— Ну-ну, — взяла она себя в руки. — Знакомься. Ладно, я тебя оставлю, вижу, хочешь переодеться. Ванная комната — через две двери налево, как выйдешь в коридор.

Эльвира и хотела бы задать вопрос, но почему-то не решилась. Опустила уже поднятую в останавливающем жесте руку, словно хотела удержать в комнате Снежану, чтобы поговорить, но этим дело и ограничилось.

А Ленайра, посмеиваясь, спустилась к гостиной, где услышала весьма занимательный разговор между хозяином дома и Инессой Васильевной. Девушка даже шаг замедлила, наслаждаясь беседой.

— А я тебя говорю, ты должен лучше следить за тем, с кем дружит твой сын! — чуть ли не визжала тетя Инесса.

Надо же. Видно, встреча ее совсем расстроила, если с ходу сыплет такими обвинениями. Самой-то не стыдно?

— Инесса, — пытался утихомирить родственницу Юрий Петрович.

— Ты бы видел ее манеры! Стояла и смеялась надо мной! Я, по-твоему, выгляжу смешной? Скажи, я смешная? В любом случае ты обязан немедленно выгнать ее! Наверняка она специально подлизывается к тебе и твоему сыну из-за денег! Сумеют такие вот что-то получить — и сразу возгордятся!

— Да. Я совершенно с вами согласна. И никаких манер. — Ленайра именно этот момент сочла подходящим, чтобы появиться в гостиной. Спокойная, прямая спина, взгляд, полный уверенности и какой-то непонятной силы. К удивлению Снежаны, здесь обнаружился не только Юрий Петрович, но и бледный от ярости Лешка, который непонятно каким образом еще сдерживался. Это она при нем так говорит? Однако. — Юрий Петрович, я устроила гостью и все ей показала. Леш, у тебя еще есть дела? Не хочешь прогуляться?

И все спокойно и крайне вежливо. Придраться невозможно. Ни к тону, ни к словам. Вот только каким-то невообразимым образом Ленайра сумела показать, что ее первая фраза относится именно к гостье. «Сумеют такие вот что-то получить — и сразу возгордятся». Ни у кого не осталось сомнений, о ком это сказано.

Инесса Васильевна хватала воздух, как рыба на суше, пытаясь что-то сказать. Впервые ее с такой изысканной вежливостью ставили на место. И ведь начни сейчас орать, только окончательно рухнешь в глазах всех, ведь оскорблений вроде бы и не было. Девочка просто согласилась с ее словами, ничего более. Ее же собственные слова, но их обернули против нее.

Пока гостья пыталась что-то придумать в ответ, Ленайра уже прошла мимо нее походкой полностью уверенного в себе человека, чуть замерла, поджидая Алексея, и двинулась к выходу вместе с ним, держа осанку.

— Да как ты… — начала что-то говорить Инесса Васильевна, но тут же замолчала. Ленайра даже не обернулась, легкий поворот головы, слегка повела плечом и зашагала дальше, выразив таким образом свое отношение к происходящему. И всем стало ясно, что она хотела сказать и кому это предназначалось. И ответить нечего. Одним жестом охарактеризовала как поведение гостьи, так и ее слова.

— Да что… — запоздало очнулась Инесса Васильевна, но дверь за Ленайрой и Алексеем уже закрылась.

— Инесса, иди в комнату, отдохни с дороги, — почти приказ, не просьба — последнее, что услышали ребята от хозяина дома. Видимо, решил взять кое-что на вооружение из арсенала Ленайры.

С приездом Инессы Васильевны подготовка к приемам превратилась в настоящий дурдом. На ее взгляд, все все делали совершенно неправильно, но она готова была помочь каждому, просят ее об этом или нет. Прямо с Юрием Петровичем она не спорила и ничего ему доказывать не пыталась, но у него дел было и без того полно, а потому подготовку мероприятия он свалил на помощников, только контролируя основные моменты. С ними же Инесса Васильевна не церемонилась. А если еще добавить ее привычку разговаривать с низшими, как называла она всех, кого считала ниже себя по общественному положению, сквозь губы, с интонацией «Я говорю с законченным дебилом, но постарайся все же понять мою умную мысль, которую пытаюсь до тебя донести», то становилась понятна реакция окружающих. Ленайра наблюдала за всем этим в некотором шоке.

— Я думала, наши нувориши идиоты, но такого не видела ни разу. Хотя догадываюсь почему. Нашим хоть есть на кого равняться, а здесь… И ведь пример будут брать не с твоего отца, а с такой вот, просто потому, что она заметнее.

