Поэтому наличие свободно летающего металлолома, набирает все большую актуальность. Уже сейчас я столкнулся с тем, что мне, прежде чем что-либо построить, или заказать на верфи партию кораблей, надо очень долго рассчитывать количество минералов и компонентов, которые я готов потратить на это. Мне крупно повезло, что обломков в системе столько, что я и на десятую часть не их не освоил, но судя по тем темпам, какими они тратятся, то я только смогу построить лишь некоторые из производственных станций, не говоря уже про планетарное кольцо. А ведь это я еще ни одного орбитального лифта не построил. От всех этих задач, даже моя просветленная голова начинала кипеть, и я понял одну важную вещь, а именно то, что мне тоже необходим отдых.
Маленький бревенчатый домик посреди реликтовой рощи, чарующая гладь озера, небольшой костерок курится сизым ароматным дымком, подогревая котелок с любимым травяным сбором. Немудренная снасть, установленная на рогульки, а в хижине шуршат любимые женщины. И не важно, что роща по периметру патрулируется парой сотен крысо-волков, во главе с Задирой, а в озере обитают только строго безопасные и одобренные экологическим комитетом породы рыб. Это не мешает мне получать удовольствие от рыбалки. Я не хотел рисковать собой, пытаясь порыбачить в местной реке. Зачем, я же отдыхаю, сидя в удобном плетеном кресле под зонтиком, и потягивая фруктовые безалкогольные коктейли. Зачем мне искать себе место отбиваясь от местных насекомых. Отдыхать надо на природе, но с комфортом.
Для этого и была создана эта туристическая база для высшего командного состава. Точнее целая сеть туристических баз около озер, расположенных около города. Кроме рыбалки, тут можно было и поохотится на не сильно опасную травоядную дичь. Это у меня тоже было в планах. Для этого я взял с собой игольную малокалиберную электромагнитную винтовку. В той, прошлой жизни, я любил поохотится с ружьём шестнадцатого калибра на перепелок в скошенных полях. В этой жизни я тоже нашел себе такую же безопасную, но верткую живность. Не знаю, как эти птицы называются здесь, но я назвал их Курозаврами. Гибрид курицы с динозавром. Летать они не могли, но зато бегали так, что размазывались в движении, а еще прятались так, что даже с моим чутьем Духовного Практика в ранге Просветленного, найти их было проблематично, и плодились они плодились как хомяки.
Кто знает, тот понимает. Самым же важным достоинством этого птицезавра, было замечательное ароматное деликатесное мясо. Запеченный в аналоге русской печи, с хрустящей корочкой Курозавр, да салатом из местных фиолетовых овощей, да с хорошим выдержанным бренди из космоса, м-м-м, это вкусовой оргазм любого, даже самого придирчивого гурмана. Поплавок несколько раз дернулся, а потом резко ушел в сторону и вниз. Я аккуратно подсек добычу, а потом не спеша начал вываживать, хм, наверное, это. Вот понятия не имею как называется это существо. Да и местные информационные базы не особо то и описывают мелких речных и озерных обитателей. Только крупных хищников, с которых можно наковырять духовных ядер и ценной требухи для фармакологии. Я назвал эту рыбу Зубастым Карасем, потому, что похожа она на зубастого карася, только без чешуи, а с шипами как у осетра.
Но самым интересным это существо делало отсутствие костей, а вместо позвоночника была хрящевая струна как у все того же осетра. На этом сходство с осетром заканчивалось, так как существо было живородящим, и, м-м-да, млекопитающим, то есть не рыба. Но с жабрами. Но не рыба. Ну и хрен с ним, зато Зубастый Карась был очень жирным и вкусным. Поэтому все озера на наших базах отдыха для личного состава ВКС, были населены именно им, а мода на рыбалку захлестнула многих любителей спокойного времяпровождения. Из кустов высунулась жуткая зубастая морда в обрамлении игольно-острых костяных шипов. Такую, если увидишь ночью, то по незнанию можно и заикой навсегда стать, а еще сменить цвет прически с темного на пепельно-белый.
Я же лениво опустил руку в ведро, где мне в руку моментально вцепился, хм, Карась. Но, слабо ему прокусить руку Духовному Практику моего уровня. Я протянул руку в сторону зверской морды:
— Держи, попрошайка! — а огромная высотой более трех метров в холке туша, осторожно двинулась в мою сторону, после чего Задира, а это была именно она, с ювелирной точностью сняла с моей ладони трепыхающуюся тварюшку.
