я узнал стрекотание сорок и хлопотливый крик соек. К поднятому этими птицами шуму примешивался тревожный свист синиц.

Чтобы узнать о причине переполоха, я свернул с дороги и осторожно приблизился к лесной маленькой полянке. На острой еловой макушке сидел сыч-воробей. Множество лесных птиц его осаждало. На дневном свете он казался беспомощным, круглая совиная головка его хохлилась и медленно вращалась. Наверное, ослепленному дневным светом маленькому ночному разбойнику пришлось бы совсем плохо, но он вдруг расправил крылья и, тихо и бесшумно планируя, нырнул под нижние сучки густой елки, почти у моих ног.

«Так вот кто жил в дупле, вот кто охотился и прятал свою добычу!» – подумал я, заглядывая под накрытую снежною на?висью густую зеленую елку.

Не сходя с места, я хорошенько высмотрел плотно прижавшегося к стволу елки сыча-воробья и, осторожно протянув руку, быстро накрыл его шапкой.

Пойманного мною живого сыча-воробья, несомненно, выгнали на дневной свет валившие осину лесорубы, и занимавшая меня лесная загадка разрешилась сама собою. Обитавший в дупле маленький разбойник приносил и хозяйственно складывал свои продовольственные запасы. На клестов и мышей он охотился ночью, хватал спящих птичек на ветвях деревьев и убивал их. Разумеется, птицы знали его и ненавидели. Как все хищные совы, он отрывал у пойманных птичек головы и выщипывал крупные перья.

Дома я выпустил маленького разбойника в комнату и стал приручать. Он охотно брал застреленных воробьев, а ночью, вылетая из убежища, сам ловил домашних мышей. Днем он обычно сидел под кроватью, забравшись в голенище старого валенка, которое ему заменяло дупло, а вечером неизменно выбирался из своего убежища. Придерживаясь клювом, он, как попугай, лазил по моим книжным полкам и бесшумно летал по комнате. Иногда он присаживался на письменный стол и при свете лампы делал самые уморительные гримасы.

Весною сыч-воробей стал издавать те самые звуки, которые я некогда услыхал в лесу. Звуки эти будили меня, но я скоро привык к ним, как мы привыкаем к обычным шумам и голосам. С наступлением весенней охоты эти звуки для меня стали необходимостью. Сыч-воробей будил меня, как верный будильник, и за всю весну я ни единого раза не проспал глухариного тока.

Из всех зверей, обитающих в наших русских лесах, самый крупный и самый сильный – лось. Есть что-то допотопное, древнее в облике этого крупного зверя. Кто знает – возможно, лоси бродили в лесах еще в те далекие времена, когда жили на земле давно вымершие мамонты. Недвижно стоящего в лесу лося трудно увидеть – так сливается окраска его бурой шерсти с окраской окружающих его древесных стволов.

В дореволюционные времена лоси в нашей стране были уничтожены почти поголовно. Лишь в очень немногих, самых глухих местах, уцелели эти редкие звери. При советской власти охота на лосей была строго запрещена. За десятки лет запрета лоси расплодились почти повсеместно. Теперь они безбоязненно подходят к людным селениям и шумным большим городам. Совсем недавно в центре Ленинграда, на Каменном острове, отправлявшиеся в школу ребята увидели утром двух бродивших под деревьями лосей. По-видимому, эти лоси забрели в город в ночное тихое время, заблудились на городских улицах.

Вблизи городов и селений лоси чувствуют себя в большей безопасности, чем в глухих местах, где их преследуют охотники-браконьеры. Они не боятся переходить широкие асфальтовые дороги, по которым непрерывным потоком движутся грузовые и легковые машины. Нередко они останавливаются у самой дороги, и проезжающие в машинах люди свободно могут их наблюдать.

Лось – очень сильное, сторожкое и умное животное. Отловленные лоси быстро привыкают к людям. Зимою их можно запрягать в сани, как запрягают на Севере домашних оленей. Только в осеннюю пору спаривания самцы лосей становятся опасны. Вооруженные тяжелыми ветвистыми рогами, они громко и грозно ревут, устраивают рыцарские поединки.

В городке Гатчине я знал старого опытного охотника, служившего некогда егерем в царской охоте. Этот старый охотник умел манить-вабить лосей, подражая их реву. Желая отогнать соперника, лось близко подходил к спрятавшемуся за стволом дерева охотнику, и ревущего рогатого лося было легко застрелить. Теперь такая «на реву» охота забыта. Современные охотники устраивают на лосей облавы. Окружив зимою в лесу лосей, загоняют их на цепь стрелков. Доверчивые звери выходят на вооруженного стрелка. Жалко видеть убитого или раненого лося, лежащего на окровавленном снегу. В зимнее время обойти лосей нетрудно. Обычно они держатся в мелком осиннике, где обгладывают горькую кору молодых осин. Следы лосей в глубоком снегу видны далеко.

Зимою на лосей нередко охотятся волки. Они стараются отбить от стада молодого лося и, загнав его в чащобу, быстро с ним расправляются.

В приуральских лесах я не раз находил места такой волчьей жестокой расправы. В годы войны в тех же приуральских лесах люди ставили на лосей сплетенные из проволоки или тонкого стального троса петли. Кормившиеся лоси попадали в такие петли головой или ногами. Два раза я видел запутавшихся в петле лосей. Знакомый лесник повел нас показывать пойманного петлею лося. Возле ствола высокой ели, к которой была прикреплена проволочная петля, не двигаясь стояла безрогая лосиха. Снег вокруг ели был обтоптан. По-видимому, лосиха несколько дней томилась в петле. Мы подошли близко к недвижно стоявшей лосихе. Кто-то из нетерпеливых и жадных охотников выстрелил, и она упала, кровавя снег. На меня это убийство, помню, произвело самое тяжелое впечатление.

Второй раз мы нашли лося, запутавшегося задней ногою в проволочной петле. Он так же покорно и недвижно стоял, смотрел на нас. С нами был двенадцатилетний сын моего приятеля, лесного объездчика. Отец дал ему топор и сказал, чтобы он тихонько и незаметно подошел сзади к дереву, к которому была прикреплена петля, и перерубил проволоку. Подходить близко к лосю было опасно. Врагов своих лоси бьют не только рогами, но и острыми копытами передних и задних ног. Мы старались привлечь на себя внимание лося, а Ваня тихонько подбирался с топором к дереву. Ему удалось перерубить проволоку, но попавшийся в петлю лось по-прежнему не двигался с места. Мы стали хлопать в ладоши, кричать и махать шапками. Унося затянутую на задней ноге проволочную петлю, лось убежал в лес.

Однажды в лесу у водопоя, куда приходили ночами лоси, я увидел обглоданный лисицами скелет погибшего в петле лося. Человек, поставивший здесь на лосей петлю, по-видимому, уехал и не приходил проверять расставленные ловчие петли.

Охотились зимой на лосей и с подхода. Для такой охоты одиночка-охотник выбирал метельный ветреный день. Тихо идя на лыжах по лосиному следу, вплотную подходил к залегшим в лесу лосям.

Мне не раз приходилось встречать в лесу лосей. Прячась за укрытием, я любовался красотою сильных зверей, легкими их движениями, ветвистыми развесистыми рогами самцов. Каждый год самцы лосей меняют свои тяжелые ветвистые рога. Сбрасывая старые рога, они трутся о стволы и сучья деревьев. В лесу нередко люди находят сброшенные рога лосей. Всякий год на рогах самца-лося прибавляется лишний отросток, и по количеству отростков можно узнать возраст лося.