Робинзон Крузо:

Если не выйдет — начнем сначала, как поется в моей старинной песенке…

Звучит мелодичная музыка припева песенки Робинзона Крузо.

Робинзон Крузо (напевает):

Неожиданно на плоту раздается музыкальный свист на мелодию Гриффина.

Гриффин:

Да, придется начинать сначала!..

Робинзон Крузо (в изумлении):

Гриффин!.. Как вы сюда попали?

Гриффин:

А я с вами и не расставался… Здесь, на плоту, под кучей соломы, любезно описанной мистером Марком Твеном… Мне было тепло и удобно….

Робинзон Крузо:

Хотите прийти на готовое?

Гриффин:

А почему бы и нет?. Слушайте… знаменитый отшельник… Вы на своем необитаемом острове за долгие годы не видели настоящей жизни… Я вам предлагаю честную игру. Клад — пополам! Фифти-фифти!.. И вы будете купаться в роскоши!

Робинзон Крузо (уклончиво):

А что вы сделаете с вашей половиной?

Гриффин:

Я собираюсь ехать во Францию, Испанию, в Алжир там можно круглый год оставаться невидимкой и не мерзнуть… Но прежде всего мне нужен человек, который помог бы мне, спрятал меня, мне нужно место, где я мог бы спокойно, не возбуждая ничьих подозрений, есть, спать и отдыхать. Словом, мне нужен сообщник. Тогда возможно все! И это все мне дадут сокровища, которые сейчас добывают ваши друзья на морском дне.

Робинзон Крузо:

Клянусь морскими туманами, я не понимаю ваших целей, мистер Гриффин!

Гриффин:

Мы должны заняться убийством, мистер Робинзон Крузо… Не бессмысленно убивать, а разумно отнимать жизнь… Невидимка должен установить царство террора… и подчинить своей воле всех и каждого. Он издает свои приказы… и кто дерзнет ослушаться, будет убит так же, как будут убиты и его заступники…

Робинзон Крузо:

И вы предлагаете мне стать вашим сообщником?

Гриффин:

А за что же я отдаю вам половину клада?.

Робинзон Крузо:

Вы распоряжаетесь не своим имуществом. Сейчас мои друзья капитаны…

Гриффин (перебивает со смехом):

Ах, вот что: острый приступ сентиментальных чувств… Но мы с вами не кисейные барышни. Не беспокойтесь, коллега, с капитанами я разделаюсь сам, как и с вами, впрочем, если вы будете тянуть с ответом.

Робинзон Крузо (после паузы):

По рукам, Гриффин!

Сильное хлопанье ладоней. Шум борьбы.

Гриффин (кричит):

Отпусти меня… Даю слово… Я исчезну…

Робинзон Крузо:

Но нет… Ты привидение, которое возвращается.

Гриффин (стонет):

Не выкручивай мне руки…

Робинзон Крузо:

А ты не вырывайся… Это бесполезно… Я привык от зари до зари без устали играть с тремя игрушками — с топором, заступом и лопатой..

Шум борьбы стихает.

Робинзон Крузо:

А теперь, приятель, я тебя уложу в этот не слишком удобный ящик из-под аквалангов и для верности заколочу гвоздями… Любезность за любезность!

Стук заколачиваемых гвоздей.

Гриффин (глухо, из ящика):

Я буду жаловаться самому Герберту Уэллсу…

Робинзон Крузо:

Напрасный труд. Уэллс тебя и выдумал для того, чтобы показать — что может случиться, когда великие научные открытия оказываются в руках безумцев и фанатиков!

Всплеск воды.

Дик Сенд:

Капитан Крузо… Смотрите, что я добыл на морском дне… Вывеска с надписью «Чайная»…

Робнизон Крузо (с иронией):

Нашли тоже сокровище…

Всплеск воды.

Тартарен:

Дайте pyкy, Дик… Так… осторожнее… Она разбита…

Робинзон Крузо:

Кто это — она?