Мои модифицированные крысо-волки, мало того, что вывели всех крупных зверей вокруг нашего города и фермерских поселков, так еще и повадились выпрашивать Карасей у отдыхающих космонавтов. И попробуй такому откажи, гопники, блин, хвостатые. Поэтому и добычи в ведерке не так много. Я же одну рыбку себе, одну Задире, и так все время. Эти водные зверьки для наших верных питомцев как для жителей земной России жареные семечки. Вроде и не наелся, но удовольствие получил! Я потер хищницу по носу, единственному месту где ее можно погладить и не уколоться о шипы, и заботливо проговорил:
— Ну все-все, иди, я уже заканчиваю, там мои девочки уже баню протопили, я сейчас рыбку замариную, и то же к ним пойду! — моя верная подруга толкнула меня носом, и укоризненно фыркнула, типа того, зачем ты Ген Ма хорошую еду маринадом портишь.
Но возмущаться волчица не стала и практически бесшумно скрылась в зарослях. Я посмотрел в ведерко и отправился на нашу импровизированную кухню, которая представляла собой открытый стационарный очаг под крытым глиняной черепицей навесом. Кроме очага тут был и разделочный столик. Не буду описывать процесс потрошения, ничего сложного, но неприятно, поэтому своих девочек я от этого избавил. Потом тушки целиком, прямо с головой, отправились прямо в остро-пряный маринад. Одно из самых вкусных мест у Карасей, как раз запечённый на углях головной мозг. Закончив с добычей, я отправился в баню. Да-да, я и сам вспомнил былое, и своих людей приучил к горячей парилке. Особенно это было актуально в холодных подземельях Конфренко, но и на турбазах подобную роскошь мы тоже ввели в обязательный обиход.
А вот в небольшой бревенчатой избушке, меня ждали четыре красотки, одетые в белые сорочки из плотного полотна длиной до середины бедра. И ничего эротичнее этого одеяния советского фасона, я в своей жизни не видел. Хотя всякого белья, от французского, до итальянского и прочего на женщинах пересмотрел, и снимал довольно много. Но все это было не то. Именно вот такие простые сорочки придавали женщинам той самой трогательности и невинности, которые мы уже давно, к сожалению, потеряли в той, земной действительности. Баня была давно истоплена, и влажная ткань обтягивала упругие округлости, давая простор фантазии. Но набрасываться на них я сразу не стал. Сначала не спеша разделся, потом обмотался большой белой простыней, надел войлочную шапку, и зашел в горячую парилку, и сразу полез на верхнюю полку:
— Заждались красавицы? — спросил я, и не дожидаясь ответа расслаблено откинулся на горячую стенку, не забывая любоваться налитыми женскими телами.
— Ген Ма, что ты так долго? — начали было возмущаться девушки, но под моим суровым взором быстро притихли, знали, что я такого наезда не люблю.
Все рождение детей явно пошли девочкам на пользу. Они стали более женственными что ли, зрелыми. Исчезла девичья угловатость, фигуры приобрели более выраженную форму «гитары». Но постоянное занятие духовным и физическим совершенствованием позволило полностью забыть о целлюлите, это биче земных домохозяек. Кожа девушек стала гладкой, плотной, но при этом удивительно нежной, а едва уловимый, тонкий аромат чистого здорового женского тела, заставлял мое мужское естество вставать дыбом безо всяких ухищрений с и стороны, типа всяких там гелей или духов. С недавних пор я всякую такую химию, из-за обострившегося обоняния, на дух не переносил.
Пока я расслаблялся, то совсем не заметил, как Дана осторожно раздвинула мое полотенце, поддернула сорочку и встав на коленки на нижней лавке молча засосала мой находящийся в полуготовности мужской инструмент. Она не форсировала события, также наслаждаясь своим положением. Спустя некоторое время девушка задрала рубашку до горла, чтобы дать моим рукам свободный доступ к своим упругим сокровищам, а сама оседлала мои бедра насадившись на стержень, и прижавшись щекой к моей груди, начала осторожно шевелить тазом, стараясь не потревожит моё расслабленное состояние. Наше почти неподвижное соитие длилось почти полчаса, но это был столь интимный акт, который не хотелось прекращать никогда, тем более, что слияние было не только физическое, но и на уровне тонких духовных оболочек, и слияния энергосистем.