— Я уже привык, — пожал плечами Лешка. — Кстати, Сашка… ой, простите, сэр Александр… — Ленайра тут фыркнула, — изволил заметить, что ты подходишь ему в качестве подружки. Ты это… не убивай его, пожалуйста, когда он к тебе с этим предложением подойдет. Родственник как-никак.

— О, не переживай, — пообещала Ленайра. — Смерть ему покажется желанной после того, что я с ним сделаю. Он сам будет молить о ней.

Лешка покосился на подругу, далеко не уверенный, что она шутит, но счел за лучшее тему не развивать.

— А меня ни на минуту не оставляет Эльвира, — вздохнул он. — Пришлось сказать ей, что мы помолвлены. Это же не тайна?

— Не тайна, но неужели ты другого способа отделаться от нее не нашел?

— О… Понимаешь… эта Эльвира только кажется глупой. На самом деле она вполне умная девочка… Я заметил, что она подстраивает поведение под собеседника. С Инессой она аристократка — в том смысле, в каком это понимает тетя, — со мной вполне разумная и начитанная собеседница.

Только Лешка мог вот так, мимоходом, подметить черты человека и сделать выводы, причем Ленайра была уверена, что выводы правильные. Каким образом он мог с такой легкостью разбираться в людях, хотя опыта общения с ними у него было даже меньше, чем у Ленайры, для девушки оставалось загадкой. Он мог понять всех и каждого, с кем хоть немного пообщался… кроме себя. И выводы его о людях, как правило, всегда были точны. Это его умение заглянуть за любые маски порой не нравилось окружающим. Но сильно привлекало Ленайру, которая надеялась, что подобный талант ее друга сумеет проникнуть за ее маску Ледяной Принцессы. Что он не бросит ее и не отвернется. Вот и сейчас она даже на мгновение не усомнилась в мнении друга об Эльвире.

— Таких людей называют хамелеонами. Но есть ли у нее свое лицо? Если еще и есть, то вскоре она его окончательно потеряет. — Ленайра задумалась. — Как Эльвира отреагировала на твои слова о помолвке?

— Как ни странно, спокойно. Сказала, что сразу это поняла. И еще сказала, что на самом деле родители прислали ее, чтобы познакомиться со мной. Как я понимаю, знакомиться она будет на празднике не только со мной.

— Хм… А чем занимаются ее родители?

— У них несколько молочных заводов, что-то еще из продуктов делают. Конечно, их состояние не сравнится с состоянием отца или дяди Пети… Непонятно, с чего тетя Инесса признала ее годной подругой своего сына? Видимо, там есть что-то еще.

— Э-э… ты имеешь в виду, что она оценивает людей по их богатству?

— Ну да.

— Ничего глупее не слышала. Ладно, я поговорю с этой Эльвирой. Попробую разобраться, что там к чему и как. Заодно поиграю на нервах твоей милейшей тети.

После разговора в первый день Инесса Васильевна всеми силами старалась избегать встречи с Ленайрой. А если не получалось, то делала вид, что девушку не замечает. Ленайра же молча сидела, наблюдала за всем и слегка улыбалась понимающей такой улыбкой. Несколько раз Инесса Васильевна пыталась что-то высказать в адрес нахалки, но натыкалась на взгляд, полный легкой заинтересованности, и затыкалась. Юрий Петрович, когда бывал свидетелем таких молчаливых битв, только головой качал.

— Как тебе удалось с ней справиться? И ведь не сказала почти ничего.

Ленайра честно пыталась что-то ответить, но потом пожала плечами:

— Сама не знаю. Как-то само получается. Я просто знаю, как нужно реагировать на то или иное действие человека. Важно, не опуститься на его уровень. Самое глупое, что можно сделать — начать скандалить и выяснять, кто тут главный.

Все это, конечно, так, но на памяти Юрия Петровича еще никому не удавалось поставить его родственницу на место так изящно с минимумом слов и действий. Жест, мимика, пара вежливых реплик… и все. Теперь Инесса откровенно боялась девочку, хотя даже сама себе не призналась бы в подобном. Но Юрий Петрович это видел. Она опасалась того, что при малейшей попытке еще надавить в своей манере ее опустят еще ниже. Понимала это, а что делать, не знала. Отсюда и метания при встречах. Но, понимая свой страх на уровне инстинктов и не зная, как решить проблему привычными методами, которые тут совершенно не работали, она пугалась еще больше, пугалась, что эта девчонка сама начнет унижать ее, как это обязательно сделала бы она. Вот и со слугами вышел неожиданный облом.