Тартарен (восторженно):

Граммофонная пластинка!.. (Напевает.) «Бутылка с сургучом»… Любимая песня юных моряков!.

Всплеск воды.

Гулливер:

Достопочтенные капитаны, я бы принял это за модель корабля, если бы это не было оцинкованное корыто…

Еще один бурный всплеск воды.

Мюнхаузен (отфыркиваясь):

Только я — Карл Фридрих Иероним — мог напасть на верный след!.. Вот!.. Смотрите!.. Номерной знак дома — «Пушкинская, двадцать»… Сейчас я нырну опять…

Слабый всплеск воды.

Артур Грэй:

Сушите акваланг, дорогой Мюнхаузен…

Капитан корвета «Коршун»:

Принимайте на борт сундук капитана Ермакова!

Шум втаскиваемого на плот сундука.

Артур Грэй:

Мы откопали его из — под густого слоя ила…

Капитан корвета «Коршун»:

Среди развалин каменного сарайчика возле полусгнившего дубового пня….

Тартарен (восторженно):

Медам и месье! Наконец-то сокровища в наших руках!..

Робинзон Крузо:

Клянусь законными наследниками, а так же всей родней капитана Ермакова! Сундук должен открывать я!..

Мюнхаузен (в запальчивости):

Собственно, на каких основаниях, Робинзон?

Робинзон Крузо:

По крайней мере — на трех: во-первых, я самый старший из вас. Во-вторых, у меня есть острейший топор. А в третьих, я уже вскрыл сундук…

Треск дерева и звон разбитого замка.

Дик Сенд:

Вы только посмотрите, весь сундук занимает старая, позеленевшая под морскими ветрами зюйдвестка..

Капитан Немо:

Да нет, дорогой Дик. В нее завернут клад, чтобы сберечь сокровище от воды…

Дик Сенд:

Вот мой кортик…

Звук распарываемой материи.

Артур Грэй:

Очень странно… Шкатулка с рисунками палехских мастеров… Ладья в студеном море…

Тартарен:

Алмазы всегда прячут в дорогие шкатулки… Внимание! Я открываю замок…

Музыкальная шкатулка играет первые такты мелодии песни «Бутылка с сургучом».

Мюнхаузен:

Ну-с, где же брильянты, рубины, сапфиры, изумруды… или хотя бы золотые талеры, Тартарен? Шкатулка пуста!

Артур Грэй:

Нет!.. На дне лежит письмо…

Робинзон Крузо:

Ясно!.. Это карта места, где спрятан клад!..

Артур Грэй:

Слушайте, друзья… «Я, капитан дальнего плавания, Иван Петрович Ермаков, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю моим законным наследникам все свои богатства. Когда я был еще юнгой, я, как и все ребята моего возраста, зачитывался романами о поисках несметных кладов. Это были драгоценные грузы погибших кораблей и богатства, закопанные пиратами, купцами и алчными корыстолюбцами, начиная от фараонов и кончая рыцарями большой дороги. Когда я стал капитаном, я слышал во многих портах мира рассказы о поисках сокровищ то ли „Черного Принца“ или „Титаника“, то ли пирата Барбера или капитана Флинта!.. Многие искатели кладов кончали свою жизнь в сумасшедшем доме или на паперти с протянутой рукой. Иное дело богатства, которые человек создает своим трудом, своими руками… Я оставил это завещание на дне Братского моря в надежде, что мои наследники придут сюда, чтобы увидеть своими глазами электрические сокровища сибирских рек — Ангары, Енисея, Иртыша — и узнать мою последнюю волю: я завещаю им всем поровну — любовь к морю и путешествиям, любовь к труду и созиданию, любовь к книге и учению». И подпись… «Капитан дальнего плавания Ермаков».

Робинзон Крузо:

Большой чудак!

Артур Грэй:

Возможно… Но чудаки украшают мир, как сказал Максим Горький!..

Гулливер: